Пророк - Итан Кросс

Маркус по‐прежнему не отрывал взгляд от экрана и на подначку не поддался.

– Ни одно из подтвержденных убийств не произошло за границами штата. Все они случились в пределах юрисдикции одного полицейского управления. Как правило, картина места преступления и того места, где преступник оставлял труп, следует определенной пространственной модели, хотя для каждого преступника они разные. У каждого из них есть своя зона комфорта – как и у всех нас. Она охватывает их жилище и место работы. Статистически зона комфорта со временем растет, по мере того как убийца оттачивает свое мастерство. Однако к нашему парню все это отношения не имеет. Он пустил щупальца во все уголки Большого Чикаго, но дальше не пошел. Вот я и думаю – нет ли у него на это конкретной причины? Еще такая схема означает, что юридически ФБР не должно вмешиваться в это дело.

Аллен щелкнул пальцами, и Маркус и Эндрю повернулись к нему. Аллен поднял палец.

– Васкес… Знакомое имя. Васкес и Белакур руководили расследованием, когда мы занимались последней серией убийств.

– Мы не пересекались с полицией по тому делу, – заметил Эндрю. – Не вмешивались до последнего и начали действовать незадолго до того, как стало понятно, что пропали пять женщин, а убийца скрылся. К тому моменту на многое уже рассчитывать было нельзя.

– У меня привычка выяснять информацию о детективах, ведущих дело, к которому я подключаюсь. Васкес был хорошим копом, работал основательно. Я звонил в Чикаго через полгода после того, как следствие взяло паузу, хотел выяснить, есть ли новые зацепки. Оказалось, что Васкес погиб при пожаре. Дело Анархиста стало последним в его карьере.

– А вот это интересно, – пробормотал Маркус. – Значит, мне не зря показалось, что у Васкес есть какие‐то личные мотивы. По‐моему, к нам она относится с подозрением. У нее словно шило в заднице.

– Ты серьезно? – Эндрю недоверчиво уставился на напарника. – По‐моему, неудивительно, что она нам не доверяет. Ты вел себя по отношению к ней как полный придурок.

– Ничего подобного.

– Нет, именно так!

Аллен поднял руки, успокаивая коллег.

– Ребята, сейчас это уже неважно. Давайте просто не будем ей мешать. Действуем скрытно, как всегда.

– Скрытность не самая сильная сторона Маркуса, – хмыкнул Эндрю.

Маркус нацелил палец в грудь напарника и заявил:

– За собой следи. Я не хуже других способен быть милашкой.

– Ладно, ладно, – поднял руки Эндрю.

Маркус снова посмотрел на часы.

– Похоже, нам пора, если не хотим опоздать на совещание.

21

– Где твой братик? Пора выходить, – обратился Шоуфилд к старшей дочери.

– На заднем дворе, наверное.

Шоуфилд поднял рюкзак сына с наклейкой Человека‐паука.

– А вещи ему не нужны?

– Пап, я не могу следить за всем в этом доме, – раздраженно засопела Алисон.

– Спокойно, подрастающее поколение. Я не хотел тебя обидеть.

Дочь показала ему язык, и Шоуфилд подмигнул.

– Пап, а ты сегодня поедешь к бабушке?

Шоуфилд ощутил укол стыда, а в желудке возник твердый ком, стоило ему подумать о матери. Как бы она ни относилась к сыну в прошлом, какую бы боль она ему ни причинила, эта женщина дала ему жизнь. Несмотря ни на что, Шоуфилд, наверное, любил свою мать. Любил и в то же время ненавидел, не в силах ее простить.

– А что?

– Слышала, что вы говорили об этом с мамой. Просто подумала… может, возьмете меня с собой? Я ведь уже не маленькая, выдержу.

– Солнышко, боюсь, и меня маленьким не назовешь, однако даже мне с ней трудно. Знаешь что? Посмотрим, как она себя сегодня чувствует. Если все будет хорошо, в следующий раз поедешь с нами.

– Спасибо, пап!

Шоуфилд собрал завтраки для младших детей – бутерброды с арахисовым маслом и вареньем, нарезанное яблоко для Мелани и сэндвич с ветчиной и сыром для Бена и упаковал еду в коробки для ланча. У Бена – с кадром из «Людей Икс», у Мелани – из «Доры‐путешественницы». Алисон, в отличие от брата с сестрой, считала себя слишком крутой, чтобы таскать в школу завтраки из дома.

Шоуфилд поторопил дочек, и они вместе вышли на задний двор. Где‐то рядом засмеялся сын, однако Шоуфилд ощутил мгновенный приступ страха, услышав вторивший сыну мужской голос. Он бросился вперед и свернул за угол. Они стояли на лужайке между их и соседским домами. Бен в своей дутой голубой куртке остановился у сугроба и кинул мяч. Подачу принял старик с длинными седыми волосами и коротко подстриженной снежно‐белой бородкой.

Бен заметил отца и закричал:

– Папа, смотри, мистер О’Мэлли вышел поиграть со мной!

Сосед Шоуфилдов бросил мяч в сторону Бена и сказал с сильным ирландским акцентом:

– У мальчика твердая рука, Харрисон. Не успеем оглянуться, как он попадет в НФЛ.

Бен захохотал, откинув голову. Все его маленькое тело дрожало от восторга.

– НФЛ – это футбол, мистер О’Мэлли! В баскетбол играют в НБА!

О’Мэлли засмеялся вместе с мальчиком, и Шоуфилд почувствовал ревность и гнев. Подумать только, как легко и непосредственно они тут смеются, точно двое старых друзей, обмениваются шутками.

– Прости, мой мальчик, – сказал О’Мэлли. – Я слежу только за европейским футболом. А когда учился в университете, играл в регби.

– В футбол я играл, а про «режь‐беги» никогда и не слышал!

– О, это замечательная игра. Научу тебя, когда погода наладится.

– Слышал, пап? Мистер О’Мэлли научит меня играть в «режь‐беги»!

Шоуфилд погладил сына по голове и сказал, слегка запинаясь:

– Здóрово, Бен! Но нам с тобой пора в школу. Мистер О’Мэлли – человек занятой. – Шоуфилд старался не встречаться взглядом со стариком.

Бен махнул соседу и побежал к гаражу.

– До свидания, мистер О’Мэлли! Хорошего дня!

– И тебе тоже, мой мальчик!

Старик вмешивался в их жизнь, точил лясы с его детьми… Шоуфилд был вне себя от ярости. И все же он сдержался, повернулся к О’Мэлли спиной и пошел вслед за сыном. О’Мэлли крикнул вдогонку:

– Харрисон, хотел поблагодарить за снегоочиститель!

Шоуфилд, не оборачиваясь, вскинул над головой руку. Он терпеть не мог старика и испытывал отвращение к его голосу с дурацким акцентом.

– Он мне больше не нужен, – не успокаивался О’Мэлли. – Занесу его к вам в гараж.

Шоуфилд резко обернулся.

– Нет‐нет, просто оставьте перед дверью.

– Слушайте, у нас хороший квартал, и все же машинку могут украсть, если оставить ее снаружи. Может, я попрошу Бена помочь, когда он вернется из школы? Бен – хороший мальчишка, всегда готов подсобить.

– Нет, мы… мы будем заняты. Оставьте около гаража, ничего страшного.

Шоуфилд дышал часто, напряженно, руки тряслись. Он ненавидел О’Мэлли, передергивался от одного звука его голоса и страшно бесился от того, что старик лезет