С.У.П.Е.Р. - Петр Григорьевич Заборцев

прижал наушник покрепче к уху. – Гитары еще, да? Не симплофония же? А где откопал? В моей коллекции ничего нет похожего.

– На задворках сети, – засмеялся Боря. – У меня там гид есть по аудиомам и старой музыке. Вот вместе с ним наткнулись, послушал – понравилось.

– Непривычно звучит, – признался Влад. – Но цепляет чем-то. Главное, каждый отдельный инструмент слышно. Ударные мощные – битстеп отдыхает! А еще что там?

– В каком смысле?

– В смысле из инструментов. Две гитары слышу, ударные, контрабас?

– А я знаю? Наверное, контрабас…

– Неплохо, да. – Влад еще прибавил громкость. – Там ведь все вживую было.

– Да. Не то что нынешнее стеллсы, где наполовину все искусственное!

– Вот тебе и еще одно доказательство того, что мы идем к пластмассовому потреблению. Молодец, что отрыл такое. Душевно. А что за команда? Или это просто семпл авторский?

– Тогда еще не было таких авторских аудиом, ты что. Это 86 год! Тысяча девятьсот!

– Оу, Громила!

– Ага, – довольно засмеялся Боря. – Ураган просто. Там несколько концептов сумасшедших, причем все этими годами приблизительно датированы. Тогда они еще «магнитными альбомами» назывались или просто даже «альбомами». Не помню.

– И как обзываются сии достойные душевные вещи?

– То, что тебе поставил, – «Reign of blood». Это на языке оригинала. А еще есть «Peace Sells… But Who’s Buying?», «Master of Puppets», «Among the Living», «Bonded by Blood».

– Кровь, кровь, всюду кровь! – Влад, дурачась, расставил руки и пошел на Громилу. – Аааа!

Боря как раз в этот момент переключил канал на внешний акустический периметр, и его комнату заполнили мощнейшие гитарные риффы. Казалось, от режущего грохота задрожали стены.

Парни пришли в восторг и, встав в центре комнаты, принялись ритмично двигаться в такт музыке.

Прослушав так несколько композиций, они, довольные, плюхнулись на тахту. Боря убрал внешний звук.

– Вот иногда, Громила, от тебя есть явственная польза, – сообщил Влад, закидывая руки за голову.

Борис ничего не ответил, только продолжал улыбаться и качать головой в ритм музыки в наушниках.

– Когда мы победим, в наш Дворец Справедливости мы возьмем много из того, что было незаслуженно забыто! Мы не ретрограды, но синтезированный звук никогда не заменит звучания мини-арфы. А тебя, Громила, назначим главным экспертом по старине. Будешь заседать с седовласыми стодвадцатилетними Творцами-академиками и копаться в бумажных архивах!

– Не, я с академиками не согласен! – захихикал Боря.

– А с кем тогда? С их прекраснейшими референтками?

– Это еще куда ни шло!

– Что же, тогда нам есть к чему стремиться! Кстати, как там дела со взломом локальной защиты нужных нам для акции серверов? Ты разобрался, в чем там фишка?

* * *

С малых лет Арина любила животных. Это было странно, ведь интернатские дети выбирали себе более прагматичные специализации, склоняясь к точным наукам.

Такая участь должна была ждать и Арину. Предварительно она была приписана к химическому сектору в кластере Машинных залов, но в возрасте решения, когда ей исполнилось 7, ее перевели в Природные Фермы. Это было очевидным исключением. Сама она решить этот вопрос еще никак не могла, сделано это было опекуном, который формально Аришу даже не видел. Какие силы в этом были задействованы, она стала догадываться лишь позже, когда объявился ее настоящий родитель. Зато такая смена профильного образования явно пришлась ей по душе.

Подолгу рассматривая в парке рабочую суету в муравейниках или собирая дождевых червей с асфальта, чтобы перенести их на почву, маленькая девочка, как могла, приобщалась к природе. Ей нравилось бывать в лесу, вдыхать аромат сосновых шишек, стоять, запрокинув голову, и смотреть на могучие верхушки вековых деревьев.

Так вышло, что с животными она ладила намного лучше, чем с людьми. Она с удовольствием общалась со сверстниками, но все же какая-то отстраненность ощущалась в ней всегда, даже когда она была восьмилетней неугомонной девчушкой.

Зато парковые псы всегда встречали ее восторженно, радостно виляя хвостом и крутясь возле ног. Арина разговаривала с ними, ухаживала и за другими зверями, выходившими к маленьким людям из дебрей Парка. Однажды девочка спасла гусыню с перебитой ножкой. Арина всегда была при деле: то набивала лосиные кормушки, то подсаживала птенцов, выпавших из гнезда.

Эта таинственная связь с животными всегда служила ей хорошую службу.

Особенно впечатляющий случай произошел в Репейнике, небольшом заповеднике, в который группу малышей из Интерната повели на экскурсию. Арине было тогда 13 лет, она числилась помощницей воспитателя и была одной из пяти сопровождающих.

До сих пор неизвестно, отчего разомкнуло электронные запоры вольера с тиграми. Кошки, которых туда только что привезли с Лысых сопок, спасая от пожара, были дикими и молодыми, они еще даже не прошли карантин. Тогда совпало, как это обычно бывает при несчастных случаях, сразу несколько факторов.

Персонал, который должен быть следить за тиграми, занимался переоборудованием поильников. Четверо малышей из экскурсии, разбаловавшись, отошли от тропы к самому вольеру. Их воспитатель не сразу это заметил, продолжая показывать остальным совиное дерево и рассказывать про его обитателей.

Рядом была только Арина, которая как раз переходила к другой группе ребятишек, которые рассматривали дикобразов.

И тут неподалеку от нее раздался зловещий утробный рык.

Арина резво повернула голову на шум и обомлела: к отбившимся малышам, присев в охотничью стойку, крались две огромных полосатых кошки.

Она перевела взгляд на детей и на всю жизнь запомнила эту картину: три растерянных мальчугана и дрожащая девочка. Дети, словно загипнотизированные, широко открытыми глазами смотрели на приближающуюся к ним погибель.

Воспитатели, которые тоже заметили опасность, ничем уже помочь не могли. Двое просто впали в ступор, а Надежда, ровесница Арины, принялась бестолково махать руками, выкрикивая что-то нечленораздельное.

Работники вольера, наконец, опомнились. Они со всех ног бежали с автономными брандспойтами наперевес, но только еще спускались с вершины холма. Все взрослые оказались слишком далеко.

Арина тоже вначале замерла, чувствуя, как у нее немеют кончики пальцев от страха, но потом почти интуитивно сделала несколько шагов вперед, преграждая тиграм путь к малышам. Что побудило ее так поступить, она после так и не смогла объяснить.

Две огромных кошки в этот момент были уже всего в нескольких метрах.

Арина, не мигая, смотрела на животных.

Те вначале замедлились, а потом и вовсе остановились.

Они тоже рассматривали девочку, и в их тигриных зрачках читалось то ли недоумение, то ли удивление.

Этой небольшой заминки хватило.

Всех словно бы расколдовали одновременно. Малыши, ревя в четыре глотки, бросились наутек, к ним навстречу, делая гигантские прыжки, неслись взрослые воспитатели. Спустившиеся с холма вольерщики распустили из своих брандспойтов шипящие отпугивающие шлейфы.

Над поляной стояли рев и крик.

Но все закончилось хорошо.

Арина стояла еще