Не место для людей - Ник Перумов

…Великолепная Лой в платье, видимом за версту, неспешно вошла в здание вокзала. Нашлось бы множество свидетелей того, как она брала билет и как садилась в поезд «Звёздная Стрела», самый роскошный на всём Пути. Гном-проводник бы поклялся собственной бородой, что госпожа Ивер пребывала в его вагоне и даже вспомнил бы, что она велела подать на ужин в отдельное купе.

…А на самом деле из подвального оконца выскользнула совершенно неприметная кошечка – полосатка, каких миллион. Не истинное обличие главы клана – пришлось потрудиться, убирая шикарный рыжий мех, пушистый хвост и за версту заметные глаза, но получилось.

Тропа сама струилась под лапы. Кошки магичны по природе своей, им открыты тайные дороги, но пользоваться ими желательно лишь в исключительных случаях.

Некоторые люди тоже на них попадают. Особенно переходя с Изнанки в Срединный Мир.

Драконы, кстати говоря, ими не хаживают. Во всяком случае никто из клана Кошки о таком не слышал.

Ну, или не пережил встречи, чтобы о ней рассказать.

А вот Единороги, Неведомый клан, говорят, другое дело…

Сперва всё вокруг казалось таким же, привычным, неизменным. Змеящийся, сверкающий сталью Путь. Пахнущие чем-то неприятным шпалы, закапанные тёмным. Кустики вдоль насыпи, полосатые шлагбаумы на переездах, запылённые телеги и тележки, терпеливо ожидающие очереди.

Кошка бежала.

А потом Путь вдруг вильнул и ушёл в сторону, вокруг вздыбились высоченные папоротники – «доисторические», как сказал бы всё тот же особо умный Кот с Изнанки. Под широкими листьями залегла недобрая тьма, но Лой не остановилась, даже не замедлила бег.

Всё это страшилки для котят, чтобы не совали носы куда не надо, прежде чем войдут в полную силу.

Темнота обрушилась на неё водопадом, приняла в себя, скрыла, растворила следы. Запах чужого наплывал со всех сторон – чужой жизни, чужих страстей, чужой злобы. Лой-кошка мягко перемахнула через выбеленный скелет какого-то страшилища, чья башка, казалось, состояла из одних челюстей.

Много их тут валяется таких, кто думал, что самый сильный…

Череп приподнялся, клацнул зубами, едва не ухватив Лой за хвост.

«Ах ты ж, чтоб тебя, мертвяк несчастный!.. Только этого мне не хватало!..»

Мертвяки вне Серых Пределов по Срединному Миру не хаживали. Другое дело, на кошачьих магических тропах, тут могло приключиться вообще всё, что угодно, но доселе Лой в подобные переделки не попадала, кроме одного лишь раза.

В тот год, в тот месяц, в те дни, когда Прирождённые пошли-таки на приступ и когда Дракон Возрождённый встретил их на черте реальностей, над Тёплым морем, в сердце бури.

И вот опять. Да ещё так близко, у самого входа!..

Ящер – а это был именно ящер, костяк, совершенно лишённый плоти – выбрался из влажной грязи. Нагнул шею, пустые глазницы вперились в Лой, и припустил следом.

Кошка молнией взвилась, срываясь с места, распластываясь в беге.

Реальность вокруг начала стремительно меняться. Это не дело, конечно; чтобы попасть, куда надо, должно следовать тропе, если начинаешь сама крутить и вертеть, неизвестно, куда вынесет, но… уж слишком белыми и хорошо сохранившимися выглядели зубы этого «ископаемого», как заметил бы всё тот же шибко умный Кот.

Папоротники на глазах желтели, усыхали, падали, на их трупах мигом укоренялись и выпускали листья новые побеги. Стало холоднее и ещё темнее, Лой вихрем промчалась сквозь жаркий и влажный лес, с разгона вылетев на холодный неласковый «асфальт», как называли это обитатели Изнанки.

Здесь тоже стояла ночь, прохладная и безлунная. Громады высоченных зданий без единого огня нависали над ней, позади остался наполовину обвалившийся забор из колючей проволоки; проржавевшая надпись – чёрным по жёлтому – сообщала о «карантинной зоне» и что «охрана стреляет без предупреждения».

Но, во всяком случае, топот костяных лап за спиной стих.

Кошка не думает, когда идёт свой Тропой, её ведёт инстинкт.

И он повёл – направо, узкой дорогой, где в трещинах покрытия пробилась покрытая шипами ядовитая трава. Слева, где высились тёмные небоскрёбы, молчаливой шеренгой выстроились уличные фонари: ни один не горел, зато каждый столб оказался погнут, словно кто-то забавы ради колотил по ним палкой.

Большой такой палкой…

Быстрее, Кошка Лой, быстрее!

Это плохое место. Тут нельзя долго находиться даже ей, магу первой ступени.

Между двумя фонарями Лой увидела сидящего на асфальте человеческого детёныша – мелкого, лет трёх-четырёх. Был он замызган, одет в какую-то рваную, не по размеру одежду. В одной руке детёныш держал поломанный игрушечный паровозик, беззвучно размахивая им налево-направо, а все пальцы другой запустил в рот. Увидев Лой, детёныш вытащил руку изо рта и радостно прокричал:

– Киса!

Лой ускорила бег. Она и обычных-то детей недолюбливала и побаивалась, а уж проживающих в таком странном месте…

– Киса! Киса! – неслось ей вслед, затихая.

Над трещинами постепенно сгущался зеленоватый не то дым, не то пар. Заскрипела и приоткрылась ржавая дверь узкого железного сарая – в таких обитатели Изнанки держали свои машины.

Темнота извергла из себя пыльную груду какого-то хлама, словно дверь поддерживала его, поддерживала, да наконец и не выдержала. Чёрные ошмётки рассыпались удушливой пылью, Лой зачихала.

Быстрее, Кошка! Ещё быстрее! Следуй Тропою, верь чутью!..

Ага, чутью – его-то душная пыль как раз напрочь и отбила. Лой закрутилась, метнулась из стороны в сторону, пытаясь прочихаться; меж ржаво-бурых гаражей, среди давно умерших сорняков, ей почудилось движение, сгустки темноты ещё чернее окружающей ночи, быстрые, бесшумные, целеустремлённые.

Псы. Бродячие псы.

Они выныривали один за другим, проворно и ловко, молча кидаясь в погоню. Такая же свора в считанный миг преградила дорогу и впереди.

Тропа не хотела её пропускать. При этом старательно подсовывала что-то из мира Изнанки. Ящер-скелет. Заброшенный город и одичавшие псы…

Для Лой оставалась открытой только одна дорога – вновь под ограду из колючей проволоки, через глубокую вонючую канаву (только что её тут и в помине не было), через поле, мимо торчащих из земли трухлявых проржавевших железок, каких-то самоходных механизмов, до половины вросших в грунт; перед Кошкой вновь воздвигся лес, но уже не прежний, «доисторический», а тёмная чаща низких примученных сосенок, словно растущих на топком болоте… Стоп! Топкое болото, там оно и есть!

Лой оглянулась. Тёмные безглазые псы, клубки непроглядного мрака, так и застыли у колючки, таращась ей вслед невидимыми и несуществующими буркалами.

Магия сходила с ума.

Кошка остановилась у края болотины, брезгливо тронула лапкой тёмную воду, покрытую маслянистыми разводами. Прыгнула на одну кочку, перемахнула на другую…