Я твой монстр. Книга вторая - Елена Звездная

Еще никогда в жизни я не чувствовала себя настолько одинокой. Впереди стена, а позади прорва всей необъятной разрастающейся с каждой секундой вселенной, глухая, бесконечная, все пожирающая прорва.

Но его движение, всего шаг, и я начинаю чувствовать себя одиноким потерянным винтиком, которого неотвратимо влечет к магниту. Мне интересно, знал ли об этом Адзауро? О том, что способен менять все вокруг, одним своим присутствием. О том, что его тепло согревает, даже изорванное в клочья сердце, о том, что…я ненавижу его всей своей вывернутой наизнанку душой, но… мир без него, боюсь, я ненавижу больше.

— Улетай, пожалуйста, — глухая бесполезная не нужная ни ему, ни мне просьба.

И я внутренне сжалась, ожидая его насмешки, его удара в ответ, его колкости, его острых как бритва слов.

Но вместо этого, очень тихое:

— Я рядом.

Слезы соскользнули с ресниц, и я запрокинула голову, привычным жестом, в попытке сдержать эмоции. Не рассчитала. Нашу разницу в росте. И сейчас, когда я откинула голову назад, он увидел все – и мои слезы, и мою слабость.

Отвернулась мгновенно.

И вздрогнула, когда он обнял. Просто обнял, обеими руками и рывком прижал к себе. И необъятная неизмеримая вселенная исчезла, вся глубина и космоса растаяла как дым, сгинула, испарилась… перестала иметь значение. Абсолютно все перестало иметь значение. Всё…

Кроме тепла его тела, его рук, сжимающих меня, его губ на моей щеке и его тихого:

— Я с тобой.

Несколько секунд абсолютного счастья… Такого тихого, каким бывает только счастье… Безумное, согревающее, раздирающее все грани разумного счастье…

И бьющееся пульсом осознание того, что эти секунды – и есть все мое счастье. Только секунды, так стремительно утекающие, словно вода горного ручья сквозь пальцы… И казалось бы вот оно счастье, только руку протяни… но его нет!

— Улетай, — уже даже не просьба, уже молитва.

Усмешка и усталое:

— Глупо было бы на это рассчитывать.

Счастье рухнуло вниз и разлетелось острыми осколками. И вот его уже нет, а осколки… их тьма, и они впиваются все глубже. Больно. Грустно. Безысходно. Потому что выход… его нет. Просто нет.

— И сколько император обещал за меня?

— Ммм, — Чи провел носом по шее, всего лишь одно движение, а по телу сотни мурашек и дрожь в ногах, — интересный вопрос. Обычно его задают шлюхи.

— Руки убрал! — прошипела я.

Он лишь прижал к себе сильнее, и очень тихо, так что заставлял меня ловить каждый звук, напряженно вслушиваясь в его голос, Чи прошептал:

— Кей, маленький глупый мотылек, летящий на огонь и не понимающий — что ты не мотылек, ты бриллиант. Ослепительный сверкающий бриллиант, преломивший свет фонаря, отразивший его сотней искрящихся лучей, раскрасивший сумрак моей жизни в яркие, ранящие, вспарывающие душу цвета и краски. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя! Как же сильно я ненавижу тебя, Кей…

А руки сжимают сильнее, до боли, до невозможности вдохнуть, до страшного понимания – я не хочу дышать без него.

— Сколько, Чи? — я боролась с безумным желанием убрать ладони со стены и прикоснуться к его стиснувшим меня рукам.

— Это неверный вопрос, Кей, — его теплое дыхание у моего виска, скользящее касание губами по очертанию уха и уже почти неслышное. — Не «сколько», а «что».

И вселенная взрывается пульсирующим осознанием реальности!

«Не «сколько», а «что»…

Я развернулась в кольце его рук, вырываясь из объятий, прижимаясь спиной к холодному камню и глядя в темные глаза монстра, чтобы прочесть свой приговор.

Приговор, о котором могла бы догадаться и раньше – на Ятори абсолютная монархия.

«Кей, маленький глупый мотылек, летящий на огонь и не понимающий — что ты не мотылек, ты бриллиант».

Абсолютная монархия, это абсолютная власть императора, соответственно приговор или помилование по одному его слову…

«Не «сколько», а «что»…

В чем же я просчиталась? Где допустила ошибку? Почему?.. Как?! И за что мне это? Это безумное желание обнять его, прижаться к нему всем телом, и никогда не отпускать…никогда… дыша возможностью быть рядом, и понимая… что возможности у меня не будет.

— И что на кону, Чи? — едва слышно спросила я, уже зная ответ.

Зная. Осознавая его мгновенно заострившимися чертами лица монстра, чувствуя, как замерло его сердце, и, понимая, что услышу:

— Мой клан.

«Кей, маленький глупый мотылек, летящий на огонь»…

Я не учла, что Исинхай тоже был Адзауро. Не учла. Не подумала. Не осознала… император сделал это за меня. Один Адзауро присылает на помощь другому Адзауро своего мотылька. Кто виновен в том, что мотылек попался на глаза императору? Адзауро. Потрясающая логика, убийственный провал, жуткое осознание того, что я действительно недооценила себя и свое влияние на императора.

Просто не подумала…

Единственное, что я брала в расчет — жизнь Чи. Единственное, о чем думала — как сохранить его жизнь. Единственное, чего хотела добиться — устранение угрозы его жизни. Но когда концентрируешься на чем-то одном — упускаешь детали. Я облажалась. Основательно и конкретно. А после облажалась Алкеста. Минус на минус… Полудохлый предупреждал, я не услышала…

На Ятори мудрецы говорят: «У любви нет глаз».

Что ж, я с полной ответственностью могла заявить, что они не правы. У любви нет ни глаз, ни ушей, ни мозгов! Ни-че-го…

Звенящая пустота разлетающейся на осколки хрустальной иллюзии… и только.

— Предлагаю сделку, — я облизнула пересохшие губы, сглотнула внезапно появившуюся горечь и продолжила: — Ты покидаешь Илонес. Сегодня. Сейчас. Желательно прямо сейчас. Я завершаю миссию и отправлюсь к императору Изуми. Как там у вас говорят? «И любовь за три года остывает»? Три года моей жизни – это ничто. Выдержу. По рукам?

Ответа не последовало.

В его глазах разливалась мертвая пустота, а губы прошептали лишь:

— Ты знаешь!

— Знаю что? — мой голос упал до шепота.

Чи наклонился надо мной, склонился к самым губам и выдохнул полное бешенства:

— Что Исинхай — Адзауро!

И лишь порыв ветра там, где он только что стоял.

А я смотрела ему вслед, не в силах произнести хоть что-то… Странное опустошение оцепенением захватывало всю душу, все внутри, все чувства, замедляло биение моего сердца…

Если бы я могла повернуть время вспять — я бы повернула. Если бы я могла умереть — я бы умерла. Но все что мне остается — жить, исправляя последствия своей же ошибки. И стоять на месте, глядя, как исчезает в темноте мой монстр и отчетливо понимать — я уже никогда не скажу, что люблю его. Никогда. Потому что за любящую и любимую Чи будет сражаться до последнего, как сражался за клан Алых повязок…