Ронни Джеймс Дио. Автобиография. Rainbow in the dark - Ронни Джеймс Дио
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я хотел помочь Дагу. Он мучился от ужасной боли, но Гэри и какой-то парень вытащили меня из фургона и посадили в машину к этому незнакомцу. В дыму и ярком искаженном свете фар я увидел, как к нам, шатаясь, идет какая-то фигура – это был водитель той машины. Он просунул голову, где я сидел, все еще пребывая в шоке, и с широкой ухмылкой спросил: «Как ты, приятель?». От него разило алкоголем. Я вышел из себя. В глубине души я понимал, что Ники мертв, и я не могу успокоить Дага, во всем виноват этот пьяный придурок, а ему наплевать. Я пошел за ним, наверное, это происходило в замедленном эффекте, потому что, не успел я вылезти, как меня обратно затолкали в машину, а потом мы куда-то помчали.
Меня, Рока и Гэри отвезли в больницу через границу, в Сандисфилд, штат Массачусетс. Когда две машины столкнулись, меня мотануло вперед, и я пробил лобовое стекло. Однако вмешалась физика и меня втащило обратно в салон. И в больнице врачи сказали, что у меня рассечен скальп и сотрясение мозга. Я сломал лодыжку, и у нас с Роком порезы вокруг глаз.
Нас срочно отвезли в отделение реанимации, где мне обрезали длинные волосы и пытались успокоить. Я лежал и ныл, чувствуя дискомфорт, и беспокоился за Ники и Дага. Полицейский штата Массачусетс пришел с еще одними носилками, на которых лежал водитель врезавшейся в нас машины, и я снова потерял над собой контроль. Меня успокоили, согласившись с моим требованием проверить этого ублюдка на содержание алкоголя в крови. Я знал, что винить во всем будут патлатых, только если не окажется какого-либо доказательства его вины, даже несмотря на то, что, услышав его невнятную речь, все в палате убедились, что парень конкретно пьян.
Врачи колдовали надо мной несколько часов, затем в кресле привезли в палату, где также лежал Рок. Когда я приехал, он крепко спал. Нога его была в гипсе и подвешена на весу, а вокруг глаз виднелись швы, лицо распухло и было в синяках. Мне дали обезболивающее, и я тут же забылся в беспокойном сне.
Утром я проснулся и инстинктивно потянулся потрогать травмированную голову. О Боже! Она была огромной. Казалось, пока я спал, она стала размером с пляжный мяч. Я позвал медсестру и увидел, как она вошла в комнату и сосредоточила взгляд на моем округлом куполе, и с лица ее пропала радостная улыбка. Она спешно выбежала и вернулась через пару секунд, приведя с собой целую команду одетых в белые халаты медицинских работников, которые окружили мою койку и начали охать и ахать. По-видимому, прямо перед тем, как мне наложили швы, одна из медсестер пролила перекись водорода мне на скальп, и в результате этого ночью ситуация усугубилась. У врачей было два варианта решения этой проблемы. Они могли снять пятьдесят три шва, державшие мой скальп, и начать зашивать заново, либо принести соляные таблетки, чтобы попробовать уменьшить распухшую голову. Я голосовал за таблетки, и врач, похоже, согласился. Принесли таблетки, и через несколько часов голова стала почти прежнего размера.
Однако мне пока еще никто так и не удосужился рассказать, что с Ники и Дагом, поэтому вечером я стал пытать медсестру. Боль, исказившая ее милое личико, стала столь нужным нам ответом, и она аккуратно рассказала, что случилось с нашими друзьями. Ники умер на месте, его раздавило рулем. Ноги Дага, болтавшиеся над моторным отсеком, оказались зажаты между двигателем и незащищенной передней частью фургона. Пришлось вызвать два тягача, чтобы достать его из-под груды обломков, и к тому времени его ноги почернели от отсутствия циркуляции крови. Медсестра сказала, что, скорее всего, ноги ампутируют, а самого Дага увезли в больницу в Хартфорде, штат Коннектикут, где есть необходимое оснащение. Мы с Роком отвернулись друг от друга и, заплакав, уснули. Может быть, мы проснемся и окажется, что весь этот кошмар – лишь дурной сон. Но нет, наступил следующий день, и мы с ужасом осознали, что произошло. На душе становилось только хуже.
Неделю за нами ухаживали и лечили, а потом выписали. Отец Рока, пробывший с нами в больнице весь период нашего восстановления, отвез нас домой. Я решил, что дорожных поездок с меня хватит. Я потерял лучшего друга, и все наши мечты в одночасье рухнули на той злосчастной дороге после аварии, превратившей нашу машину в груду металла, и мне не хотелось это вспоминать. Становилось невыносимо от одной мысли об этом.
В течение следующих нескольких дней я замкнулся в себе, выйдя на связь лишь для того, чтобы услышать замечательную новость: Даг все-таки не лишился ног. Изначально ему прогнозировали ампутацию, но, когда его привезли в больницу Хартфорда, там находился замечательный мануальный терапевт, который настаивал, что ноги надо оставить. Прошло несколько часов операции и три месяца в Хартфорде, и врач оказался прав. Еще несколько месяцев в гипсовой повязке и терапия, и Даг снова встал на ноги. В физическом плане он восстановился. Даже подумать страшно, какую он пережил психологическую травму.
Тем временем сам я выглядел как монстр Франкенштейн – лысая коренастая башка, которую украшали десятки швов, и почерневшие глаза да синяки, будто каждый раз, когда я набирался смелости взглянуть на себя в отражение, на меня таращится Майкл Майерс из фильма «Хэллоуин». Боясь, что меня увидят, я никуда не мог выйти.
К сожалению, выйти все же пришлось, и это были похороны Ники. Его брат Джим любезно организовал запоздалую церемонию прощания специально для нас с Роком, ведь на первой мы, разумеется, присутствовать не могли. Впервые с момента той ужасной аварии выжившие участники группы были вместе (Даг все еще восстанавливался). Даже покинув нас, Ники смог вновь разжечь в нас огонь и возродить мечту. В ту же минуту мы с Роком и Гэри решили, что будем продолжать, если не ради себя, то ради нашего падшего товарища.
Мы принялись репетировать втроем, но знали, что в конечном итоге понадобится еще один музыкант. Как минимум еще полгода Даг был не в состоянии к
