Сталинские соколы против асов Люфтваффе - Георгий Баевский

Через несколько дней мы с Женей Яременко узнали о строгом указании «сверху» о немедленной отправке нас «к месту службы в Вязники». При этом напоминался приказ Верховного главнокомандующего, категорически запрещавший переводить инструкторский состав летных училищ и школ в строевые части на фронт. Нас «собрали» в тот же день 27 мая утром, и на попутном «Дугласе», через три часа полета на «бреющем», мы были в Москве.

Итак, наша месячная стажировка в 5-м гв. иап продолжалась с 16 апреля по 27 мая. За это время я выполнил 42 полета продолжительностью 49 часов 27 минут, в том числе боевых вылетов 18 с налетом 21 час 47 минут[5]. Лично сбил один самолет. Но разве можно цифрами выразить полученный опыт!

За время нашей стажировки в полку погибли гвардии младшие лейтенанты: Быковский Е.В. — 27 апреля сбит в бою; Анцырев H.A. — 6 мая сбит в бою; Гречишкин С.Н. — 21 мая не вернулся после выполнения боевого задания из района Привольное; гвардии лейтенант Кильдюшев И.Г. — 15 мая сбит зенитной артиллерией. Это были молодые отважные ребята, беззаветно преданные своему делу, авиации, до конца выполнившие свой воинский долг.

По прибытии в Москву мы прежде всего должны были попасть в Главный штаб ВВС к генералу Волкову. По рекомендации командира полка В.А. Зайцева он мог как-то посодействовать нам продлить стажировку. Несколько дней мы пытались решить эту очень непростую задачу. С кем-то беседовали, написали отчеты о своей стажировке. К генералу Волкову добрались с большим трудом только 30 мая. Видно, он что-то уже узнал о нас… Все в порядке, стажировка продлена, едем опять в 5-й гвардейский!

По пути в полк нам разрешили заехать в Вязники. Первого июня рано утром были уже там. Встречи с друзьями — инструкторами и командирами. Беседы с начальником школы Колпачевым, его заместителями Кобочкиным, Евтеевым. Совсем другой разговор, нас считают уже опытными летчиками, кое-что успевшими повидать на фронте, встретиться с противником в боях. Пока еще никто из летного состава нашей школы такого опыта не имел. Очень много вопросов, большой интерес к тому, что происходит на передовой, каков он, наш враг, как показывают себя наши фронтовые летчики, наши самолеты… И много, очень много других вопросов было на встречах с друзьями, командирами и начальниками, в беседах с курсантами и слушателями. Но вечером 4 июня дежурный по школе, знакомый офицер, доверительно сообщил, что получена строгая телеграмма из Москвы: задержать нас с Женей Яременко как самовольно оставивших свою часть, т. е. летную школу. Как быть?! Мы поняли, что, пока разберутся, надо немедля ехать в полк. Было досадно, ведь на следующий день должен был состояться выпускной вечер. Ночью, без документов, на товарняке, мы уехали в Москву.

С утра мы занялись поиском путей на фронт. Случайно встретили офицера полка капитана Афанасьева, который сказал, что 5-й гвардейский перебазировался на аэродром Щенячье, в 20 километрах западнее города Купянска. Но добраться туда оказалось не очень-то просто. Все осложнялось прежде всего отсутствием у нас документов. Инженер-майор Корнеев, а затем некий офицер Жохов обещали отправить нас попутным самолетом. Но улететь нам удалось только утром 9 июня с аэродрома Чкаловское на Миллерово самолетом Ли-2. А четверо суток мы пробыли в Москве. Было много встреч с моими друзьями и родственниками, которые помогали нам с питанием. Накануне отлета нам удалось получить сухой паек и щедро отблагодарить своих благодетелей. Из Миллерово на попутном трофейном итальянском грузовом «фиате» нам предстоял путь через Беловодск — Старобельск — Купянск (всего около 250 км). Ночевали в Беловодске. Над Старобельском наблюдали воздушный бой. В бою были сбиты два Як-1 и один Me-110. В 20.40 10 июня 1943 года мы прибыли на КП 5-го гв. иап на аэродроме Щенячье.

Сразу узнали печальные новости: 4 июня на взлете истребителями ФВ-190 сбиты два наших летчика: заместитель командира 3-й авиаэскадрильи гвардии старший лейтенант Гринев Василий Никитович и летчик гвардии лейтенант Остапчук Александр Андреевич. За три дня до этого, 1 июня, при бомбежке аэродрома Половинкино фашистская бомба попала во время ужина в столовую. Погибли четверо, среди них оружейница гвардии младший сержант Елизавета Спесивых, ей было всего 18 лет. Особенно тяжело ее гибель переживал Саша Остапчук, он любил Лизу и на ее могиле поклялся отомстить врагу. Уже на следующий день Остапчук сбил Ю-88. И вот его тоже нет больше с нами…

Нашему полку поставлена задача подготовить несколько пар «охотников». Впервые мы услышали об А.И. Покрышкине и его методе «свободной охоты». Его летчики на американских истребителях «Аэрокобра» вели успешные бои с пилотами сильнейших истребительных эскадр люфтваффе «Удет», «Мельдерс» и других на Кубани. Для ознакомления с опытом боевых действий в часть Покрышкина был командирован наш И.Н. Сытов, который привез интересную информацию об «Аэрокобрах», обладавших отличными вооружением и радиосвязью, но чего-либо принципиально нового для нас в тактике у Покрышкина он не усмотрел.

Очевидно, летному составу нашего полка прежде всего надо было лучше изучить и проанализировать свой опыт боевых действий с первого дня войны на наших отечественных истребителях и, конечно, все то, чем пытался «удивить» нас противник.

Поражение немецко-фашистских войск под Сталинградом и в ходе наступления советских войск зимой 1942/43 года подорвало военную мощь и моральный дух армии и населения Германии, ее престиж в странах-сателлитах. Чтобы улучшить внутриполитическое положение рейха, предотвратить распад фашистского блока, гитлеровское командование решило провести крупное летнее наступление на советско-германском фронте на Курском направлении и овладеть стратегической инициативой (операция «Цитадель»).

Вот как видится сегодня обстановка к началу операции «Цитадель»: соотношение сил, замыслы сторон, начало боевых действий.

В Сталинградской битве и в воздушных сражениях на Кубани вражеская авиация понесла большие потери в самолетах и личном составе. Немцы стремились восполнить потери и непрерывно наращивали силы своей авиации. Всего на Курском направлении было сосредоточено 17 авиационных эскадр 4-го и 6-го воздушных флотов (1200 бомбардировщиков, 600 истребителей, 100 штурмовиков и 150 разведчиков). Это были наиболее боеспособные эскадры люфтваффе, в которых главная ставка делалась на опытных летчиков-ветеранов. Так, командиры групп истребителей имели на своем счету, по немецким данным, 60–165 побед. Сотни боевых вылетов имели командиры бомбардировочных групп. На пополнение частей люфтваффе продолжали поступать модернизированные бомбардировщики «Хейнкель-111», штурмовики «Хеншель-129», новые модифицированные истребители «Фокке-Вульф-190А» и Ме-109Г-6.

Германия, продолжая одновременно вести боевые действия на советско-германском фронте и на Западе, в Средиземноморье, испытывала большие трудности с восполнением потерь. Тем не менее к началу операции «Цитадель» ей удалось довести до штатной численности личный состав и авиатехнику своих авиационных соединений.