Навсегда в его сердце - Джулия Джеймс

И не смотреть на него слишком часто…

Она вышла на пляж. Ксандрос уже был там - сидел в парусиновом кресле, вытянув длинные ноги. Солнце стояло низко над горизонтом, заливая море и скалы красным золотом.

- Занимайте места, - он поднялся с кресла, - закатное шоу вот-вот начнется.

На столике стояло ведерко со льдом, в нем - открытое шампанское. Розали заняла свое место, и Ксандрос разлил шампанское.

Принимая бокал, Розали ощутила легкое прикосновение его пальцев, но предпочла сосредоточиться на любовании феерией заходящего солнца. Периферийным зрением она видела, что Ксандрос смотрит на нее.

- За наш брак! - произнес он, подняв бокал.

- Пусть он принесет нам все, чего мы хотим.

Сделав глоток, Розали ощутила мерцающий вкус шампанского с неповторимым цветочным букетом, а вместе с ним прилив странной меланхолии. Похоже, она хочет от их брака больше, чем Ксандрос может предложить…

Это была опасная и бесполезная мысль: она прекрасно знала, ради чего они поженились и что им это даст. Очень много. Но не друг с другом.

На мгновение их глаза встретились над бокалами, и она почувствовала, как что-то замерцало глубоко в душе, подобное искре надежды.

Розали отвернулась, чтобы глаза не выдали этого. Посмотрела на море, меняющее цвет с лазурного на золотой.

Они не разговаривали, просто молча любовались закатом и слушали плеск волн, набегающих на галечный пляж.

Солнце опустилось в сияющее Эгейское море и исчезло.

Ксандрос встал с кресла и взял со столика шампанское:

- Я чувствую запах трудов Марии, не стоит опаздывать на ужин!

Они вернулись на виллу и прошли на прелестную маленькую террасу, пол которой был выложен каменными плитами, повсюду стояли горшки с красной и белой геранью, а деревянные опоры навеса увиты виноградом и сияющими гирляндами.

В центре стола, накрытого белой льняной скатертью, красовался букет благоухающих белых цветов; дюжина свечей мягким светом озаряла террасу. Все это было так чарующе-прекрасно, что у Розали на глаза навернулись слезы.

Ксандрос проводил ее к столу и вновь наполнил бокалы шампанским.

- Добро пожаловать! - На террасу вышла Мария и поставила на стол большое блюдо: - Ешьте!

На расписном блюде в окружении ароматного риса, жареного картофеля, зеленой фасоли и запеченных помидоров истекала соком нарезанная ломтями ягнятина, приготовленная на медленном огне. Аромат мяса, трав и специй пробуждал аппетит.

- Я тебя предупреждал, тут еды на дюжину гостей! - улыбнувшись, сказал Ксандрос.

- И где же гости? - весело спросила Розали.

- Мы и сами справимся! - Ксандрос рассмеялся и принялся за еду.

Все было невероятно вкусно. Мясо таяло во рту, гарнир казался Розали вкуснее, чем вся та изысканная еда, которой она наслаждалась в последнее время.

Мария появилась снова, на этот раз с бутылкой красного вина.

Розали старательно произнесла заученную строчку из греческого разговорника, благодаря Марию за ужин, и получила в ответ целую одобрительную речь.

Ксандрос перевел:

- Мария говорит, что для первой брачной ночи нужно быть сильной.

Он всегда был к ней внимателен, но этим вечером, под гирляндами, вплетенными в лозы, в мерцающем свете свечей, Розали видела, что он не сводит с нее сияющих глаз.

Самый привлекательный мужчина, которого она могла себе представить не то, что увидеть в реальной жизни, смотрел на нее так, словно она - прекраснейшая из женщин.

Оставаться сдержанной и бесстрастной становилось все труднее - шампанское и чарующая атмосфера делали свое дело.

Ксандрос налил ей полный бокал красного вина. Даже не пригубив, Розали ощущала его пьянящую силу. Ей следовало оставаться трезвой, но удержаться было невозможно, и она сделала глоток…

Это было прекрасно! Терпкое сладкое вино превосходно оттеняло вкус жареного ягненка. Еда показалась Розали еще вкуснее.

Ее тарелка быстро опустела, но затем последовала вторая порция…

Мария появилась снова и заменила основное блюдо тарелкой со сладкой выпечкой.

Розали откинулась на спинку стула и застонала:

- Я не съем больше ни кусочка!

Ксандрос засмеялся, взял бокал и осушил его.

- Это другие пирожные, не такие, как днем. Начинка из творожного сыра и меда. Попробуй!

Розали поддалась искушению и снова застонала, на этот раз от наслаждения.

- Тот самый козий сыр, про который ты рассказывал?

Лучше говорить о козах, о сыре и не думать о глазах с темными ресницами, широких плечах и мускулистых руках…

Ксандрос кивнул и отправил в рот второе пирожное.

Этот парень не привык ни в чем себе отказывать, и, как ни удивительно, это не сказывалось на его фигуре. На пляже Розали могла оценить его красивый загорелый торс: мускулистые плечи, впечатляющие грудные мышцы и рельефный пресс.

Розали прогнала это воспоминание. Небезопасно. Не сейчас, когда в ней бродят шампанское и красное вино.

Она не должна тешить себя иллюзиями. Ксандрос ухаживает за ней, подливает вина, соблазняет взглядом, но он не хочет ее… Прошлой ночью, прервав поцелуй, он сказал, что это ошибка.

И незачем так смотреть на него.

Что она знает о мужчинах? Ничего. Тем более о таких, как Ксандрос.

Он доел пирожные, отодвинул пустую тарелку и взглянул на нее томным взглядом. Розали хотела опустить глаза, но не смогла.

Ксандрос наклонился вперед и протянул руку.

- У тебя тут крошка пирожного… - Его пальцы коснулись ее губ.

У Розали участился пульс, отдавая боем в висках. Она пристально смотрела в его глаза.

Свеча на столе начала оплывать, аромат жасмина опьянял ее.

Ксандрос смотрел на нее так, словно знал, что она чувствует.

С этого дня Ксандрос - ее муж, а она - его жена. Разумеется, они поженились не для этого, но сейчас, сидя за освещенным свечами столом, под звездами, сверкающими высоко в небесах, слушая шум прибоя и хор цикад в траве за маленькой террасой, Розали начинала думать, что между ними все по-настоящему.

Она снова обманывала себя. Это было невыносимо…

Ксандрос встал из-за стола.

- Пропустим кофе?

В глубине его глаз Розали увидела соблазнительный блеск темного золота. У нее перехватило дыхание.

- Есть один древний обычай, который я хочу опробовать, - сказал он хриплым голосом.

Розали не могла предвидеть этого. Только испуганно ахнула, когда Ксандрос подхватил ее на руки и понес на виллу.