Барклай-де-Толли - Сергей Нечаев

Граф Буксгевден… был суворовский генерал, то есть помнил времена героические. У Суворова не знали отговорок. Приказано — сделай или умри — умри с оружием в руках!

В Австрии Гофкригсрат отдал бы под военный суд Тучкова, если бы он дерзнул решиться с 6000 человек отдалиться на огромное расстояние от главной армии без всяких запасов, по непроходимым дорогам с намерением разбить неприятельский корпус в 13 000 человек. Граф Буксгевден верил, что для русского солдата нет ничего невозможного. Так и все тогда верили — и тем оправдывался генерал Булатов, из плена уверяя, что если бы Пермский батальон не оставил его, и сам он не был тяжело ранен, то он бы непременно разбил шведов под Револаксом, хотя они были втрое сильнее его» [31. С. 108–109].

По какой такой причине генерал от инфантерии граф Ф. Ф. Буксгевден был так уверен, что ставший за свои успехи фельдмаршалом Клингспор не станет сопротивляться и отступит до Торнео, если только Н. А. Тучков 1-й будет сильно давить на него? Наверное, по той же самой, по какой он посчитал именно генерала Тучкова виновным в том, что шведы разбили отдельно Кульнева под Сикаиоки, Булатова под Револаксом и Обухова под Пулхило. Удивительно, но из переписки графа Буксгевдена видно, что он до конца жизни оставался в полной уверенности, что Тучков с шестью тысячами человек мог и обязан был отбросить фельдмаршала Клингспора до Торнео.

К несчастью, надежда Буксгевдена не сбылась, и русской армии теперь надлежало вновь покорять, да еще и умиротворять восставшую Финляндию. Теперь война в Финляндии, начатая так успешно, приняла совсем другой оборот, и войска шведского главнокомандующего графа Вильгельма-Морица Клингспора перешли в наступление.

В этой ситуации Барклаю-де-Толли, уже вполне поправившемуся после тяжелого ранения, было вверено начальство над Отдельным экспедиционным корпусом силой примерно в 7500 человек. В него входили четыре полка 6-й пехотной дивизии: Низовский, Азовский, Ревельский мушкетерские и 3-й егерский. Кроме того, из Санкт-Петербурга ему были высланы два Лейб-гренадерских батальона, батальон Гвардейских егерей, рота Гвардейской пешей артиллерии, Уланский Его Высочества полк и три сотни донских казаков. Чуть позже к Барклаю-де-Толли примкнули отделенные из Свеаборгского отряда, Белгородский мушкетерский полк и три эскадрона Финляндского драгунского полка.

Как видим, корпус был организован по образцу французского — то есть состоял из всех видов вооруженных сил и походил на небольшую армию.

Этой «небольшой армии» была поставлена задача: двинуться на Куопио и занять этот город, очистить от неприятеля Саволакскую область, а далее действовать во фланг и тыл фельдмаршала Клингспора, если тот обратится против дивизии генерала Н. А. Тучкова 1-го, расположившейся у Гамле-Карлеби.

По свидетельству Булгарина, «граф Буксгевден, поторопившись поздравить государя императора с покорением Финляндии, должен был сознаться, что ошибся в своем расчете» [31. С. 109]. Теперь все его надежды были связаны с Барклаем-де-Толли.

Михаил Богданович немедленно выступил в поход.

Кроме того, в Финляндию были отправлены три тысячи старых солдат из числа возвратившихся из наполеоновского плена, две тысячи рекрутов и два полка донских казаков. Таким образом, в мае русская армия насчитывала уже 34 тысячи человек.

Как свидетельствовал Булгарин, «отряд генерала Тучкова, отданного под следствие, поступил под начальство генерала Раевского» [31. С. 122].

* * *

Итак, Барклай-де-Толли двинулся из Нейшлота к Куопио. Генерал Раевский находился в это время близ берега Ботнического залива, возле Гамле-Карлеби, в самом опасном положении. Прямо против него, под Брагештадтом, стоял фельдмаршал Клингспор с 13 тысячами человек регулярного войска и массой вооруженных крестьян, а по всему берегу шведы угрожали высадкой десанта. Малочисленный отряд Раевского легко мог быть отрезан и поставлен между двух огней.

Для обеспечения дивизии генерала Раевского с тылу в городе Васа был расположен генерал-майор Н. И. Демидов с двумя пехотными полками — Петровским и Белозерским, и эскадроном драгун Финляндского полка. Севский мушкетерский полк был отряжен Раевским в Нюкарлебю для поддержания сообщений с Демидовым. Граф Орлов-Денисов с совсем слабым отрядом, состоявшим из одной роты пехоты, эскадрона драгун и эскадрона лейб-казаков, наблюдал за огромным пространством между Васой и Христиненштадтом. Остальные войска стояли вдоль морского берега от Або до Свеаборга. Главная квартира находилась в Або, оттуда и распоряжался граф Буксгевден.

Булгарин, непосредственный участник тех событий, пишет:

«Эта диспозиция, или расстановка войска по местности края и положению неприятеля, была бы весьма хороша, если бы передовой наш отряд, то есть корпус Раевского, был, по крайней мере, равносилен шведкому войску, стоявшему против него. Но после неудачи Кульнева и Булатова, у Раевского со всеми пришедшими к нему подкреплениями было не более 6800 человек, а с этим числом он не мог удерживать десанты и противиться графу Клингспору» [31. С. 123].

План графа Буксгевдена состоял в том, чтобы генерал Раевский, отступая, завлек фельдмаршала Клингспора внутрь финской территории, а в это время Барклай-де-Толли, оставив три тысячи человек в Куопио против полковника Сандельса, стоявшего поблизости, должен был «кратчайшим движением» ударить во фланг Клингспора и, зайдя ему в тыл, отрезать его от Улеаборга, стараясь поставить противника между двух огней. Но если бы Барклаю-де-Толли даже и удалось исполнить предписание графа Буксгевдена, то есть поспешить из Куопио для совместного действия с Раевским, то все равно у обоих русских генералов было бы не более 11 300 человек против 13 тысяч человек регулярного шведского войска. К тому же на стороне шведов готовы были сражаться до шести тысяч неплохо вооруженных крестьян, и все это происходило в стране, крайне враждебно настроенной по отношению к русским.

В Санкт-Петербурге не одобрили плана графа Буксгевдена, весьма справедливо заметив, что генералы Раевский и Барклай-де-Толли могут быть разбиты по отдельности, а город Куопио при столь слабой защите — взят полковником Сандельсом. Но граф Буксгевден, которого Фаддей Булгарин называет человеком «непреклонного характера» [31. С. 123], все же решился действовать раздробленными силами.

К счастью, фельдмаршал Вильгельм-Мориц Клингспор был человеком не самым решительным, и, не надеясь на сильную помощь из Швеции, он на смелые предприятия не отважился. Хотя он вполне мог бы разгромить Тучкова 1-го, а потом и Раевского, но, отговариваясь сначала оттепелью, а затем — усталостью своих войск, он шесть недель не беспокоил русских. Только в конце мая, увидев, что к Раевскому не приходит помощь, он медленно двинулся вперед.

Н. Н. Раевский, не имея продовольствия, вынужден был отступить к Васе и 5 июня остановился в Лиль-Кирке — в 18 километрах от нее. Между тем единственная надежда Николая Николаевича на доставление его отряду продовольствия исчезла: шведский полковник Фиандт, действовавший с отрядом партизан на правом фланге, зашел с тыла, захватил продовольственный склад и взбунтовал местных жителей против русских.