Где искать любовь - Алекс Вуд

— Ох, и напугали же вы меня, — сказала леди Джулия с облегчением, когда увидела, что взгляд девушки приобрел осмысленность.

— Все в порядке, — слабо улыбнулась Гвендолин. — Просто закружилась голова.

— Боюсь, наш воздух только вредит вам. — Леди Джулия озабоченно покачала головой. — В Питхарли не самый здоровый климат в это время года. Сколько раз говорила Уолтеру, что зимой и осенью надо отсюда уезжать…

— Простите, что напугала вас. Может быть, нам лучше вернуться в дом? — предложила девушка.

Леди Джулия поспешно согласилась, и они повернули назад, каждая была занята собственными мыслями и неожиданными догадками. Девочку явно что-то угнетает, размышляла леди Джулия. Она меняется на глазах. Очень похоже на неразделенную любовь…

Мысли Гвендолин вертелись около того же предмета. Неужели я была настолько глупа, что влюбилась в Уолтера? — с тоской думала она. Невероятно, бессмысленно и ужасно больно. Гвендолин старалась убедить себя, что это просто игра воображения. Но стоило ей лишь представить себе, что Уолтер свободен и ведет себя по отношению к ней так же, как Николас Кармайкл, и сердце начинало неистово колотиться. Она могла обманывать других, но притворяться наедине с собой было глупо. Гвендолин Маргарита Эрнестина МакНорман из Гвендильского замка постыдно влюбилась в своего дальнего родственника, почтенного женатого человека сэра Уолтера МакНормана.

В Питхарли их ожидало неприятное известие о том, что Констанция и Марион, а также неизменная свита молодых людей, уже вернулись из своей развлекательной поездки. После того, что Гвендолин узнала о Марион и Уолтере, ей меньше всего хотелось видеть блестящую мисс Гастингс. Но Марион было необходимо общество — от мужчин и Конни она успела устать за эти два дня, и Гвен была для нее идеальной собеседницей. Мисс Гастингс казалась себе в два раза красивее и обаятельнее на фоне Гвендолин.

Нет, конечно, она очень мила, думала Марион про себя с презрительным снисхождением в то время, как выкладывала Гвендолин все новые подробности их поездки. Но разве ее можно сравнить со мной…

Гвендолин интуитивно угадывала это отношение и чувствовала себя отвратительно. Хуже всего было осознание того, что Марион права. Ее нельзя не любить. Ею нельзя не восхищаться. Она действительно может позволить себе роскошь любить и быть любимой. А ей, Гвендолин, лучше вообще забыть о том, что такое любовь, и помнить о Гвендиле, которому срочно нужен ремонт, о сестре Кэролайн, которой нужно учиться… Если Николас Кармайкл считает ее привлекательной и имеет относительно нее серьезные намерения, то она должна быть довольна!

Марион не оставляла Гвендолин в покое до самого ужина. Но и тогда она постаралась сесть поближе к ней, чтобы иметь возможность продолжить разговор. Гвендолин безумно страдала от неожиданной общительности мисс Гастингс, но не могла ничего придумать, чтобы отделаться от своей навязчивой собеседницы.

— Кстати, Гвендолин, вы должны обещать нам кое-что, — заявила Марион между прочим, накладывая себе в тарелку нежный гусиный паштет.

Гвендолин очнулась от своих печальных мыслей и вопросительно посмотрела на свою мучительницу. Какой еще неприятный сюрприз припасла для нее эта охотница за мужскими сердцами?

— Вы обязательно должны привезти в Питхарли своего брата Джеймса. Я столько о нем слышала, он очень меня заинтересовал…

Марион приятно улыбалась, но Гвендолин ощутила к ней такой приступ ненависти, что с трудом удержалась от резких слов.

— Мой брат очень занятой человек, — сухо сказала она. — Если вам так хочется его увидеть, вам стоит приехать в Гвендиль. Хотя там он тоже нечасто появляется. У него слишком много дел…

Интонации Гвендолин были какими угодно, но только не любезными. Однако Марион не замечала этого или предпочла не замечать.

— Правильно ли я поняла вас, Гвен? — воскликнула она нарочито громко. — Вы приглашаете меня в Гвендильский замок для свидания с вашим братом? Как это мило с вашей стороны! Я даже мечтать не могла о таком приглашении!

Гвендолин нехотя кивнула головой. Марион ловко подстроила ей ловушку. Она уже поняла, что в словесной интриге ей не угнаться за разговорчивой американкой.

— Конни, Гвен только что пригласила меня в Гвендильский замок! — произнесла Марион, повысив голос, чтобы сестра за другим концом стола расслышала ее.

Впрочем, в этом не было надобности, так как мисс Гастингс имела привычку всегда говорить весьма отчетливо, и ее беседа с Гвендолин уже давно была всеобщим достоянием.

— Я рада за тебя, — сдержанно ответила леди Констанция, — говорят, что Гвендильский замок очень красив.

Повисла неловкая пауза. Гвендолин чувствовала, что сейчас она обязана пригласить в замок еще и Констанцию с Уолтером, и леди Джулию, и всех этих мужчин, включая Николаса Кармайкла. Но она очень хорошо знала, что они не в состоянии принять такое количество гостей достойно. Конечно, если они все-таки решатся устроить праздник, то волей-неволей придется потратиться, но так как пока ничего не было продумано точно, Гвендолин боялась делать опрометчивые приглашения. К тому же после великолепия Питхарли Марион и Констанция будут презрительно морщить носы в Гвендиле, а этого она не переживет.

Гвендолин беспомощно оглянулась. Казалось, все за столом не отрывают от нее глаз и ждут, когда же она наконец вспомнит о приличиях и пригласит в Гвендиль всех присутствующих.

— Я боюсь показаться вам слишком самонадеянным, — внезапно заговорил Уолтер, — но я считаю, что Питхарли — прекраснейшее поместье в Шотландии.

Гвендолин была так благодарна ему за помощь, что даже не подумала обидеться на это возмутительное заявление. Уолтер принялся рассуждать о достоинствах Питхарли, отвлекая всеобщее внимание от Гвендолин.

После ужина Гвендолин попыталась ускользнуть незамеченной к себе в комнату. Но когда она шла по коридору, радуясь, что так удачно избежала новых разговоров о Гвендиле, ее догнал Уолтер.

— Мне нужно с вами переговорить, — сказал он, окликнув девушку. — Думаю, в библиотеке нам будет достаточно удобно.

У Гвендолин не хватило сил воспротивиться ему. Да и особого желания тоже. Девушка послушно шагала за Уолтером, прикидывая про себя, о чем именно он хочет с ней поговорить.

Они вошли в библиотеку, и Уолтер плотно закрыл за собой дверь.

— Чтобы нас не потревожили, — лаконично заметил он.

Живое воображение Гвендолин тут же нарисовало для нее массу крамольных сцен, во время которых было бы нежелательно присутствие третьих лиц. Находиться с Уолтером в одной комнате было чрезвычайно волнующе. И хотя Гвендолин уже неоднократно говорила себе, что ей не на что рассчитывать, ее сердце все равно сладко замирало при одном взгляде на него.

Как он красив, с тоской думала девушка, удивляясь тому, что ей понадобилась почти неделя, чтобы разобраться в собственных чувствах.