Дороже всех сокровищ - Вирджиния Браун

– Что?! – возмущенно воскликнул Джордан. – И слушать не хочу! Что за бред? Что может эта малолетка знать об этом?!

Жоли посмотрела на Джордана, и по ее глазам он понял, что эта на вид совсем юная девушка, можно сказать, девочка, знает о том, что предлагает ему, гораздо больше, чем можно было ожидать.

Жоли терпеливо ждала, пока Джордан успокоится, не сводя с него своих огромных зеленых глаз. Уперевшись локтем в коленку, а подбородком в ладонь, она с любопытством наблюдала за перепалкой между Джорданом, с одной стороны, и Эймосом и Гриффином – с другой.

– Я протестую! – в запальчивости кричал Джордан. – Ни эта чертовка, ни кто другой на свете не может заставить меня делать то, чего я не хочу! Это шантаж!

– Спокойно, Джордан, не кипятись! Что тебе стоит немного, – Эймос сделал неприличный жест, – скажем так, поиграть с ней?

– А если я не хочу с ней «поиграть»?

– Что ж, – пожал плечами Гриффин, – вольному воля. Никто тебя не держит, можешь спокойно развернуться и ехать домой, послав к чертям все наши планы…

– И золото тоже, – добавил Эймос.

– Еще бы, его ведь там целые тонны, тащить неудобно, стоит ли связываться, – съязвил Гриффин.

– А красивая, черт побери, была идея! – мечтательно произнес негр. – Ты-то что собирался сделать со своей долей, Гриффин? Надеюсь, поделился бы с мамочкой? Для нее наверняка золотишко оказалось бы нелишним!

– Бедная мама! – притворно вздохнул паренек. – Она ведь столько лет только и делала, что обо мне заботилась, а я даже не смогу ее как следует отблагодарить!

– Прекратите! – Джордан решительно скрестил руки на груди. – Я знаю, вы хотите сказать, что, когда мы были почти у цели, из-за моего упрямства… Не выйдет, господа! Я не стану «сидеть» с какой-то малолетней дикаркой, которая, поди, и сама-то толком не знает, как это делается!

Жоли прижалась плотнее к Джордану. В долине уже было темно, и на небе ярко горели большие звезды. Положив голову Джордану на грудь, она слушала ровное биение его сердца. Этот звук был таким успокаивающим, таким убаюкивающим…

Сам же Джордан чувствовал себя весьма неуютно. И так он уже достаточно поступился принципами, позволив этой чертовке лежать рядом с ним. Но «сидеть» с ней он не станет и за все золото мира! Он будет терпеть эту дуреху, пока их поход не закончится, но потом сразу же пошлет ее ко всем чертям.

Джордан скосил на Жоли глаза из-под полуопущенных ресниц. Ворот его рубахи был распахнут, и там, где разметавшиеся по его груди волосы девушки касались кожи, он ощущал приятное щекотание. Джордан с трудом преодолевал искушение дотронуться до этих мягких шелковистых волос. Сквозь ткань рубашки он чувствовал прикосновение губ Жоли. Девушка явно наслаждалась их близостью. Самому же Джордану сейчас хотелось оказаться где-нибудь за тысячи миль отсюда.

– Жордан, – вкрадчиво прошептала Жоли, – неужели я тебе совсем-совсем не нравлюсь? – Ее пальцы теребили пуговицы его рубашки.

Джордан накрыл ее руку своей и предостерегающе сказан:

– Мой тебе совет, крошка, – не играй с огнем! Ты еще мала, девочка, чтобы играть в такие игры!

Жоли подняла голову. Ее зеленые глаза светились невинным огнем любопытства.

– «Не играй с огнем»? Что это значит?

Отодвинув девушку, Джордан заложил руки за голову и пристально посмотрел на нее.

– Это значит, не приставай ко мне, если не хочешь неприятностей, – терпеливо объяснил он. – Понятно?

– Понятно… – разочарованно протянула Жоли. – Почему ты не сказал этого раньше? – В зеленых, преданно смотревших глазах светились отсветы костра.

– Зачем говорить – и так ясно. Ложись-ка спать, Жоли! Скоро уже рассвет, а назавтра у нас куча дел.

– 'Axah. — Жоли снова легла рядом с Джорданом, прижавшись к нему словно ребенок. Рукой она стала гладить его по подбородку. Как знать, может быть, он и прав… Пожалуй, не стоило вообще заключать с ним эту сделку.

Жоли не любила долго биться над неразрешенными вопросами. Приподнявшись на локте и посмотрев на Джордана, она спросила у него напрямую:

– Значит, о нашем договоре можно забыть?

Джордан устало посмотрел на девушку – вот же свалилась на его голову! И угораздило же Гриффина выкрасть ее из племени!

– Нет, – рассеянно проговорил Джордан. – Я по-прежнему прошу тебя проводить нас к сокровищам, а я… скажем так, постараюсь обращаться с тобой поласковей.

– Я провожу вас к нему, Джордан, если ты хочешь.

– Хорошо. – Голос Джордана стал чуть теплее. – Забудь, что я тут сгоряча наговорил тебе.

– Ради Бога, дайте же поспать, голубки! – недовольно проворчал со своего места Эймос. – Воркуют, воркуют, воркуют – как, скажите на милость, здесь уснешь?!

– Скажи ей, – пробурчал в ответ Джордан. – Сам, между прочим, настоял на этой дурацкой сделке, сам теперь и терпи все это!

– Да замолчите вы все! – донесся голос Гриффина. – Просто не отвечайте ей, и она волей-неволей заснет.

– Логично, – поддержал племянника Джордан, – но не уверен, что это поможет. Тогда она начнет разговаривать сама с собой.

– Sacre bleu! – фыркнула Жоли, сердито глянув на мужчин.

– Опять «сэк рэй блю»! – поморщился Эймос. – Говори по-английски, черт бы тебя побрал!

Жоли промолчала и повернулась на бок, спиной к Джордану. Она лежала с открытыми глазами и от нечего делать рассматривала темные силуэты скал и сосен.

Жоли по-прежнему трудно было простить Джордана за его грубости. Однако, поразмыслив, она решила, что не все, собственно, так уж плохо – могло быть и хуже. В конце концов, Джордан обещал быть с ней поласковее. Что поделать, белые всегда смотрели на индейских женщин немного свысока…

Терпение не входило в число главных добродетелей Жоли, но она все же решила ждать, пока в этом сильном, грубоватом белом мужчине не пробудится наконец ответное чувство к ней. Да, на это уйдет время – но что-то упорно подсказывало Жоли, что результат, в конце концов, будет стоить того. К тому же отправиться в поход за сокровищем с этими людьми, так непохожими на тех, кого ей до сих пор приходилось встречать, было гораздо интереснее, чем оставаться дома. Чего она, собственно, не видела в родной деревне? К тому же она давно мечтала повидать мир! Отец вот ушел на свою охоту за шкурами и даже не согласился взять ее. Несмотря на кровную связь с апачами, Жоли чувствовала себя в большей степени француженкой – должно быть, потому, что значительную часть своей жизни провела с отцом в горах, где тот охотился, вдалеке от своего племени. С Джорданом и его друзьями Жоли чувствовала себя вполне комфортно. К тому же она не видела никакой опасности в том, чтобы проводить этих людей к сокровищу. Индейцы без крайней нужды не трогали желтый металл, который белые люди называют «золото». Золото у индейцев считается священным, потому что оно одного цвета с солнцем, а солнце, в свою очередь, символ Уссена – творца мира. Уссен – отец, земля – мать, а звезды – их дети. Религия апачей была, в сущности, очень простой.