Нарушитель - Николай Гуданец

— Признаюсь честно, вам со мной не очень повезло. Я только сегодня получил жетон и служебное направление, а еще вчера был курсантом училища.

— Ну зачем вы это сказали, — Ликка протестующе тряхнула головой. — Взяли вот и разочаровали.

— Просто это единственная служебная тайна, которая мне известна.

— Ай-яй-яй. Вы не лукавите? У вас вид закаленного, матерого разведчика. Прямо удивительно, что я сразу не догадалась, кто вы.

— Внешность обманчива.

— Ну, а чему вас учили? Маскировке, стрельбе, рукопашному бою? — не унималась девушка. — Мне безумно интересно. Расскажите, пожалуйста.

— Боюсь, это не так захватывающе, как вам кажется.

— И все-таки?

— Учили всему помаленьку. Например, грамоте и чистописанию. Еще арифметику преподавали, но я ее терпеть не мог. Очень нудный предмет, поверьте. Сплошные цифры и ничего больше. О так называемой таблице умножения у меня до сих пор крайне приблизительное представление. Зато по правилам хорошего тона я всегда имел высший балл.

— О да, это сразу бросается в глаза.

— Может быть, теперь вы немножко расскажете о себе? — предложил Арч. — А то все обо мне да обо мне, прямо неудобно становится.

Бот вошел в полосу низкой облачности. Непроглядная, волокнистая, ватная мгла обволокла купол. Ликка переключила управление на себя и стала набирать высоту.

— Попробуйте угадать, — лукаво бросила она. — Ведь вы должны видеть людей насквозь.

— Тут вы немного заблуждаетесь, нам не преподают рентгенологию. Впрочем, я попробую.

Снова засияло солнце. Казалось, бот завис под бледноголубым небесным сводом, над сплошной, чуть вогнутой белой равниной. Ничто не выдавало скорости, с какой неслось воздушное суденышко.

— Судя по всему, вы человек искусства, — заявил Арч. — Об этом свидетельствуют эксцентричность, живость, остроумие. Плюс профессиональная пластика, вообще манера держаться… Полагаю, что вы актриса, причем в амплуа травести. Ну как, угадал?

Ликка от души рассмеялась и захлопала в ладоши.

— Браво, почти в самую точку. С детства мечтала стать актрисой, как это ни банально. Но судьба решила иначе. Даю вам еще одну попытку. Отгадывайте.

— Нет уж, предпочитаю сдаться сразу. Итак, кто вы?

На панели управления замигал зеленый огонек, означавший, что автопилот передал управление лоцманской службе космопорта. Бот описал длинную дугу, одновременно снижаясь. Вдоль купола заструились космы тумана, затем облачная пелена плавно надвинулась, обступила со всех сторон. Даже габаритные фонари на краях диска исчезли из вида. По внутренней поверхности пластикового купола заиграли разноцветные отблески индикаторных огоньков.

— Не хотелось бы вас разочаровывать, — вздохнула девушка. — Профессия у меня самая заурядная. Я заканчиваю курсы шеф-операторов. Буду работать на какой-нибудь далекой космической станции, с годами превращусь в растрепу и зануду. В общем, ничего блистательного.

— Странно. Пеняете на профессию, которую сами же выбрали. Зачем тогда было идти на курсы?

Неожиданно Ликка посерьезнела, от ее дурашливых ужимок не осталось и намека.

— Ну, это и вовсе скучная материя, — ответила она и принялась рассеянно покачивать совершенно бесполезный в тот момент штурвал.

Густую завесу облаков словно бы сдернуло с купола и унесло ввысь. Арч увидел множество летательных аппаратов — от маленьких юрких «двоек» до длинных веретенообразных «тысячников». Расположенные в строгом порядке, неукоснительно придерживаясь заданных интервалов и дистанций, они летели к космопорту по входной трассе, как будто их несла незримая конвейерная лента, которая вдали сужалась и впадала в разверстую грань прозрачного гигантского икосаэдра, где помещались пассажирские залы. Другой транспортный поток, столь же упорядоченный и непрерывный, брал начало от противоположной стороны колоссального здания, уходил ввысь, расширяясь наподобие прожекторного луча, и терялся среди низко нависающих туч. По обе стороны главного корпуса простирались взлетно-посадочные площадки, уставленные ровными рядами пассажирских кассет. То и дело кассеты, состыкованные с ажурными чашами буксировщиков, стартовали или приземлялись. Это походило на город, застроенный металлическими башнями, которые волшебным образом, невесомо и бесшумно, снуют вверх-вниз.

Арч не успел вдоволь налюбоваться космопортом — строй, в котором летел их бот, нарушился. Словно шарики в гигантской четырехмерной головоломке, летающие суда перестраивались, менялись местами, и вот уже Арч с Ликкой оказались в гуще «двоек» и «четверок», скучившихся, едва не задевающих друг друга боками. А над ними, столь же тесной армадой, неслись двадцатиместные диски, и сквозь их гущу едва виднелись расположившиеся еще выше стоместные сфероиды.

— Мне всегда не по себе, когда я попадаю в такую теснотищу, — пожаловалась Ликка. — Мерещится, что вот-вот с кем-нибудь столкнусь.

— Исключено. У лоцманов продублированы все операционные цепи, плюс эхо-контроль на выходе. Да и наш автопилот начеку.

— Знаю. И все равно как-то боязно.

Прозрачная, посверкивающая громада главного корпуса надвинулась, поглотила разделенный на эшелоны летящий рой. Спустя несколько мгновений бот Арча и Ликки уже опустился в посадочную чашу на карусельной стоянке. Они вышли, эскалатором поднялись в ближайший зал, продольно располосованный движущимися дорожками, уставленный рядами двойных кресел. Подойдя к справочному автомату, Арч подтвердил заказ на рейс в 20.40, узнал, от какого портала курсирует вагончик на кассету.

— У меня есть еще около получаса, — сказал он. — Если вы не передумали насчет сока, я к вашим услугам.

— Полный восторг, — отозвалась Ликка, беря его за руку.

Бегущая дорожка перенесла их в другой конец трапециевидного зала, к балконному кафетерию. При виде вращающихся стеклянных дверей Арчу невольно вспомнились турникеты Тхэ, и тут же пошла, пошла разматываться в памяти ниточка… Опять он ощутил себя чужим и ненастоящим в привольном, светлом мире, где пространство не загромождено подслеповатыми небоскребами и угрюмой, вечно спешащей толпой. Словно бы не он сидел, откинувшись в кресле, высоко над космодромом, и не ему улыбалась бойкая девушка, похожая на Аму. Все казалось нереальным — балконные перила, простор, ветерок, поигрывавший длинными, солнечного цвета прядями, выбившимися из-под цветной тесьмы. Он не удивился бы, доведись ему сейчас очнуться в закутке за вонючими контейнерами с маринованными водорослями, в жару и предсмертных корчах…

— Так и будем сидеть? — осведомилась Ликка, поправляя волосы. — Ухаживайте за мной, пожалуйста, ухаживайте. Закажите стаканчик ларгатового.

— А что к нему? — Арч встряхнулся, выдвинул сбоку столика наборную клавиатуру.

— Ничего.

— Может, съедите хоть что-нибудь за компанию? Сам я не прочь перекусить.