Как в кино - Натали Андерсон

— Достаточно. — Алекс наклонился так, чтобы она увидела его улыбку. — Хочешь, чтобы я тебе это доказал?

Он всерьез ею заинтересовался. Дэни это чувствовала. Алекс сказал, что это неизбежно. И если посмотреть правде в глаза, ей придется с этим согласиться. Так почему бы ей просто не поддаться искушению?

Потому что она не хотела стать его очередным завоеванием. Дэни не хотела быть всего лишь одной из его женщин. Но еще больше не хотела она открывать ему душу, она была уверена, что Алекс захочет взять больше, чем она готова ему дать. Она не любила отдаваться на волю эмоциям, а в его объятиях она не сможет себя контролировать. Так что она уперлась изо всех сил.

— Знаешь, Алекс, я пас. — Дэни отошла в относительную безопасность дверного проема. — Да, ты прав, у меня давно секса не было. Мужчин вокруг было маловато. Но девушка и сама может справиться с этой задачей. — Она провела рукой по своему телу от груди ко рту. — Так намного надежнее. — Она провела указательным пальцем по нижней губе, на секунду коснулась его языком. — Я сама могу удовлетворить свои нужды. И никто больше мне для этого не нужен.

Дэни вылезла из постели с тяжелой головой и в дурном расположении духа. Она походила на помешанного на сексе человека, которого на три года заперли в одиночке. Ей так хотелось, чтобы Алекс дотронулся до нее, поцеловал. Это все оттого, что у нее давно уже не было близости. Хотя никогда прежде она не испытывала в ней такой потребности.

Она надела самую консервативную из имеющихся в ее гардеробе черных юбок и светло-голубую блузку, плотные черные колготки, чтобы максимально спрятать ноги, и туфли на танкетке — на шпильке она ходить просто не умела. Причесала волосы, слегка подкрасилась.

Потом посмотрела на конечный результат в зеркале и вздохнула. Ее внутреннее состояние начало сказываться на том, как она выглядела: она становилась бледнее с каждым днем, под глазами появились тени. Неужели она становится похожа на маму? Позволяет мужчине портить себе внешность и жизнь?

Может, ей просто переспать с ним? Как же сильно она этого хочет. Может, она преувеличивает то, как он на нее действует? Ну разве не может у нее с ним быть просто легкого романа, без осложнений, без эмоций? Секс есть секс. Он нужен время от времени, он приятен. А когда все закончится, они смогут быть друзьями.

Ведь именно так он к этому относится. Секс для него всего лишь развлечение. Она не потеряет контроль над собой, если с самого начала будет знать правду.

Дэни спустилась по лестнице на кухню и подняла на него глаза только на полдороге к кладовке. Он словно пригвоздил ее к месту своим взглядом, внимательно рассмотрел каждую деталь ее наряда.

Ее соски напряглись и мышцы ее лона тоже. Никуда это чувство не уходит. Оно только усиливается.

Дэни закрыла глаза, потом снова их открыла, уперлась взглядом в свою юбку и блузку и поняла, что именно этот наряд был на ней тогда в лифте. Он так на нее смотрел, что ясно было, что он тоже это помнит.

— Хорошо ночь провела? — вкрадчиво спросил Алекс. — Нравится одной играть в этой большой постели?

На самом деле она всю ночь проворочалась с боку на бок, мечтая только о том, чтобы его тело заполнило ее до предела. Дэни нахмурилась.

— Не порть мою фантазию, — лукаво заулыбался он. — Ты знаешь, я бы с удовольствием поприсутствовал и посмотрел.

— Извращенец. — Она знала, что щеки ее порозовели. Ну не могла она так его хотеть — или могла?

Дэни сделала шаг вперед. Кладовка. Хлопья. Завтрак. Но кровь оглушительно стучала у нее в ушах.

Она услышала какой-то звук, оглянулась и увидела, что он заполнил собой весь дверной проем в это крошечное пространство.

Она вся дрожала — не могла даже хлопья из коробки насыпать.

— Это все потому, что здесь тесно? Ты из-за этого так расстраиваешься?

Дэни тяжело сглотнула:

— Нет.

— Тогда почему у тебя нервы на пределе?

Она повернулась к Алексу:

— Ты знаешь почему.

Она увидела, как расширились у него зрачки, посмотрела на него и вдруг решилась.

— Если мы это сделаем, — твердо сказала она, — у тебя никого другого не будет, пока я с тобой.

Его глаза блеснули.

— Ты серьезно полагаешь, что тебе нужно мне об этом говорить?

— Ты целуешь совершенно незнакомых женщин в лифтах. Конечно, нужно.

— Да, ну, ты признаешь, что легко раздвигаешь ноги для кучи самых разных мужчин. Так что и у тебя тоже чтобы никаких других любовников не было.

Она притворно вздохнула:

— Это будет нелегко, но я постараюсь себя дисциплинировать. А теперь…

Алекс тут же стал совершенно серьезным:

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Ответила она коротко, понятно и очень игриво.

— Сейчас? — Он уже подвинулся к ней.

— Да.

— Здесь?

— Поторопись. — Дэни протянула к нему обе руки.

Он прижался губами к ее губам крепко, почти до боли. И все равно это недостаточно близко. Она застонала и прижалась ближе всем телом. И то, что началось тогда в лифте, понеслось вперед на головокружительной скорости к неизбежному финалу. Дэни потерлась об него, сгорая от желания ощутить его бедра у себя между ногами, а еще его руки, его рот, а больше всего его затвердевшую плоть. Все сразу. И прямо сейчас.

Алекс придвинулся к ней, целуя ее щеку, шею, опускаясь вниз к груди, потом сдвинул ее блузку в сторону, чтобы добраться до кожи. Она возилась с пуговицами, ругаясь оттого, что не может расстегнуть их достаточно быстро. Потом схватила его за волосы и притянула к себе, прижавшись губами к его рту. Дэни только время от времени ртом хватала воздух, а потом опять как в омут бросалась в жар его поцелуев. Она вся выгнулась, бедра ее извивались.

Сейчас. Она хотела, чтобы он оказался там сейчас же.

Алекс оторвался от ее губ, выругался, потом сказал:

— Я не хочу останавливаться.

— Нет, черт возьми, не останавливайся! — Она провела руками вниз по его спине, притягивая его ближе.

— Контрацепция, — прохрипел он. — Я не хочу еще больше все усложнять.

— У меня с этим все в порядке. — Дэни сердито куснула его губу. — Я не допущу незапланированной беременности. Ну, давай же.

Страсть закручивалась спиралью, разрастаясь все сильнее. Никогда в жизни она так не хотела, чтобы мужчина оказался внутри нее. Дэни торопилась, отчаянно желая ощутить его кожу под пальцами. Ткань рвалась, пуговицы отлетали в стороны.

Она вдавила пальцы в его твердые мускулы, царапая его своими острыми ноготками. Она хотела его — его тело, его силу, его безраздельное внимание.