Вспышка молнии - Рексанна Бекнел

— Благодарю вас за изысканный обед, Эбби. Не помню, чтобы я ел что-нибудь вкуснее, — сказал Таннер, не давая возможности ее отцу уличить его в невежливости.

Попрощавшись, Таннер ушел.

— Эбигэйл, держись от него подальше. Ты меня понимаешь? Держись подальше от этого человека.

Эбби со страхом смотрела, как нервно жестикулирует отец.

— Но почему? — потребовала она ответа, когда он переносил стулья в фургон. — Почему он так не нравится тебе?

— Потому что молодой женщине, как ты, он не пара.

Услышав бесповоротное утверждение отца, Эбби вся сжалась.

— Это преподобный отец мне не пара. Но Таннер… очень даже мне подходит. Только ты…

— Таннер? Ты сказала Таннер? Не мистер Макнайт? — Роберт Блисс с треском захлопнул заднюю стенку фургона. — Он вульгарный человек. Он относится к тебе без должного уважения. Он не имеет права так себя вести.

— Как ты можешь так говорить? — взмолилась Эбби, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать разговаривать в полный голос и не сделать свои тайны предметом обсуждения соседей.

— Дочка, сегодня он разыгрывал роль перед тобой. Ничего более. Похоже, что это и есть его настоящее занятие, и он потряс тебя. Но из меня ему не удастся сделать дурака. Ему ни на минуту не удалось ввести меня в заблуждение.

Эбби понимала, что больше ей нечего ждать от отца, но она была совершенно убита его недобрым отношением к Таннеру. С большим, трудом ей удалось подавить свой гнев.

— Знаешь, Сара Левис говорила мне, что сначала ее папа тоже не одобрял Виктора. Но в конце концов он изменил свое мнение. Сейчас тебе не нравится Таннер Макнайт, первый мужчина, который вызвал во мне ответный интерес, и ты прав, ему удалось поразить меня. Но я не верю, что он притворялся. — Девушка вздохнула и продолжала. — Интересно, все ли отцы порицают выбор своих дочерей? Ты тоже не нравился маминому папе?

Роберт Блисс вздрогнул и отшатнулся, как будто дочь наотмашь ударила его по лицу. Если бы Эбби не была так сильно удручена, она бы непременно задумалась над причиной такой странной реакции. Но она обратила внимание только на исказившееся от злобы лицо отца и громовые раскаты его голоса:

— Имей уважение к отцу и матери! Почитай отца своего и мать свою, Эбигэйл Блисс! Так сказано в Священном писании, это завет Господа нашего. Имей уважение к тому, что я сказал, или страшись адского пламени!

Затем, покачиваясь от ярости, он растворился в ночи, оставив ее дрожать от стыда и отчаяния.

Прошло много времени, прежде чем Эбби расслышала наконец шаги отца. Обессиленная продолжительным плачем, она лежала с широко раскрытыми глазами. Плакала она из-за того, что планы ее рухнули. Теперь глаза ее были сухи, но на сердце лег камень. Девушка слышала, как отец тихо устроился на соломенном тюфяке, который она разложила для него под фургоном. Один раз он ударился головой о днище повозки и некрасиво выругался. Затем все смолкло. До слуха девушки доносились только порывы ветра и отдаленные раскаты грома.

Пошел дождь. Очень кстати, ехидно подумала она. Хотя дождь еще больше усложнит и без того трудную жизнь на колесах: приготовление пищи, упаковывание вещей, езду по бескрайнему морю жидкой грязи. Бедные быки!

Эбби повернулась набок, стараясь устроиться поудобнее, поскольку знала, что должна хорошенько отдохнуть: без сомнения грядущий день потребует напряжения всех ее сил. Но непослушные мысли постоянно возвращались к отцу и Таннеру.

Раздался еще один раскат грома, а вслед за ним громкий крик. Тяжелая работа выпала на долю тех, кто сегодня охраняет скот: ненастная погода делает животных пугливыми и нервными. Интересно, находится ли среди сторожей Таннер?

Вздохнув, Эбби распрощалась с надеждой на сон. Бессмысленно даже пытаться уснуть, если единственное, что она на самом деле хотела делать, так это думать о Таннере. Где он коротает сегодняшнюю ночь? В своей крошечной палатке? Где он разбил ее на этот раз? И с кем он будет обедать в будущем?

Девушка откинула брезентовое окошечко и глубоко вдохнула влажный свежий ночной воздух. Но даже это не охладило ее. Тогда она сбросила легкое одеяло, обнажая ноги и ступни. Разрушительный жар, казалось, одерживает верх над ней. Источник этого жара был ей известен: «Песнь песней» Соломона часто пробуждала в ней неясное томление, а Таннер еще более усилил его. Сознавая греховность своих помыслов, Эбби никак не могла отрешиться от раздумий о том, кто и как будет делить брачное ложе с Таннером. Ну же, перестань, пристыдила она себя, но непослушная рука поползла вниз и надавила на лоно. Раскат грома, прогремевший над прерией, казалось, эхом отозвался во всем её теле. Глубоко внутри у нее вспыхнуло пламя, но Эбби порочно не желала, чтобы этот жар остыл.

Девушка закрыла глаза и вспомнила, как легко Таннер подхватил ее, вытянул из ила и грязи и усадил чуть ли не себе на колени. Он сильный мужчина. Но он может быть и нежным. Вежливым он тоже умеет быть. В нем была искра, от которой она и вспыхнула.

Мучительно страдая, Эбби перевернулась на другой бок и зарылась лицом в подушку. Господи! Что произошло с ней?! Из цветущей, радостной девушки она превратилась о жалкое, полное страхов существо. От мысли о Таннере и его прикосновениях ее бросало в жар, а при мысли о возмездии ее сковывал страх.

Эбби ворочалась на постели без сна. Если бы было чуть светлее, она взялась бы за Библию. Но не за «Песнь песней». Эбби больше не хотела длить состояние, в котором она находилась.

По брезенту ударили капельки дождя. Буквально за несколько секунд стук дождевых капель по крыше фургона вытеснил все прочие звуки. Эбби села на кровати, довольная тем, что может отвлечься от неблагочестивых мыслей. По-хозяйски она проверила брезент и убедилась в том, что он в целости и сохранности и по-прежнему не пропускает воды. Затем девушка снова легла и принялась думать о Таннере: не вымок ли он, могут ли его пальцы потушить огонь, который нещадно возбуждает ее.

На следующее утро караван в путь не тронулся. Ливневые дожди размыли дороги, некоторые животные, испугавшись грозы, разбежались.

Эбби проснулась на рассвете. За брезентовым навесом начиналась стена дождя, и было трудно отличить день от ночи. В темноте фургона Эбби скользнула в свою коротенькую домашнюю юбку, с трудом застегнула старенький бюстгальтер и тесную кофту. Потом она натянула самые прочные ботинки, надела шляпу и обмоталась длиннющим шарфом. Девушка прекрасно понимала, что дождь ее вымочит сразу же, но, может, хоть крышка столика послужит ей зонтиком?

Едва она подняла над головой крышку стола, как появился отец.

— У тебя есть дрова и щепки? — спросил мистер Блисс, направляясь в угол фургона, где висела сухая одежда.

— Вчера я наполнила корзину доверху. Ты натянешь брезент, чтобы можно было развести огонь?

Ее худшие опасения сбывались: отец не отвечал. Намерения его были ясны: молчанием он собирался наказать ее за вчерашнее вызывающее поведение. Мистер Блисс молча надел шляпу и сапоги и приступил к натягиванию навеса над местом будущего костра. Он долго разжигал огонь, и к тому времени, когда поленья разгорелись достаточно, чтобы можно было готовить пищу, у Эбби уже было замешано тесто для лепешек, а соленая свинина промыта и готова для жаренья. Девушка повесила над огнем кофейник и глубокую сковороду, прекрасно зная, что делать все надо быстро. Сейчас ей приходилось сражаться только с мелким дождиком.