Особенная семья - Холли Джейкобс

– Правда, Анна? – Он еще раз порывисто обнял ее.

– Правда, Колм. – Она обняла его в ответ и не в первый раз почувствовала, какое это счастье – работать с такими особенными людьми. А Колм давно уже перестал быть для нее просто клиентом. Она не лгала ему, когда говорила о большом сердце. Без всякой медицинской документации она была абсолютно уверена, что Колм обладает одним из самых больших сердец в истории человечества.

– Так, давай сосредоточимся на том, где нам нужно выйти из автобуса. Нам нужно попасть в центр. На Мэйн-стрит. Туда, где вдоль улицы все эти небольшие магазинчики…

– И кафе «У Мэки», да? Мы не собираемся там обедать, но будем рядом. У него такая красно-зеленая штука над дверью, так что, если идет дождь, ты можешь постоять там и не вымокнуть. Я всегда высматриваю эту красно-зеленую штуку.

– Правильно. Красно-зеленый тент. Давай так. Ты будешь смотреть в окно и скажешь мне, когда, по-твоему, надо будет выходить.

– Ладно, Анна, я буду смотреть и скажу тебе.

Он повернулся к окну и стал внимательно рассматривать мелькающие мимо улицы.

Через пять минут автобус выполз наконец из боковых улиц на Мэйн-стрит.

– Эй, Анна, это здесь. Мы ведь недалеко от Мэки, правда? И Лайам нас встретит, так?

– Так. Когда я позвонила Лайаму и спросила, не хочет ли он с нами пообедать, он сказал, что встретит нас в парке.

– Пошли, пошли! – заволновался Колм и встал.

– Нет. Сядь и сиди, пока автобус не остановится.

Колм плюхнулся обратно на сиденье.

– А-а, точно, в моем старом автобусе тоже было такое правило.

Когда автобус остановился наконец у небольшого павильона остановки на Мэйн-стрит, Колм нетерпеливо вскочил, как чертик из коробочки, которую наконец-то открыли.

– Приехали, Анна! Я взял сумку с ленчем, так что пойдем искать Лайама!

Она вышла вслед за ним из автобуса. Добравшись до тротуара, Колм обернулся и помахал водителю:

– Пока, мистер водитель автобуса. Скоро увидимся, потому что я собираюсь научиться ездить на автобусе совершенно сам. Это труднее, чем на школьном автобусе.

Водитель улыбнулся.

Колм взял Анну за руку.

– Пошли есть. Я умираю от голода. Ездить на автобусах – тяжелая работа.

Они прошли пару кварталов до Уиндем-парка, заросшего деревьями квартала в самом центре городка. В парке были скамейки, несколько столиков и пара шахматных досок. Летом там обычно собирались любители покидать летающую тарелку или поиграть в футбол.

Анна и Колм обнаружили Лайама на одной из скамеек. Волосы у него растрепались – то ли от легкого весеннего ветерка, то ли он сам разлохматил рукой в задумчивости, Анна не поняла. Улыбка, будто приклеенная к лицу, не достигала глаз.

– Добрались все-таки.

Ей захотелось спросить, что случилось. Проблемы на работе? Может, она и не в состоянии вникнуть в его компьютерный жаргон, но выслушать всегда готова, а это наверняка бы ему помогло.

Колм отпустил руку Анны, подбежал к брату и обнял его. Анна заметила, как смягчилось лицо Лайама, когда он в ответ тоже обнял Колма. И так происходило всегда. Интересно, выглядел бы он таким счастливым, обнимаясь… или, может быть, не только обнимаясь… с ней, Анной?

Ее вдруг очень заинтересовал этот вопрос.

– … А водитель автобуса был такой милый, Лайам, – рассказывал Колм, сидя на покрывале, которое прихватила с собой Анна. – Этот водитель, у него большое сердце, не то что у тех мальчишек, что били тебя, потому что я глупый. У них маленькие сердца, говорит Анна, и они, наверное, болят. Но я думаю, что твоему лицу было больно, когда этот Бартл тебя ударил.

Лайам взглянул на Анну и понял, что Колм рассказал ей о том, как они вдвоем ездили в школу на автобусе.

– Это было так давно, Колм! С тех пор мы оба с тобой поняли, что не надо бить людей.

– Ну да, но мне до сих пор не нравится тот парень, Бартл, потому что он ударил тебя.

В этой простой фразе был весь Колм.

По идее он должен был испытывать неприязнь к Бартлу, потому что тот дразнился и приставал к нему. Но нет, Колму он не нравился только потому, что ударил Лайама.

Лайам был благодарен судьбе за то, что Колм так и не узнал о большинстве его схваток с обидчиками.

Анна смотрела на него с симпатией и сочувствием, и Лайам вдруг порадовался, что она тоже о них не знает. И надо надеяться, никогда не узнает. Он не хотел от Анны жалости. Он хотел ее…

Он хотел ее.

Все было очень просто и в то же время сложно.

Он хотел ее для себя. И чувствовал вину за то, что хочет проводить время отдельно от Колма.

Анна, казалось, не возражала против постоянного присутствия его брата. Она сама так сказала, и какое-то время Лайама это вполне устраивало, потому что Колм служил между ними своеобразным буфером.

Проблема была в том, что ему больше не нужен был буфер. Он мог назвать тысячу причин, не меньше, по которым ему не следовало сближаться с Анной Чепел. Бизнес и Колм не оставляли ему времени ни на что другое.

Колму требовались внимание и забота, много заботы – и Колм навсегда должен остаться для него главным приоритетом. А бизнес набирал обороты, так что Лайаму приходилось задумываться о найме дополнительного персонала. Пока он тянул и обходился своими силами, потому что ценил независимость. Ему нравилось самому решать и самому отвечать за все; не хотелось учить других, а потом следить за их работой. Но именно поэтому голова его сегодня буквально раскалывалась. Слишком много дел для одного человека.

Надо было отказаться, когда Анна позвонила и предложила вместе пообедать. Сейчас он мог быть уже на полпути в Питсбург, на следующую деловую встречу. А вместо этого сидит в парке на покрывале с Анной и Колмом.

Он наблюдал, как Анна вместе с Колмом распаковывает еду и оба смеются над чем-то, что он пропустил в своей рассеянности.

Он знал, как поступит дальше. Хотя ему очень нравились такие совместные выходы и то, что Анна не против непременного участия в них Колма, в следующий раз он сделает иначе. Он договорится с Бетти, оставит на нее Колма и еще раз попробует устроить настоящее свидание с Анной.

А потом…

Колм говорил без остановки, а Лайам продолжал потихоньку рассматривать Анну. И не смог удержаться, чтобы не наклониться вперед и не прошептать ей на ухо:

– Ты сегодня прекрасно выглядишь!

Не похоже, чтобы комплимент ее обрадовал. Скорее встревожил. Такое впечатление, что внимание мужчины и комплименты ей в новинку.

Надо в дальнейшем делать ей комплименты почаще. Женщина не должна удивляться, когда о ней говорят приятное.

– Лайам, ты должен обязательно попробовать свой сандвич. Я сделал его сам, но Анна говорила мне как, поэтому он и правда получился вкусный. Я знаю, я пробовал, но не ту порцию, которую я положил на твой бутерброд. Было бы нехорошо сначала попробовать, а потом положить кому-нибудь.