С двумя сразу - Владимир Колычев

— Эй, ты куда! — окликнул ее Рома.

Ей вдруг стало жарко. Она развела руки в стороны, выпрямила спину, расправила плечи. Ее походка обрела былую легкость.

— Браво! — донеслось из-за спины.

Рома вдруг решил, что Лена дефилирует перед ним. Знал бы он, какая каша закипала у нее в голове.

Она с ходу вышла на пристань, по всей длине которой горели фонари, не останавливаясь, дошагала до самого края.

— Дальше нельзя! — крикнул Рома.

Но Лена лишь усмехнулась. Да, она дошла до самого края — оставила любимого человека, вышла за какого-то гоблина, позволила увезти себя непонятно куда.

Она с разгона рухнула в воду и ушла на самое дно. Она не спешила возвращаться на поверхность. Кислород скоро закончится. Когда станет невмоготу, рот раскроется и вода хлынет в легкие. Но если есть возможность, то почему бы не продлить жизнь на несколько секунд?

Пусть Рома поймет, почему его жена не выныривает, прыгнет и попытается вытащить ее. Вот тогда она и втянет в себя воду.

Но Рома почему-то не прыгал. А вода потихоньку выталкивала Лену на поверхность. Она охладила горячее тело, и женщину бросило в дрожь. Она сделала несколько движений, пытаясь уйти на глубину, но ее спина показалась из-под воды.

Рома стоял на пристани и спокойно смотрел на нее. Может, потому ей вдруг расхотелось умирать. Или просто холодная вода отрезвила пьяную голову.

— Как водичка? — осведомился супруг.

— А если бы я захлебнулась?

— Не захлебнулась же. Зато охладилась.

— Я поплыла. — Лена легла на живот и развела руки, расталкивая воду, которая уже не казалась ей холодной.

— Давай. А я пока баньку гляну. Парни должны были протопить.

Лена легла на спину и увидела двухэтажное здание неподалеку от пристани. В окнах горел свет. Из трубы к небу тянулся дымок. Приятно пахло березовыми дровами.

Да, банька ей сейчас не помешала бы. Неплохо было бы смыть с себя мужскую похоть. А потом снова…

Миллионы женщин живут с нелюбимыми мужьями и не видят в этом ничего страшного. Далеко не всякий супруг может позволить себе дом на берегу большого озера с чистой водой.

Утро началось с того же самого. Затем Рома убрался из спальни с чувством исполненного долга.

Лена протяжно вздохнула, когда за ним закрылась дверь, и отправилась в ванную, попасть в которую можно было, не выходя из спальни. Комната большая, богато и со вкусом отделанная. Спальня же по размерам не уступала всей ее московской квартире. Кругом полный хай-тек в лучшем смысле этого слова.

Дом она осмотрела еще вчера, после бани, и подумала о том, что подмосковная Рублевка — тоже деревня. Там ничуть не лучше, чем здесь. Разве что престижней.

Сначала Лена приняла душ, затем забралась в джакузи. Ей хотелось поскорее прийти в себя после вчерашней попойки. Она тянула из бутылки весь день, с утра до вечера.

Лена смогла привести себя в чувство, начистила перышки, накрасилась, приоделась. Хорошо бы еще принять стаканчик холодного апельсинового сока. Тогда можно будет порадоваться началу дня и приступить к детальному знакомству с владениями своего законного мужа.

Но тут она увидела его и вдруг снова захотела выпить. Рома смотрел на нее голодными глазами. Значит, он в любой момент мог начать сначала.

— Почему ты не приготовила завтрак? — строго спросил супруг.

— Точно не для того, чтобы ты сожрал меня, — сострила она.

— Не смешно.

— У тебя что, нет кухарки?

Рома смотрел на нее молча, в ожидании, когда она сама ответит на свой вопрос.

— Тогда приготовь сам.

— Ты жена и должна готовить.

— Ну да, ты же мой господин.

— А ты моя рабыня, — совершенно серьезно сказал он.

— У тебя неверные сведения об институте брака.

— Институты остались в Москве. Здесь деревня, свой уклад.

— Не видела никакую деревню.

— Ты должна приготовить мне завтрак.

— Хорошо, я пожарю тебе яичницу. Если снеслись куры.

— Они снеслись в холодильнике.

— А свинья там не зарезалась?

— И свинина там, и говядина. Продукты тебе будут привозить, все остальное ты должна делать сама.

Рома пристально посмотрел на Лену, и она вдруг поняла, что спорить с ним бесполезно. Он здесь хозяин, вокруг незнакомые места. Можно даже сказать, глушь. С тех пор как они здесь, Лена не видела ни одного дома. Особняк стоял у озера в гордом одиночестве. Не известно, как далека деревня. Да и там все чужое. Все здесь под контролем семейства Харитоновых. Некому будет заступиться за Лену. Кроме мужа. Именно поэтому не стоит ему перечить. В чем-то можно и послушаться.

Она вышла из спальни, прошагала через просторный холл на втором этаже, спустилась по широкой лестнице из красного дерева. Главный холл плавно перетекал в обеденную зону, отделенную стойкой бара.

Ей вдруг жутко захотелось оказаться на стуле за этой стойкой. Но Лена героически прошла на кухню, хозяйничать на которой должна была прислуга, открыла один холодильник, потом другой. Там было полно всего, но, похоже, Рома не возражал против простой яичницы.

Муж ждал ее за столом. Она поставила перед ним тарелку с яичницей, корзинку с хлебом, положила нож, вилку. Пока он ел, подала ему чай с печеньем, а сама заглянула в бар. Выбор там оказался отменный — коньяк, виски, текила, джин, ром. Вина и шампанского не было. Лена уже знала, что это добро хранилось в специальном погребке.

— Забудь! — отрезал Рома.

— Да я и не собираюсь. — Она пожала плечами, закрыла бар. — Просто подумала, что у меня переизбыток чувств. Как-то надо их снять.

— Переизбыток чувств ко мне?

— Да, и к тебе.

— Ко мне у тебя недостаток чувств.

— Нельзя быть таким самокритичным.

— Будешь спать со мной без наркоза.

— Без наркоза? — озадаченно переспросила Лена.

Она не думала, что Рома способен так точно и ясно выразить ее мысль, витающую в воздухе.

— Убираться в доме будешь сама, без помощников.

— И во дворе?

— Там будет работать садовник. А дом — твоя епархия. Я не хочу, чтобы здесь шатались посторонние.

— Спасибо за доверие, — заявила Лена.

— Сарказм здесь неуместен.

— А что уместно?

— Полное подчинение.

— Ты меня убиваешь.

— Умрешь — похороним. — Рома спокойно посмотрел на нее.