Лес пропавших дев - Джун Хёр

поморщилась от боли. Наверное, острая ветка ударила меня по лицу, когда мы с Мэволь, спотыкаясь, бежали через лес. И тут мне померещилось, будто кто-то стоит сзади, чья-то тень мелькнула в темном углу комнаты. Я поскорей опустила зеркальце – лучше не глядеться в него слишком долго, не то в глубине отражения мне снова померещится белая маска со злой улыбкой и закрытыми глазами.

Я отогнала жуткое воспоминание и еще прилежней принялась промывать раны. Отмыла всю грязь и кусочки древесной коры, потом медленно отогнула край пальто и увидела, что одежда во многих местах порвалась, а мое тело покрывают царапины. Больно особо не было, но столько крови я никогда еще не видела. Да, пока я жила в тетином особняке, а вокруг сновали заботливые прислужницы, я не рисковала покалечиться. За исключением тех случаев, когда тетя сильно на меня сердилась.

Мокрое полотенце я приложила к длинному порезу, что тянулся от колена к лодыжке. Рана жглась и болела, но эта боль казалась сущим пустяком по сравнению с побоями тети Мин. Она каждый раз дожидалась, пока отец уйдет, а потом била меня по икрам тонкой тростью. Самым мучительным в этом наказании было унижение. «Отец избаловал тебя, – приговаривала она, – мой долг сделать из тебя хорошую женщину, иначе тебя станет избивать муж».

Я никогда не рассказывала об этом отцу, не показывала ему тоненькие шрамы на ногах. Как я могла? Мама умерла, и мне не хотелось, чтобы он потерял еще и сестру…

Раздвижная дверь открылась, и я быстро натянула халат поверх порванного белья и поднялась на ноги, стиснув зубы от боли.

Шаманка Ногён вышла из комнаты с подносом, на котором лежала мокрая тряпка и миска с окровавленной водой. С кровью Мэволь. Я опустила глаза, мне было стыдно, что я втянула сестру в неприятности. Я ждала, когда шаманка пройдет мимо, но она остановилась и сказала:

– Мэволь все мне рассказала.

– И правильно сделала, – прошептала я. – На нас напал человек в маске. Маска упала, но я не успела разглядеть его лица…

«Скорее всего, это был Ссыльный Пэк, – подумала я. – Все в деревне боятся его, Исыл мне рассказала. Но…»

Безжалостный суровый взгляд шаманки буравил меня.

Но еще Исыл рассказала, сколько у них долгов из-за обрядов шаманки. У меня похолодело в груди. Крестьяне даже не догадываются, как умело она наживается на их горе. Они верят ей. И Мэволь ей верит.

Слишком верит.

– Знаешь, что сказала Мэволь перед тем, как убежать за тобой в лес? – пробормотала Ногён. – Она сказала, что сестра попала в беду. Я ответила ей, что лучше не вмешиваться, и, похоже, я не зря беспокоилась.

– Зря вы так над ней трясетесь, аджиман, – сказала я. – Тетя говорила, что заберет ее обратно на материк. Мы будем жить вместе.

Это была ложь. Тетя Мин с трудом согласилась взять меня к себе в дом.

Шаманка испуганно уставилась на меня. Она неожиданно, за одно мгновенье, превратилась в хрупкую потерянную женщину. Наверное, она просто не представляла себе жизни без Мэволь.

– Хочешь знать, почему я над ней трясусь?

Я ждала, что она скажет.

– Когда-то у меня была дочь, но потом она ушла. Боль от этой утраты постоянно мучает меня. Я привыкла накрывать стол на двоих, а потом я осталась одна. – Она опустила глаза, и я не могла понять, страдает она по-настоящему или просто лжет. – А теперь у меня есть Мэволь. Она заботится обо мне, каждую неделю варит снадобье из корней чосыльссари, чтобы лечить мои больные ноги. – Ногён внимательно осмотрела меня: мои глаза, нос, уши. – Знаешь, Мин Хвани, семью можно потерять. Можно потерять людей, которых ты любила больше жизни. Но возможно и обрести новую. Чужой незнакомый человек вдруг становится родным и близким, и тебе кажется, что ты знала его всю жизнь… Возвращайся домой, Хвани. Не позволяй прошлому затянуть тебя в беду. Найди свое место и новую, настоящую семью. Твой отец больше не в мире живых, я это чувствую. Боги поведали мне об этом.

Мне захотелось схватить с подноса миску с окровавленной водой и выплеснуть ей в лицо. Но тетя Мин за пять лет научила меня хорошим манерам.

Я тихо хихикнула.

– А боги и о смерти Хёнок вам рассказали? Откуда вы знали, что она погибнет в лесу?

– Я почувствовала, что случится нечто ужасное.

Как я могла ей верить, этой врунье, этой мошеннице?

– Ты приехала на Чеджу – остров восемнадцати тысяч богов, и не веришь в мир духов? – удивилась шаманка. – Ветер никогда не доносил до тебя запаха иного мира? Я всегда знала, что жизнь гораздо больше того, что видят человеческие глаза. Клянусь тебе, там, за горизонтом, где не существует ни земли, ни моря, ни неба, находится невидимое царство.

– Вы считаете, что за внешней оболочкой этого мира прячется еще один, другой мир, – резко ответила я. – Может быть, вы и правы. Но для меня это пустой звук. Вы можете предсказать, кого из девушек ждет беда? Если да, составьте список, и я передам его судье, чтобы он их защитил.

– Я чувствую беду, только когда она совсем близко, когда клинок смерти уже занесен, – объяснила шаманка Ногён. – Но я никогда не вижу ясно, что должно случиться. Я не догадывалась, что Хёнок убьют.

– И все равно вы тянете из крестьян деньги, ведь они верят, что вы способны изменить их будущее…

– Довольно, – перебила меня шаманка. – Мне все равно, что ты там расследуешь, но я запрещаю тебе вовлекать в это дело Мэволь. Человек в маске убил твоего отца. Не думай, что он пощадит тебя или твою сестру, если вы не будете осторожны. И не надейся, что тебе удастся увезти с острова Мэволь. Шаманское призвание не отпустит ее, да и сама она не согласится. Она до сих пор не простила своего отца.

Я остолбенела после этих слов. Все тот же навязчивый вопрос мучил меня: «Что такого сделал мой отец?» И шаманка Ногён, и Мэволь говорили о каком-то его проступке, а я ничего не могла вспомнить.

– Ничего не понимаю, – прошептала я, почти пожалев, что была такой грубой. Шаманка знала какую-то тайну о моей сестре, и мне отчаянно хотелось заставить ее говорить. – Почему Мэволь так ненавидит отца? – спросила я Ногён как можно вежливей.

– Я расскажу, если ты пообещаешь уговорить тетю не забирать ее отсюда.

Я задумалась. Я ничего не потеряю, если соглашусь на это предложение. Даже представить не могу, что Мэволь будет жить со мной и