Вальпургиева ночь - Анастасия Завозова

Ох и Сюнневе! Узнать бы, что за девка, — судя по рассказам, прям вторая Мэри Джейн!

— Я продолжаю. — Ула перевернул страничку. — Чернявые у нас работают, как всегда, мобильно, поэтому подстроили тебе следующую пакость — отняли твоего Помощника. Тебя не удивило его отсутствие?

Мишка заоглядывалась:

— А разве я должна его видеть?

— В такой ситуации — должна! Черненькие же уделали великую пакость. Во-первых, спрятали твоего Помощника, а во-вторых, решив подстраховаться, подставили его под удар в его земной жизни,

Иногда Ула может быть на редкость невнятным, Прямо как наш руководитель практики в мори «Э, мэ-э, бе-е, вот это что… пила, да, пила… не простая, специальная… да, специальная… в общем, ею пользуются… ладно, оставим, вот вы вскрыли наконец грудную клетку трупа…» То же самое с Улой — подробного, внятного и четкого изложения ситуации от него фиг дождешься. Вывалит на тебя все факты — и сиди сортируй. Я глянула на тихо бледнеющую Мишку и напустилась на Улу:

— Ула Недобитый Скальд! Ты можешь изъясняться ясней и подробней? Рассказывай все по порядку!

— Да вы же мне слова вставить не даете! — возмутился рыжик. — Я же говорю — у Мишки спионерили Помощника, пока она сюда, летела. Мало того, решили у нее его совсем отнять, сделать так, чтобы он вообще никогда не стал Помощником. Сейчас все объясню. Знаете ведь легенду о Клотильде и Готфриде? Мол, он запер ее вместе с пажом-любовником в этих самых катакомбах, где мы сейчас сидим. Вранье, конечно, несусветное, но не в этом дело. Этот самый паж и стал потом твоим, Михайлина, Помощником…

Тут в общем-то пора бы включиться Михайлине, нотак как она в полной отключке и не способна внятно излагать свои мысли, Полина по-прежнему продолжает

— Чтоб мне всю жизнь кеннинги расшифровывать! — жалобно произнесла Мишка. — Вот это поворот! А мы-то почему здесь оказались?

— В этой эпохе ты особо уязвима — ведь твой Помощник еще не умер, то есть у тебя еще нет Помощника. И самое плохое то, что вернуть его будет трудновато.

— А… другого? — спросила Мишка. — Другого дать можно?

— Да все можно, только все это очень сложно, — в рифму ответил Ула. — Такие дела просто не делаются. Помощники — это не огурцы, знаешь ли, в банке не киснут. На подбор тебе нового Помощника уйдет недели четыре, не меньше. За это время твоя жизнь превратится в кошмар. Люди ведь не знают, насколько тяжела работа Помощников…

Правильно, рыженький, себя не похвалишь, будешь как оплеванный!

— Мы делаем тысячи вещей. Вовремя останавливаем чересчур быстро несущийся автомобиль перед зазевавшимся подопечным, убираем мелкий камешек из-под ног, чтобы он не споткнулся и не расквасил нос, выбиваем из рук яблоко, чтобы не подавился зернышком, меняем направление летящего сверху кирпича, иногда подолгу держим зеленый свет или, наоборот, красный, чтобы кто-нибудь рассеянный успел перейти дорогу, а не менее рассеянный водитель не придавил бы кого-нибудь, Мы задерживаем поезда на станциях, троллейбусы на остановках, чтобы ты всюду успевала…

— А я никогда не успеваю! — вклинилась я.

— Значит, не судьба! — отрезал Ула. — Ничего в мире не происходит случайно, не успела на автобус — значит, так надо. В общем, мы много чего делаем, в основном это мелочи, но с ними жизнь человека была бы невыносимой. И короткой. Ты не представляешь, что может натворить маленькое стеклышко или даже песчинка… А чернявенькие не дремлют, у них недостатка в кадрах нет… Конечно, ты могла бы эти двенадцать дней просидеть дома под замком и надежной охраной Семьи (я, конечно, не исключаю упавшей с крючка картины, замкнувшей проводки, сломавшегося внезапно стула…), но ведь ты не можешь пропустить месяц учебы прямо перед сессией…

— Три дня поноса и смерть в любом случае, — грустно констатировала Мишка, по-прежнему пре бывая в прострации. — А хоть какой-нибудь выход из всего этого дурдома есть?

— Если есть вход, есть и выход! — утешил ее Ула, — Вам с Полиной остается только одно: попытаться разыскать пажа и проследить, чтобы в этой жизни у него все прошло по плану. То есть предупредить о возможной опасности… Я еще не собрал всех сведений о eгo жизни, но одно могу сказать точно: парень должен спокойно дожить до старости. Скорее всего, темные гаденыши попытаются убрать его пораньше.

И тут Миха попыталась сыграть в рыцарство. Тоже мне Жанна д'Арк семипендюринского масштаба.

— Но ведь Полли это не касается! — все так же торжественно продолжила она. — Я одна, наверное, сама…

— Сама это ты будешь у Меньшовой в ток-шоу заливаться! — грозно сказала я. — Тоже мне сама! Да тебя только отпусти — на ягодичную мышцу — плюхнешься и будешь ревмя реветь, пока весь этот Готфридсбург не затопишь. А я в подобной ситуации уже бывала, знаю, что к чему в этой малине. Так что ты брось тут благородные понты раскидывать! Куда ты без меня?

Миха все-таки заревела и хлопнулась мне в объятия. Я прижала ее к мощной грудной клетке и погладила по квадратной голове.

— А мама? — проревела Мишка. — Она же с ума сойдет от беспокойства! Сколько мы тут проторчим?!

— Тут все в порядке! — принялся успокаивать ее Ула. — Считайте, что мы растянули время. Не важно, сколько вы пробудете здесь, в вашем мире пройдет не более часа. Это немногое, что мы пока можем для вас сделать.

— Честно? — прохлюпала Мишка.

— Вот те крест! Клянусь моим добрым именем самого мерзкого скальда во всем Нордмёре! Ты даже не представляешь, на что способна разъяренная обеспокоенная родительница. Да твоя мама сроет и ад и рай, а нам такие крупномасштабные боевые действия ни к чему!

Я нашарила в кармане носовой платок и протянула его Мишке. Пока она старательно вытирала щеки и глаза, я принялась расспрашивать скальда об обстановке:

— Что конкретно нам нужно сделать? Где вообще искать этого чертова пажа?

— Говорю же, подробностей я еще не знаю! У нас там жуткий переполох в связи с такой активизацией нечисти — сегодня же Вальпургиева ночь, забыла? Знаю одно: он где-то в замке, то есть в поместье Готфрида. На замок-то это сооружение мало тянет… Дело вот в чем: кто-то в замке обязательно попытается убрать пажа с дороги раньше, чем парнишка того заслуживает. Ваша задача-минимум: успеть добраться до него первыми и предупредить об опасности.

С такими хануриками, как Ула, нужно было сразу выяснять задачу-максимум. А то может получиться, как тогда с этой дурочкой Павлой — в результате мне пришлось спасать ей жизнь… Поэтому я вкрадчиво осведомилась:

— Задача-максимум, я полагаю, — навалять в мозг тому хмырю, который попытается помочь парню умереть молодым?

— Я этого не говорил! — ловко открестился Ула от ответственности.

Катакомбы в то время, по счастью, еще не были достроены, поэтому наружу мы выбрались сравнительно быстро — всего лишь прошли немного вперед и перелезли через кучу обтесанных камней, уже подготовленных для строительства.