Тропик Козерога - Егор Бекесов

Не теряя времени, они бросились вперёд, в сторону гаражей, постепенно расходясь всё шире, Крейтон на ходу выхватил один из своих клинков и взял его в левую руку. Он быстро пересёк двор и очутился в проходе между гаражами, где воцарилась подозрительная тишина. Он перешёл на шаг, осторожно ступая, держа наготове пистолет и клинок, ловя ушами каждый шорох и проскальзывая взглядом по железным дверям и стенкам, по краю крыши и посматривая на землю в поисках следов крови. И, наконец, он увидел на белой кирпичной кладке одного из строений продолговатый вертикальный красный след и несколько капель рядом на земле. Взгляд Мессеира взметнулся вверх и тут сбоку послышался стук упавшего камня. Крейтон вовремя опознал отвлекающий манёвр, и обернулся в противоположном направлении, выстрелив по спрыгнувшей с крыши тени, одновременно отскочив в сторону. Но уйти он не успел. Вампир, оттолкнувшись одной ногой, успел дотянуться до юноши, и Мессеир почувствовал сильнейший удар в грудь откинувший его к стенке гаража. Не обращая внимания на острую боль он тут же кинулся, стараясь схватить выпавший у него из рук пистолет, но вампир ногой откинул его в сторону. Парень, практически прыгая на одной ноге встал возле своего противника, смотря на него сверху вниз, при этом на лице его застыло выражение праведного гнева, которое смотрелось бы нормально на любом лице кроме его физиономии, в этом же случае это выглядело скорее комично, так что Крейтон, несмотря на боль в груди не смог не улыбнуться.

— Первознамённики, — произнёс молодой вампир, попытавшись изобразить в своём голосе суровость. — Вы всегда были жалки, а ты жалок в особенности, и откуда в вас мантийцах столько злобы даже сейчас. Почему ты не можешь оставить меня в покое, что вам всем надо?

— Медальон… Войницкого… — проговорил сквозь зубы Крейтон, приподнимаясь, незаметно положив руку на второй клинок, остававшийся в ножнах.

Послышались шаги, вампир обернулся, раздался выстрел, одновременно с тем как стальное лезвие короткой мантиййской шпаги прошлось по тыльной стороне его неповреждённого выстрелом колена.

Вампир упал, в груди на месте, где находится сердце, у него зияла дыра огнестрельного ранения, а над ним, поднявшийся на ноги Мессеир Крейтон стоя с окровавленным клинком протяжно кричал: «Нет!». Чуть дальше, в проходе с ещё дымящимся пистолетом в руках стоял Василий Кистенёв пытаясь осознать, что он только что натворил.

— Ты что наделал! — требовательным жёстким голосом произнёс Крейтон, перескакивая через труп. — Я же приказывал не стрелять.

— Но ведь…

— Ладно, ладно, — произнёс оперативник, останавливая, покачав рукой, при этом он прислонился к стенке, несколько раз глубоко вздохнув. — Я всё понимаю, но в следующий раз молчи, молчи, чёрт подери, и сойдёшь за умного.

— Ну что, вы взяли его? — запыхавшийся Семелесов выскочил из-за угла и тут же встал как вкопанный, заметив убитого вампира.

— Значит так, — скомандовал Крейтон, всё стоявший у стенки, вытирая рукавом кровь из-под носа. — Сейчас нужно обыскать его, телефон, бумажник, записная книжка, что угодно, что поможет выйти на след его друзей. Давайте, живее, — говоря последние слова, он кивнул головой в сторону трупа.

Семелесов с Кистенёвым хоть и не сразу, но всё же подошли к убитому и Василий тут принялся обшаривать его карманы, быстро достав оттуда телефон:

— Чёрт, у него 5s, даже если узнаем пароль нужен его отпечаток, — констатировал Кистенёв, взглянув на подходящего к ним Крейтона.

— А что это у него за кольцо на пальце, — произнёс Семелесов, севший возле трупа на корточки.

— Отлично клановое кольцо, это нам пригодится.

Мессеир присел на одно колено, Семелесов же напротив поднялся, встав рядом.

— Посмотри-ка на это, — произнёс оперативник, приподнимая верхнюю губу вампира, обнажая огромный клык.

— Твою ж мать, просто из палаты мер и весов.

— Нужно чем-то палец натереть, чтобы его снять, может слюной попробовать.

— Буду я с ним церемониться, — проговорил Крейтон, занося клинок над запястьем вампира.

Рука отрезалась ровно, с первого удара, как только это произошло, сзади послышался истошный женский крик, и быстрое шарканье шагов по асфальту, сменившееся звуком борьбы, когда Кистенёв перехватил девушку бежавшую прямо на Крейтона.

— Она может знать пароль от телефона? — спросил Мессеир у Кистенёва крепко державшего девушку.

— Вполне.

Крейтон тут же выхватил её из рук Василия и, держа одной рукой за кофту, прижал к железной дверце гаража, второй держа пистолет, поднятый на уровень глаз, дулом кверху.

— Пароль, быстро, — потребовал он строгим, но негромким голосом.

Пистолет видно подействовал на девушку отрезвляюще, она перестала дёргаться и только смотрела на юношу потерянным взглядом.

— Ну же, — он поднёс пистолет ближе к её голове, давая понять, что вот-вот приставит его.

— Ноль четыре двенадцать, день нашего… день нашего знакомства, — произнесла она дрожащим голосом.

— Прелестно, — констатировал Крейтон. — Всё, господа, уходим отсюда. Скоро тут появятся синерубашечники.

Семелесов чуть задержался у тела, быстро проговорив: «Упокой, Господи душу раба твоего грешного» и быстро перекрестил убитого, и потом, проходя мимо Веры, всё ещё стоявшей, прислонившись к стене, задержался и сказал разочарованно: «И неужели я тебя когда-то любил». После чего он в последний раз взглянул на труп вампира, с удивлением обнаружив, что одежда на месте где пронесся пальцами при крестном знамении начала тлеть, и бросился догонять товарищей.

До моста через овраг шли молча, быстрым шагом, на улице уже стемнело. На мосту и разошлись, Крейтон забрал с собой отрубленное запястье, которое он завернул в подобранный где-то целлофановый пакет, телефон же оставил Кистенёву.

Алексей с Василием, отделившись от пришельца, быстро двинулись в сторону своих домов, едва не переходя на бег, стремясь быстрее попасть домой не нарвавшись на полицейский патруль. Только возле своего дома Кистенёва остановился и обобщающим тоном произнёс:

— А всё-таки, даже если мы не найдём этот медальон, мы по крайней мере избавили мир от одного вампира.

— Учитывая то, что два дня назад, я считал, что их вообще не существует, это радует несильно.

На следующее утро Василий Кистенёв обнаружил себя лежащим на диване в гостиной в одних брюках, свесившись наполовину через край. Негромко работал большой плоский телевизор, который юноша тут же выключил. Он присел и огляделся по сторонам, осматривая свою квартиру. При всём этом появилось какое-то странное, но чертовски приятное чувство, что что-то изменилось. Он медленно вспоминал события вчерашнего дня, ощущая подсознательную уверенность в том, что те мгновения, когда он стоял с Крейтоном и Семелесовым в том дворе и держал на прицеле это чудовище, были лучшими в его жизни. А вот тот момент, когда он стрелял в вампира, вспоминался смутно, даже возбудив на мгновение вопрос «А было ли это и вправду?», словно тогда стрелял какой-то другой человек, похожий как две капли воды на Василия Кистенёва. И самым главным теперь для юноши было сладостное ощущение того что он жил не зря.