Хранитель кладов - Андрей Васильев

– Три – это хорошо, – оживилась Воронецкая. – Очень хорошо.

– Поясни, – попросил я, – если можно.

– Что пятью пять – двадцать пять, ты же помнишь?

– Помню, – подтвердил я. – И?

– Болван, – ласково прощебетала ведьма, подошла поближе и потрепала меня по голове. – Это количество вещей, что нам надо найти. Помнишь, он упоминал о том, что предметы не в тех руках и так далее? Ну вот.

– А, чуть не забыл! – я хлопнул себя ладонью по лбу. – Меньше надо, всего двенадцать. Мне лесовик про это рассказал, когда к лагерю вывел. При тебе не хотел говорить, очень ты ему не понравилась. Дескать, пусть помучается.

– Вот гад! – глаза Стеллы метнули молнии. – За такое терпеть их племя и не могу. То ли дело болотники да трясинники – серьезные и вдумчивые хозяева, с ними всегда договориться можно. Значит, дюжина? В разрезе текущего момента эта новость радостная до невозможности! Мы же тут сразу три предмета найти можем и тем самым кучу времени выиграем. Да и искать несколько вещей сразу куда проще, чем одну.

– Последнее сомнительно, – я прикинул, не охаметь ли вконец и не усадить ли ее к себе на колени, но решил, что это уже перебор. Нет-нет, никакого сексуального влечения, просто я уже выбрал ту линию поведения, которой стану придерживаться, и теперь добавлял к ней мелкие штрихи. – Да и вообще весь наш разговор сейчас напоминает все те же русские народные сказки. Узнал Иван-царевич про яблоки молодильные, сел на коня и поскакал. Куда, в какую сторону, откуда он дорогу знал – не суть, главное, что через пару строчек он уже через забор в сад лезет. Да, мне снилось три украшения, да, их цапнула чья-то волосатая лапа – и только. Ты меня, которого в лицо видела, найти не могла, даже подключив свои способности и, полагаю, кое-кого из госслужащих в погонах. А тут просто побрякушки, просто рука. Ерунда это все.

– Послушай меня, Валера, – Стелла вдруг сама взяла и села ко мне на колени, закинув руку на шею. От нее пахло терпкими духами и еще чем-то неуловимо знакомым, – давай сразу договоримся вот о чем. Первое – я не желаю слышать слово «не найдем». Найдем, у нас выбора нет. Второе – не следует выдавать мне информацию дозированно. И не надо думать, что есть детали, которые мне не следует знать. Мы в одной лодке, по крайней мере до двадцать седьмого сентября. Все, что знаю я, будешь знать ты, и наоборот.

– Все не расскажу, – заявил я. – На кой тебе информация о моих детских заболеваниях? Или о том, почему я в армию не пошел?

– Послушай меня внимательно, – ее губы оказались совсем рядом с моим ухом, – и уясни раз и навсегда. Если из-за твоего раздолбайства мне придет конец, то я тебя с собой утащу обязательно. Даже не сомневайся. Клянусь книгой Вед, клянусь Луной и той душой, которой у меня нет, так и случится. Я оттуда вернусь, если что, и все равно тебе горло перегрызу. Я ведьма, мне терять нечего. Вся моя жизнь – тут, а там я буду платить за то, что здесь натворила, так что на прощение не рассчитывай.

Вернется. Перегрызет. Шутки и правда кончились, тут уже без дураков.

– Хорошо, – сменил я тон, спихнул ее с колен, встал и подошел к столу. – Будь по-твоему. Я карандашик с бумажкой возьму?

– Возьми, – разрешила Стелла, закинула руки на спинку дивана и потянулась так, что единственная пуговица на пиджаке чудом не оторвалась. – Порисовать решил, маленький?

– Что-то вроде того, – я уселся за стол. – Не знаю, как это нам поможет, но…

– Вот теперь мы начали деловой разговор, – Воронецкая склонила голову к плечу. – Наконец-то. Да, ты не знаешь, что это за украшения. Я, скорее всего, тоже, антиквариат и магические предметы не мой профиль. Но мы в Москве, мальчик, а тут кого только нет. Если есть желание, то можно узнать все и обо всем, были бы знакомства, связи, деньги или то, что их заменит. Я знаю многих, многие знают меня. Поищем – найдем, главное – понять, что ищем. Так что там за рука была?

– Короткопалая, волосатая, с перстнями на пальцах, – ответил я, орудуя карандашом. – Хорошие такие перстни, дорогие. Один с алмазом, другой с рубином.

– Это рука того, кто сейчас владеет предметами, – уверенно заявила Стелла. – Лучше бы ты лицо увидел.

– А в идеале – адрес того дома, где сей таинственный незнакомец обитает, – огрызнулся я, подавив в себе желание назвать ее «мисс Очевидность». – Что показали, про то рассказал. И на том спасибо.

– Уж и помечтать нельзя, – возмутилась ведьма. – Я женщина, мне свойственен полет фантазии.

– Тоже верно, – согласился я. – Вот еще вопрос. Ну, найдем. А что после? Как мы их заберем? Сразу предупреждаю: с законом в конфронтацию вступать не буду, даже ради сохранения твоей жизни!

– А своей? – с ехидцей поинтересовалась Стелла.

– Если вопрос будет стоять так, что или я, или кто-то другой, то да. А если ситуация нейтральна, то нет.

– Не надувай так щеки, тебе это не идет, – попросила меня ведьма. – Хорошенький ведь мальчик, а как «фыр-фыр» начинаешь делать, то сразу на жабу становишься похож. И раньше времени не думай о том, что будет после. Потом наступит потом, ясно? Давай смотреть на то, чем мы займемся, как на некий деловой процесс. Бизнес-план мы уже составили, сейчас определимся с направлением работ, а после перейдем к чему?

– К чему? – поднял я на нее глаза. – Стелла, я не коммерсант ни разу. Я госслужащий, а в дипломе о высшем образовании у меня запись «архивист». Я не знаю, что там идет дальше. Видимо, поиск чиновника, который обеспечит правовое прикрытие?

– К маркетингу мы перейдем, неуч, – ведьма встала с дивана. – Ну, нарисовал уже? Показывай мне свои шедевры, Ван Гог доморощенный.

– Сама ты… – беззлобно ругнулся я. – Сейчас. Пять сек – и готово.

– Он еще и язык высунул! – всплеснула руками Воронецкая. – Великая Мать, с кем я связалась? Детский сад – штаны на лямках. Давай сюда!

Я протянул ей два листка, на которых как мог изобразил то, что видел во сне.

– А недурственно, – одобрительно произнесла ведьма. – Художественная школа?

– Два года, – признал я. – И мама учила, она художница. Ну, была когда-то.

– Вполне, вполне, – Стелла склонила голову к плечу, похоже, это у нее привычка такая. – Да, ты прав, это вещи очень старые.

– Ты с ними сталкивалась? – оживился я. – Скажи, что да!

– Мы договорились вроде друг другу не врать, потому – нет, не сталкивалась. Но ритуальное письмо я ни с чем не перепутаю. И еще, я про такие браслеты читала. В некоторых славянских племенах в совсем уж старые времена их вручали юношам после того, как они проходили испытания, эдакую инициацию, введение в основной состав, так сказать. Ну, до них ты мальчик, после – мужчина и воин. Если, разумеется, не оплошаешь. А поскольку тут золото, то, выходит, браслет этот не меньше, чем сыну главы рода принадлежал.

– Стелла, у них в те времена демократия была, – поправил я ведьму. – Пусть немного дикая, но все же. Глава рода да и князья из ранних – первые из равных, но не более того. И к золоту отношение было не настолько трепетное, как сейчас.