Между похотью и любовью - Виктория Вайс

— Конечно. Это обычное дело, когда ловят преступников. Так что распишитесь здесь, и забирайте своё чадо в целости и сохранности, — завершил он, и едва заметно улыбнулся. — Честь имею.

— Боже мой, Габи, какое счастье, что с тобой всё в порядке, — снова запричитала Юдит, — я бы руки на себя наложила, если бы с тобой, что-то случилось… Ты голодна?

— Ещё как! — ответила дочь, — за ночь только один «Сникерс» и кофе.

— Ты хоть поспала?

— Нет. Какой там сон.

— Так, хватит болтать, девочки. Быстро на кухню, кажется я тоже голодный как зверь… У нас есть что-нибудь выпить?

— Сбегай с супермаркет, а я пока приготовлю завтрак.

— Тогда я первая в душ, — сказала Габи.

Она стояла под обжигающим потоком, падавшим сверху, пытаясь выстроить в голове сценарий дальнейшего обмана, а обманывать придётся всех, даже себя. Эта таинственность одновременно заводила её и пугала так сильно, что всё тело начинало дрожать, словно вместо горячей воды на неё лились ледяные струи.

Когда Габи вышла из душа, то стол на кухне уже был накрыт, в центре композиции красовалась бутылка «Столичной».

— Родители, так вы же не пьёте… — с ухмылочкой произнесла она, усаживаясь на стул.

— По такому случаю не грех и выпить, — ответил Андрей, — хотя лучше было бы начать с сердечных капель.

— Да ладно вам, всё же хорошо.

— Но школу ты всё равно сегодня пропустишь, — сменив тон с плаксивого на строгий, произнесла Юдит, — а это плохо.

— Наверстаю. Вечером попрошу девочек прислать задания. Не переживай, не отстану.

— Я надеюсь. И ещё одно. Подбирай наряды поскромнее. Слишком уж вызывающе ты выглядишь. Мало ли что. Я больше не хочу неприятностей.

— Хорошо, мама, — покорно ответила Габи.

Сразу после того как малышку привезли из роддома, Андрей сделал Юдит предложение, и уже на следующий день они хотели расписались в мэрии, но строгая дама потребовала документ, подтверждающий, что жених не состоит в браке у себя на родине. Но возвратиться он не мог, боялся увидеть Ленкины глаза, и понимая это, Юдит попросила своих боссов оказать ей ещё одну услугу. И уже через неделю в паспорте Андрея красовалась наклейка с венгерским ВНЖ, а в папке лежала липовая копия свидетельства о разводе, заверенная местным нотариусом. Вот таким бесчестным способом был заключён их брак, поэтому и в церковь они не ходили, ограничившись стандартной гражданской церемонией.

— И ещё одно я хочу обсудить с тобой, — сказала Юдит, уложив после кормления маленькую Габи в кроватку, — давай сделаем так, чтобы она ничего не знала о том, чем мы занимаемся. Мы должны стать для девочки образцом нравственности и морали, я не хочу чтобы в нашем доме звучало слово секс и хоть что-то намекало о его существовании. Она должна вырасти чистой и не повторить наших ошибок.

— И как же мы это сможем сделать? Скрыть нашу работу? Легко. А вот как оградить её от окружающего мира? Телевидение, интернет… Как быть с ними. Всё равно, рано или поздно, она узнает об этом…

— Уж лучше поздно, но я постараюсь сделать так, чтобы это случилось как можно позже.

— Хорошо, я согласен. У меня уже был опыт общения с человеком, который считал, что детей находят в капусте.

— Это ты о ком? — спросила Юдит.

— Ленка выросла в пуританской семье. Я думал, что никогда не смогу её научить хоть чему-то…

— Как показал опыт — сумел, и неплохо справился. Ох уж эта Ленка, сколько всего произошло из-за неё. Вот даже в том, что ты теперь мой, тоже виновата она.

— Давай не будет об этом.

Принятое на семейном совете решение они строго соблюдали, и Габи росла в полном сексуальном вакууме, даже для любовных утех Андрей и Юдит оборудовали на студии специальную комнату, и ни разу за всё это время не занимались сексом в стенах своего дома. Идеальная по своей стерильности коллекция книг и фильмов, чистый интернет, выхолощенное телевидение, элитная школа, семейные разговоры только о великом и прекрасном, никакой пошлости и даже намёков на неё. Конечно, улица и школа вносили некую дисгармонию, но здесь родители были бессильны, но на всякие скользкие вопросы пока ещё находили весьма аргументированные ответы.

Но как не изощрялись Андрей и Юдит — эту войну они всё же проиграли, хотя об этом пока ещё не догадывались.

— Габи, я хотела бы встретиться с твоей преподавательницей, — обратилась к дочери Юдит. — На сколько углублённо она даёт материал? Хватает ли тебе времени на дополнительных занятиях?

— Я попробую организовать встречу, хотя она очень занята, — не моргнув глазом соврала Габи. — А если мне покажется, что времени мало, я ей скажу и, думаю, что часок другой она прибавит.

— Но тогда тебе придётся возвращаться уже вечером. Папа будет тебя встречать.

— Не стоит. Госпожа Фрида развозит всех учеников после урока.

— Не подведи меня, дочь.

— Постараюсь, мама.

С недавних пор жизнь Габи разделилась на две части, в первой она продолжала быть наивной паинькой, а во второй превращалась в страстную девицу, всецело озабоченную исключительно сексом. И пока это было похоже на забавную игру, она получала удовольствие от всего того, что узнавала и испытывала. Уроки Фриды казались ей путешествием в потусторонний непознанный мир, дарящий только положительные эмоции, несравнимые ни с чем другим. Ну, и деньги… Габи мечтала о деньгах. Она хотела много денег. И её новое увлечение позволяло получать их с лёгкостью. При соблюдении определённых правил, это могло продолжаться очень долго, но, увы, закончилось так быстро.

— Спасибо тебе, милая моя девочка, что спасла старую дуру от тюрьмы, — это было первое, что сказала Фрида, встретившись с Габи.

— А по другому я бы и не могла поступить, иначе бы не только вы погорели, но и я.

— Неужели нельзя было всё объяснить дома?

— Вы не знаете моих родителей. Мне легче было бы повеситься.

— Ну, а теперь…? — вздохнула Фрида.

— А что теперь? Обслужу нашего майора. Не растаю. А деньги? Вы же найдёте мне того кто заплатит?

— Конечно найду. Я и свои деньги буду тебе отдавать. Я теперь твоя должница.

— Разбогатею…, — мечтательно произнесла Габи.

Фрида достала из сумочки какую-то бумагу.

— Вот смотри. Я уволилась из школы. Теперь могу всё время посвятить делу. С завтрашнего дня начинаю регистрацию нашего предприятия.

— Вот это новость!

— Жаль только, что твой образ не могу использовать в рекламных материалах.

— Ну, да…, — задумалась Габи. — Хотя можно же и схитрить, как-нибудь так сфоткаться, чтобы не узнавалось лицо.

— Если бы ты появилось в буклете, у нас бы отбоя от клиентов не было. Ты так восхитительна.