Разные человечества. Эволюция. Разум. Антропология - Андрей Буровский

Зинджантроп, он же австралопитек Бойси. Какой симпатичный!

Было ли это существо из рода хомо – неясно. А культура у него уже есть.

Потом Лики нашли целую цепочку австралопитеков, которых можно считать переходными формами к хабилису. И переходными формами от хабилиса – к эректусу (если так хочется – к питекантропу). В результате находок Лики грань между человеком и остальными животными сделалась еще менее однозначна, чем это представляли себе раньше.

Палеонтология и археология поневоле дают очень противоречивые сведения об одних и тех же эпохах.

С точки зрения биологической систематики все выглядит сравнительно логично, последовательно, убедительно. Существует род Australopithecus. Его происхождение и история сравнительно хорошо изучены. Австралопитеки – высокоорганизованные животные, наиболее вероятные предки рода Homo. В этом роду появляются такие «прогрессивные» существа, как «Люси»[40]и другие, менее разрекламированные создания.

Судя по многим находкам, австралопитековые дробят камни, изготавливают орудия труда уже 3,5–4 млн. лет назад. Это очень примитивные орудия труда – но ведь и шимпанзе, как выяснилось, изготовляют каменные орудия.

Между стадами современных шимпанзе вполне определенно существуют различия на этнографическом, а не биологическом уровне. Шимпанзе путем обучения передают определенные способы пользоваться веточками для извлечения термитов из термитника. В одних стадах эти веточки длиной в 70 см, в других – около 50. В одних группах шимпанзе термитов, прилипших к очищенной веточке, снимают рукой и отправляют в рот. В других пропускают через губы саму палочку. Причем детенышей именно учат такого рода действиям, они не наследуются, как сложные инстинктивные программы.

Где-то проходит неуловимая грань, после преодоления которой негенетические способы передачи информации становятся настолько важны, что инстинктивные отступают на второй план. Это грань рождения культуры. И если так, то шимпанзе (возможно, и другие человекообразные обезьяны) уже находятся ЗА этой гранью.[41]

Обучение шимпанзе азбуке глухонемых доказало, что эти животные (или не совсем животные?) придают символам значение, сравнимое с тем, которое придает им человек. Они способны шутить, компоновать символы, вполне рассудочно оперировать понятиями. И сложнейшая коммуникация – вплоть до способности шимпанзе освоить азбуку глухонемых и говорить между собой, придумывая новые знаки. Сегодня в США живет популяция шимпанзе, знающая до 800 слов-знаков.[42]

Шимпанзе в дикой природе изготовляют каменные орудия. Причем шимпанзе охотятся, действуя коллективом, а добытое мясо делят. Найденная растительная пища остается тому, кто нашел, а вот тот, кто добыл мясо, – делится с другими членами коллектива. Ну, и каменные орудия… Делают они их редко, но интенсивность орудийной деятельности у шимпанзе сравнима с деятельностью австралопитеков. Австралопитеки имели преимущество: ходили вертикально, используя руки для трудовой деятельности.

Другой вопрос, что среди видов австралопитеков были очень разные и по морфологии, и по экологии.

Если видеть то, что есть, австралопитеки заставляют задавать жесткий вопрос: так о ком же все-таки речь?! О людях или о животных?! Или наши представления о людях и животных тут вообще ни при чем?

Продолжая эту непонятицу, среди австралопитеков появляется и носитель черепа № 3733: Homo habilis, представитель древнейшей олдувайской культуры каменного века.

Эти существа систематически изготовляли каменные орудия, охотились на довольно крупных животных. Habilis вскоре овладевает огнем, примерно 1,8 млн. лет назад начинает строить ветровые заслоны, а 1,4 млн. лет назад – и жилища, начинает активные охоты.[43]Вроде бы «очевидно», – на Земле появляется мыслящее существо, активный охотник, преобразователь окружающего…

Но человеком с точки зрения биологии австралопитек не является! Человека еще нет, а материальная культура уже есть. Не говоря о том, что многим находкам «олдувайской культуры» «дают» по 3 и по 4 миллиона лет. Человека, строго говоря, тем более нет.

А ведь открытия в Олдувае в 1959–63 – только начало. До самого конца XX века Африка преподносит все новые сюрпризы. Например, многочисленные серии, десятки черепов питекантропов-эректусов. По ним видно, как возникает гейдельбергский человек. В Африке же известны первые, самые древние сапиенсы, и тоже известны переходные формы от эректусов к сапиенсам.

Все это – плод активных работ на протяжении десятилетий. Рек был случайным залетным одиночкой. Семья Лики – уже все же несколько человек. А кроме них, с 1960-х в Африке работают буквально десятки экспедиций.

Можно и нужно говорить о несостоятельности выдумок первых эволюционистов. Можно и должно говорить о вреде идеологических выдумок, прямо ведущих к фальсификациям и подтасовкам типа «питекантропа» или «пильтдаунского черепа». Но именно эти идейные споры вызывали к жизни саму науку антропологию. Точнее – тот ее раздел, который называется «антропогенезом» – наукой о происхождении человека.

Когда Гексли и Геккель пропагандировали эволюционизм, никто систематически предков человека не изучал.

К XIX веку число палеоантропологов насчитывает уже десятки тысяч человек. Каждый год «в поле» выходят десятки экспедиций. Число находок древнейших людей давно превысило 10 тысяч, не говоря о сотнях тысяч находок каменных орудий и расщепленных костей. Это создает совершенно новую базу для исследований и совершенно новую обстановку для обсуждения любых теорий.

Австралопитеки? Их известно около 300.

Древнейших людей? Есть останки несколько сотен особей. Уже никак не выдумать ничего похожего на «миссинг линк»… Разве что в этой роли окажутся разом все австралопитеки.

Эволюционная теория утвердилась независимо от идеологических заклинаний, а само по себе изучение древнейшего человека заставляло отказываться от прежних схем. Ведь ученые видели, что одни виды сменяют другие. Не только виды человека, но и виды животных. В Чжоукоудянь и вместе с гейдельбергским человеком встречены тигры, волки, благородные олени, но вместе с ними находили виды, которые не встречаются сегодня. Они не сохранились, потому что часть видов вымерла? Пусть так, но тогда почему там мало современных видов?