Доктор Проктор и его волшебный порошок - Ю Несбе

После обеда Лисе вышла в сад. Ей надо было все обдумать. Она села на траву под яблоней, на которой никогда не было яблок, и подперла голову руками. Но единственное, что ей приходило в голову, — это то, что из Темницы Смерти невозможно бежать. А второе — что Булле и доктор Проктор никогда не вернутся. Съеденный венский шницель дал о себе знать, она рыгнула и сразу заплакала. А слезы всегда клонили ее в сон, и она зевнула. Солнце ласкало Лисе своими лучами, на яблоню села птичка и запела. Но Лисе уже ничего этого не замечала, потому что заснула. Проснулась она не от птичьего пения, а от голосов с другой стороны забора. Кто-то разговаривал на улице.

— Посмотрите, какая хлипкая дверь ведет в подвал, — прошептал взрослый, которого она тут же узнала. — Она, наверное, заперта, но вы ее легко взломаете, парни.

— Это точно, — ответил голос, который она знала еще лучше. — Достаточно взять гвоздодер, и порядок.

— Взлом! — прозвучал третий голос, владельца которого она тоже прекрасно знала. — Развлекуха!

Лисе встала и осторожно посмотрела через забор. И увидела спины трех человек, которые заглядывали во двор доктора Проктора.

— Правильно вы все понимаете, парни, — прошептал господин Тране. — А когда окажетесь в подвале профессора, возьмите там весь ветрогонный порошок и порошок ветронавтов, какой только найдете. Ясно?

— Да, папаша, — сказал Трульс.

— Да, папаша, — сказал Трюм.

— И потом вы, парни, будете продавать ветрогонный порошок школьникам.

Они повернулись, но Лисе успела спрятаться.

— А что нам делать с порошком ветронавтов, отец? — спросил Трульс.

— Хе-хе, — засмеялся господин Тране. — Я переговорил кое с кем из Хьюстона. Они очень заинтересовались изобретением, благодаря которому людей теперь можно будет отправлять в космос без всяких там ракет.

— А что такое Хьюстон, папаша? — спросил Трюм. — Там находится американская космическая организация НАСА, болван, — ответил господин Тране. — Когда порошок станет нашим, я пойду в патентное бюро и возьму патент на порошок ветронавтов. И тогда уж этот недоумок-профессор ничего не сможет сделать. Я буду торговать этим порошком. Я стану миллионером, парни!

— Разве ты уже не миллионер, папаша?

— Вообще-то, да, миллион у меня есть. Но если у меня будет несколько миллионов, то я куплю себе еще один «хаммер». И устрою в доме плавательный бассейн. Что вы скажете на это?

— О-о, папаша! — хором закричали Трульс и Трюм.

— Хорошо, — сказал их отец. — Мы уже знаем, как это все выглядит. Достаем гвоздодер и лыжные маски. Завтра вечером приступаем. Хе-хе-хе.

Лисе замерла, слушая, как постепенно удаляются смех господина Тране и шаги трех человек.

Она вскочила и вбежала в дом.

— Папа, папа! — крикнула она.

— Что случилось, Лисе? — беспокойно спросил комендант, который читал газету, лежа на диване.

Она торопливо рассказала, отчего проснулась и что узнала о планах семьи господина Тране. Но на лице коменданта, пока она рассказывала, расплывалась широкая улыбка.

— Как! — вскричала она, закончив рассказ. — Ты мне не веришь?

— Ты никогда не лжешь, милая Лисе, — засмеялся комендант. — Но может быть, ты просто спала и тебе это привиделось во сне? Господин Тране вместе с членами своей семьи устраивает взлом в доме профессора и крадет его изобретение? — Комендант даже затрясся от смеха. — Разумеется, этого не может быть!

Лисе все поняла. Если даже ее собственный папа не поверил ей, то кто другой ей поверит? Кто сможет ей помочь? И ответ был однозначный: никто. Никто, кроме нее самой.

Солнце медленно уходило за горизонт. Ровно через сутки Ветрогонный порошок доктора Проктора попадет в руки трех злодеев. И только она одна знала об этом.

В эту ночь Булле проснулся от какого-то звука. Он приподнялся и оперся на локоть. В темноте он слышал храп доктора Проктора, спавшего на других нарах. Но Булле знал, что проснулся не от этого звука. Сначала он подумал, что это могло быть урчание его собственного желудка, поскольку их кормили только омерзительными рыбными фрикадельками. Но он тотчас отбросил это объяснение. Потому что Булле твердо знал, что теперь он и доктор Проктор не единственные обитатели этой камеры…

Он посмотрел в темноту.

Темнота была абсолютной.

Но в луче света, который проник в камеру через замочную скважину, он вдруг заметил что-то. Блеск белых и довольно острых зубов. Потом все исчезло.

— Эй, ты! — крикнул Булле, выполз из-под шерстяного одеяла, спрыгнул со своих нар, подбежал к двери и повернул выключатель.

Храп доктора Проктора вдруг прекратился. Обернувшись, Булле увидел, что профессор стоит на нарах в одних трусах, смертельно бледный, и показывает на животное, которое теперь, при свете лампы, было отлично видно.

— Это… Это… Это… — попытался произнести профессор.

— Я вижу, что это, — сказал Булле.

— Я уж… ужасно… боюсь… — запинаясь, пробормотал профессор.

— Вот это животное? — спросил Булле. Профессор кивнул и, дрожа, прижался к стене:

— Ты только посмотри на… на… на зубы этого зверюги.

— Какого зверюги? — Булле присел на корточки перед животным. — Это ведь раттус норвегикус, профессор. Маленькая доброжелательная норвежская крыса, она улыбается. Правда, она упомянута в одном примечании к книге «Животные, которых, на твой взгляд, лучше бы не было» автора по имени В. М. Поши, но только потому, что она распространяет «черную смерть»[7]и другие безобидные болезни.

Маленькая крыса подмигнула Булле своими карими крысиными глазками.

— Я ничего не могу с собой поделать, — промямлил доктор Проктор. — При одном взгляде на крысу я начинаю др… др… дрожать. Откуда она? Как она сюда попала?

— Хороший вопрос, — сказал Булле, почесал голову и посмотрел по сторонам. — Скажите, профессор, вам в голову пришло то же самое, что и мне?

Доктор Проктор посмотрел прямо в глаза Булле:

— Я… Я… думаю, что да.

— Так что же нам пришло в голову?

— Нам пришло в голову, — сказал профессор и в тот же миг перестал испытывать чувство страха, спрыгнул на пол и натянул на себя профессорское одеяние, — что если куда-то возможно проникнуть, то из этого места возможно убежать тем же путем.