Страсть ей к лицу - Ширли Басби

— Молю Бога, чтобы у вас все получилось, — серьезно ответила Джулиана. — Эта история изводит всю семью. Талия так расстраивается, так измучена, и не только из-за болезни. Она чувствует себя виноватой, опозоренной и боится будущего. — Вздохнув, Джулиана опустила глаза на сложенные на коленях руки. — Бедный папа, он вне себя от беспокойства. Он тоже чувствует себя виноватым из-за собственной неспособности спасти ее. И так же мучится угрызениями совести. Это все ужасно!

Теплая рука Ашера легла на ее ладонь.

— А вы? — тихо спросил он, потрясенный тем, как легко готов взять на себя ее проблемы.

Джулиана немедленно отняла руку и, то ли имеясь, то ли плача, воскликнула:

— О, я опора семьи! Как обычно! Я не могу подаваться отчаянию, потому что в этом случае они посчитают, что все потеряно.

— Ваш отец — взрослый человек. Ваша сестра не ребенок, и эта ситуация — ее рук дело. Не считаете, что им давно пора прекратить во всем полагаться на вас и самим позаботиться о себе? — резко спросил Ашер.

— Да как вы смеете? — рассердилась Джулиана. — Я пришла к вам за помощью и не желаю выслушивать критику!

Сообразив, что промахнулся, Ашер виновато улыбнулся:

— Прошу прощения. Я сказал не подумав. Я не хотел вас обидеть.

Когда он смотрел на нее таким взглядом, Джулиана, к собственному стыду, сознавала, что готова простить ему все.

— Конечно, — пробормотала она, злясь на себя.— Вы обещали помочь. И я не собираюсь с вами ссориться. У меня и без того много бед.

— После того, что я обнаружил этой ночью, — пробормотал Ашер, — боюсь, у вас бед куда больше, чем вы подозреваете.

— О чем вы? — встревожилась она.

Ашер, не тратя времени, подробно рассказал о том, что случилось после ее ухода. А когда замолчал, Джулиана на несколько секунд лишилась дара речи.

— Господи милостивый! — взорвалась она. — Шпион Ормсби в нашем доме? Но зачем?! У Ормсби итак есть письма!

— Полагаю, он не хочет рисковать. Боится, что добыча ускользнет.

— Но пока у него есть письма...

— Письма — вещь ненадежная. А вдруг Талии взбредет в голову забыть об осторожности и сбежать с Касуэллом?

Джулиана попыталась протестовать, но Ашер повелительно поднял руку.

— Подумайте сами: как только Талия станет женой Касуэлла, власть перейдет к последнему. Конечно, Ормсби по-прежнему способен обнародовать письма. Но как при этом будет выглядеть он сам? Конечно, общество может косо посматривать на вашу сестру, но роль Ормсби во всем этом деле, особенно попытка очернить новобрачную, выставит его в самом неприглядном свете. Общество станет считать его негодяем, что вполне справедливо. Такого Ормсби допустить не может. — Видя, что Джулиана призадумалась, он продолжал: — Не забывайте, Касуэлл считается как превосходным фехтовальщиком, так и метким стрелком. Думаете, маркиз хочет погибнуть на дуэли?

— Но и вы не забывайте о репутации Ормсби-дуэлянта, — почти рассеянно пробормотала Джулиана.

Рассуждения Ашера были вполне логичны. Почему никто из них не подумал о том, чем может закончиться для Ормсби его собственный шантаж? Наверное, потому, что всех их беспокоила цена, которую придется платить, и Ормсби на это рассчитывал. И тут Джулиане в голову пришла неожиданная мысль.

— Ормсби приставил к нам шпиона, чтобы тот предупредил, когда приедет Касуэлл! — ахнула она. — Он боится, что жених приедет тайно! И надеется помешать Талии и Касуэллу сбежать.

— Я тоже так думаю, — кивнул Ашер. — Ормсби не так уверен в себе. Конечно, он может держать у себя письма, только вот Талию не удержит.

Джулиана, хмурясь, уставилась перед собой.

— Сейчас о побеге не может быть и речи... тем более что Талия покрыта сыпью. И не знаю, согласится ли на побег сам Касуэлл... во всяком случае, не зная, почему это так необходимо. А если узнает причину... — Она прикусила губу и поморщилась. — Вместо того чтобы сбежать, он скорее всего просто повернется и уйдет, и разобьет сердце Талии или вызовет Ормсби на дуэль. Ни тот ни другой исход не сулит ничего хорошего.

Ашер с любопытством посмотрел на Джулиану.

— Вы считаете, что Касуэлл любит Талию недостаточно сильно? Думаете, он не простит письма?

— Не знаю. Я считаю, что он предан ей и искренне любит, а то, что она сделала, не так уж дурно. Но Ормсби пойдет на все, чтобы им навредить. Ни один джентльмен не женится на девушке, обманувшей его еще до свадьбы.

— Хм... неужели все зашло так далеко? — удивился Ашер.

Джулиана пронзила его негодующим взглядом:

— Конечно, Талия — глупая гусыня, но никогда не позволила бы Ормсби себя соблазнить! Вероятно, они встречались тайно, и, прошу заметить, по его наущению. И она написала несколько дурацких писем, но это все!

Ашер удержал свои мысли при себе и пробормотал:

— В таком случае нам не о чем беспокоиться. Я верну письма. А узнали ли вы по моему рассказу, кто этот человек, шпион Ормсби?

— Да, — мрачно кивнула Джулиана. — Этой весной, как раз перед отъездом в Лондон, папа нанял нового конюха. В то время мы еще не знали о подлой натуре Ормсби, и когда папа упомянул, что нам нужен конюх, предложил Уилли Докери, брата его старшего конюха, Мелвина Докери. Ормсби очень хвалил Мелвина. Все остальные слуги живут в нашем доме много лет. Кроме Уилли, некому... — Она поджала губы. — Через час его не будет в доме.

— Я бы не советовал вам его выгонять, — возразил Ашер и, заметив ее удивленный взгляд, пояснил: — Теперь, когда этот тип разоблачен, можно использовать его в собственных целях. Кстати, ваш старший конюх на него не жаловался?

— Кажется, нет, но какая разница? Я хочу, чтобы он убрался.

— Если вы так поспешно уволите Уилли, Ормсби что-нибудь заподозрит и предпримет действия, которые вряд ли нам понравятся.

Плечи Джулианы бессильно опустились.

— Вы, разумеется, правы. Я об этом не подумала. Но что же теперь делать? — встревожено спросила она. — Позволить этой змее по-прежнему гнездиться в конюшне?

— По крайней мере мы знаем, кто эта змея, — ухмыльнулся Ашер.

Джулиана передернулась:

— Превосходно!

Распрощавшись с Керквудами, бабушка и внук возврашались домой. Ашер думал о том, что встреча с Джулианой прошла прекрасно, и он к тому же узнал имя шпиона. Правда, пока неизвестно, как воспользоваться информацией, но он наверняка что-нибудь придумает.

— Ты кажешься весьма довольным собой, — заметила бабушка, вернув Ашера к действительности.

— Я провел восхитительные полчаса с очаровательной женщиной, почему бы мне не быть довольным? — удивился он. — А как твой визит к прелестной Талии?

— Ну... сегодня бедняжка совсем не выглядела прелестной, потому что была покрыта багровой сыпью, — нахмурилась бабушка. — Она была так трогательно счастлива видеть меня и так благодарна за варенье... но я тревожусь за нее. Понимаю, ей не по себе. И она волнуется из-за своего состояния, но кажется чересчур расстроенной и убитой. Боюсь, что-то ее мучит. Да... ведь и Керквуд кажется необычайно молчаливым и рассеянным. — Она внимательно посмотрела на Ашера: — Ты чего-то недоговариваешь?