Испанские страсти - Айра Уайз

— Как трогательно! — раздался с порога двери саркастический возглас.

В груди у Джасмин похолодело. Оуэн в последний раз дружески потрепал ее по плечу и встал. Молодая женщина всей кожей ощущала исходящую от мужчин враждебность. В ее голове тут же возник образ двух хищников из семейства кошачьих: оба словно оценивали силы противника. Оуэн не остановился, не замедлил шага. Эстебан ни на дюйм не сдвинулся с места, чтобы пропустить его. Молодые люди разошлись, едва не задев друг друга плечами.

Когда в коридоре затихли шаги, Джасмин встала, подошла к комоду и выдвинула верхний ящик, сама не зная, что собирается там найти.

— Моя машина у входа, — сообщил Эстебан. — Колин Питт вместе с твоей матерью уже уехали в такси. Все мы в одной не поместились бы.

— Все равно тебе следовало уехать, — раздалось в ответ.

— И оставить тебя наедине с культуристом? По-твоему, я с ума сошел?

— Оуэн мне просто друг, а вовсе не любовник. — Ну, вот она сказала правду. Теперь Эстебан может расслабиться и вернуться к вопросу о разводе.

— Поздно оправдываться, любовь моя, — насмешливо протянул он. — Конечно, он тебе не любовник, а бывший любовник — уж здесь можешь на меня положиться.

— Никакой он мне не любовник и никогда им не был! — яростно выпалила Джасмин.

Темные глаза угрожающе сверкнули. Одним прыжком Эстебан преодолел разделяющее их расстояние и повернул молодую женщину лицом к себе.

— Не лги мне! — рявкнул он. — За полного дурака меня считаешь, да? Считать я еще не разучился!

— Считать? — Она озадаченно нахмурилась. — О чем ты?

Эстебан дышал тяжело и прерывисто. Джасмин казалось, что стоит ему к ней прикоснуться, и руки мужа сожмутся на ее шее. Но тот прикасаться к ней и не думал, а стал сосредоточенно загибать пальцы на правой руке.

— Четыре человека. Три комнаты. Сколько всего получается? И где, по-твоему, спит четвертый?

— Да ты… ты… — Джасмин задохнулась от возмущения. — Оуэн не живет со мною в одном номере! — воскликнула она. — Оуэн приехал сам по себе. И комнату забронировал под своим именем, причем на другом этаже!

По лицу Эстебана было видно, что он не верит ни одному ее слову. Джасмин стремительно подошла к шкафу, рывком распахнула створки.

— Видишь — только моя одежда! И кровать здесь односпальная! — Молодая женщина широким жестом обвела тесную, скудно меблированную комнату, явно рассчитанную на одного человека. — Знаешь, кто ты такой есть, Эстебан? Шовинистская свинья, вот кто! Ты смеешь врываться ко мне и читать мне мораль, в то время как сам вовсю развлекаешься с Инес Ортуньо на своей роскошной яхте!

— Инес здесь вообще ни при чем! — запротестовал Эстебан.

— Как насчет двойной морали? — язвительно продолжала она. — Честное слово, мне стоило бы отправиться прямиком к сеньорите Инес. Как говорится, око за око… По душе тебе такая перспектива, Эстебан? — Джасмин воинственно подбоченилась. — Отчего бы и мне не проявить собственнический характер? Отчего бы не пригрозить сеньорите Ортуньо, что я ей синяков наставлю, если только посмотрит в сторону моего мужчины? А что, отличная мысль! — Глаза молодой женщины метали молнии, грудь бурно вздымалась. — То-то обрадуется весь ваш проклятый высший свет, узнав, что Джасмин, эта кошмарная потаскушка несчастного Эстебана, вернулась на тропу войны!

Эстебан побледнел. Темные глаза опасно сверкнули.

— Да ты просто-напросто его защищаешь! — прошипел он.

— Кого? — опешила Джасмин.

— Этого твоего белокурого Адониса.

Итак, неприятности обеспечены — Эстебан ей не поверил. Он медленно приближался к ней, точно тигр к жертве.

— Только посмей, — предупредила Джасмин, задрожав всем телом.

Но Эстебан уже обнял ее за талию. Отступать было некуда, сзади — шкаф. Остаться на месте? Какая разница — все равно ей не спастись.

— Стивен, нет, — еле слышно пролепетала Джасмин, невольно называя мужа на английский лад — по давней, полузабытой привычке. Эстебан рывком притянул ее к себе.

— Повтори, — потребовал он.

— Что повторить? — недоуменно захлопала она ресницами. Близость Эстебана сводила ее с ума, для мыслей места просто не оставалось.

— «Стивен», — подсказал он тихим, вкрадчивым, бархатистым шепотом, при одном звуке которого у нее перехватило дыхание. Неужели она и впрямь назвала мужа этим именем — ласковым прозвищем первых дней брака? Да быть того не может…

Вторая ладонь Эстебана скользнула под пышный поток золотых волос и легла на основание шеи. Дыхание у Джасмин участилось. Стоит ему коснуться языком той заветной точки под мочкой уха, и она затрепещет в экстазе.

— Повтори, — настаивал он. Его глаза потемнели до оттенка грозового неба, губы чуть приоткрылись и приблизились к нежной шее почти вплотную.

— Стивен, — задыхаясь, произнесла она.

Все произошло так быстро, все оказалось так восхитительно, что Джасмин поняла, что пропала. Эстебан припал к ее губам — и этот жаркий, властный поцелуй заключал в себе обещание неземных восторгов. Молодая женщина задыхалась, упиралась ладонями в его грудь, ощущала бедрами его восхитительно напрягшуюся мужскую плоть. Прикосновения, вкус, запах, даже звуки слились воедино, воздействуя массированным ударом на все ее органы чувств сразу.

Так оно было всегда. Сначала — ничего, а в следующее мгновение — пьянящий апофеоз страсти. Эстебан запустил пальцы в ее волосы. Заколка отлетела в сторону, и Джасмин зарумянилась от удовольствия. Всякий раз, когда он высвобождал ее золотые пряди, и они вольно рассыпались по спине, она испытывала ни с чем не сравнимое эротическое удовольствие.

Избавиться от футболки было делом пары секунд. Вслед за ней на пол полетела его рубашка. При виде мускулистого обнаженного торса Эстебана молодая женщина застонала и провела ноготками по черным курчавым волоскам на его груди. Они целовались словно одержимые. Она захватывала зубами его нижнюю губу, он легонько покусывал ее в ответ. Языки их сплетались. Джасмин на ощупь расстегнула молнию на его брюках и просунула внутрь ладонь. Эстебан невнятно застонал — разгоряченный, напрягшийся, совершенно собой не владеющий… Что ж, о себе она могла сказать то же самое. Одним стремительным движением он подхватил Джасмин на руки, уложил на кровать, а затем принялся освобождать ее от остальной одежды.

— Я тебя съем, — пообещал он, раздеваясь. И от своих слов Эстебан отказываться не собирался.

Вот он склонил черноволосую голову и припал губами к одному из ее сосков. Джасмин сладострастно изогнулась, впилась пальцами ему в плечи, притянула к себе. О, как он великолепен, кожа его точно атлас!

Она напряглась от немыслимого возбуждения. Все ее существо охватил сладкий трепет предвкушения. Они целовались, они ласкали друг друга, они сливались в экстазе. Когда он, наконец, провел рукой между ее ног, Джасмин вскрикнула так пронзительно, что Эстебану пришлось заглушить этот вскрик поцелуем.