Дама с простудой в сердце - Михаил Март

— Вы предлагаете прямо сейчас…

— Не будьте ханжой. На дворе конец двадцатого века. Где вы живете?

— На частной квартире. Здесь недалеко. Десять минут хода.

— Кровать и компьютер у вас там есть?

— Конечно.

— Тогда пошли.

* * *

В восемь вечера Вероника, не надев на себя ничего, села перед компьютером. Похоже, парень в нее втрескался. Чего она и добивалась. Но как мужчина он ее не заинтересовал. Войдя в Интернет, она спросила:

— Какое мы дадим тебе имя?

Этьен встал с кровати, накинул халат и присел рядом.

— Кажется, ты осталась недовольной?

— Не во мне дело. Но лучше, если ты не будешь трогать мою сестру до брачной ночи. Как мы тебя назовем? Сейчас я начну с ней переписку от твоего имени, потом ты продолжишь сам. Главное, наладить крепкую связь. Скажем, у тебя две или четыре собаки. Я сделала выписки из Юлькиных студенческих конспектов, мы ей опишем синдром заболевания твоего любимого пса. Так, чтобы она могла тебя консультировать каждый день, а ты ей будешь подтверждать, что собака чувствует себя лучше. Но потом у тебя заболеет второй пес. А потом ты пошлешь ей свою фотографию с припиской, что будешь в командировке в Питере три дня и хотел бы повидать ее, познакомиться и отблагодарить за помощь. Она клюнет. Завтра я уеду. Оставлю конспекты. Из них ты будешь черпать синдромы заболевания своих собак. Я составила для тебя десяток любовных писем, соответствующих ее представлению о пылкой любви джентльмена.

— У тебя и в этом опыт имеется?

— Мой опыт тут ни при чем. Это из переписки Ивана Тургенева и Полины Виардо. Незачем ломать себе голову, если есть достойные образцы для подражания. После встречи в Питере засыплешь Юлю любовными письмами. Важно убедить ее, что ты готов идти за ней хоть на край света. Таким образом, мы выиграем нужный нам год, пока мне стукнет восемнадцать. А там останется только провернуть все события через мясорубку и взойти на пьедестал. Так как мы тебя назовем?

Этьен немного подумал, потом сказал:

— Сейчас мой офис оформляет один парень. Дизайнер по интерьерам, мой ровесник. Его зовут Вячеслав Бородин.

— Хорошо. Но помни, тебе придется делать паспорт с этим именем.

— Он мне свой отдаст. Этому типу достаточно показать стодолларовую бумажку, и он мать свою продаст.

— Хорошо. Я набираю сайт Юлии Лапицкой. С этой минуты наша операция началась. И помни, Этьен, работать будешь на полную катушку. За такие деньги придется попотеть.

Вероника начала стучать по клавиатуре компьютера.

— Ну, сестренка, берегись! К тебе пожаловал серый волк в овечьей шкуре!

Появление Добронравова в одном из питерских притонов — не очень хорошая реклама для солидного адвоката с безупречной репутацией. А потому все было сделано по всем законам конспирации. Хозяин притона, некий господин Пухов Георгий Васильевич, более известный в криминальных кругах Петербурга как вор в законе по кличке Могила, не только рад был появлению Добронравова, но устроил достойный прием. Пухов помнил добро. Адвокат дважды избавлял его от неминуемой очередной отсидки. Могила не мог оставаться неблагодарным. Он очень уважал Добронравова и понимал, что тот может вновь понадобиться.

От пиршества гость отказался. Он пожелал уединиться с хозяином, и они устроились в отдельной комнате.

— Понимаю, Давид Илларионович, что спроста ты ко мне не придешь. Нужно чего, говори, все для тебя сделаю.

— Мне нужна банда отщепенцев, примерно до октября. Человека три, не больше. Работать надо с шумом, чтобы весь город сотрясался. Хочу тебя предупредить, что в конце операции ребят придется убрать. Никаких свидетелей. Только мертвые умеют молчать. Своих людей не используй, возьми со стороны, уже приговоренных. Знаю, такую схему в ваших кругах практикуют, когда свои же хотят убрать крысятника, но потом перепродают его на заведомо провальное дело.

— Не проблема, Илларионыч. Людей я найду. Какова специфика работы?

— Четыре ограбления со стрельбой. Нужен мокрушник, взломщик и бригадир с авторитетом. План уже разработан. По всем расчетам, они уйдут чисто из всех точек. Помимо ограблений придется похитить человека.

— Ты требуешь профессионалов, а не отщепенцев. Сегодня такие люди дорого стоят.

— Твои расходы я оплачу по факту. Сам ты получишь в конце дела пятьдесят кусков зеленой капусты. И профессионалы мне не нужны. Все эти спектакли — не больше чем холостая стрельба в лесу. Грабить придется меня. Я для этого все подготовил. И похищать придется меня. Только твои архаровцы должны думать, что все делается всерьез. Обо мне им ничего знать не надо. Руководить ими будешь сам, лично. Лишних людей не информировать. Пообещай придуркам златые горы. Значения не имеет, все равно в конце дела пустим их в расход.

— Задача понятна, Илларионыч. Но надо помнить, что и в уголовке не лохи сидят. Могут заметить подставу. Придется одного профи все же взять. Чужака со стороны, не местного, а потом его отправить восвояси.

— Ты это о ком?

— О взломщике. Как я понял, ты хочешь устроить пожар на своем складе перед ревизией?

— А башка у тебя кумекает.

— Столько ходок и шестьдесят лет жизни за спиной чему-то научат.

— Ты прав, Жора. Меня должны вычислить, после того как возьмут в заложники.

— Тогда не смеши уголовку. Сейф должен быть сейфом, а не консервной банкой. Пару трупов для смачности можно им подкинуть. И план должен быть железный, иначе тебя, Илларионыч, вычислят первым. А ты должен иметь железное алиби и выйти сухим из воды.

— Обсудим вместе. Ищи людей. В этом месяце я хочу опробовать их в деле. Предварительная проверка на вшивость с гарантированным отходом. Встречаться будем с тобой на Богословском кладбище, как раньше. Приходить будешь один, без своих архаровцев и ментовских хвостов. Игру я затеял серьезную, и она должна быть беспроигрышной. Через неделю в полдень жду тебя с результатами, получишь первое задание.

— Как скажешь, командир. Для тебя я постараюсь.

* * *

Неожиданную встречу знакомых в таком перенаселенном городе, как Санкт-Петербург, можно считать судьбоносной. Кира зашла в ресторан пообедать после работы, а потом собиралась ехать домой. Наконец-то Додик решил рассказать ей о своих планах в отношении Федотова. Борис уже привез сделанные его отцом копии пяти картин, и сейчас их развесили в квартире Добронравова для всеобщего обозрения. Разумеется, оригиналы были в офисе на Гороховой. Додик задумал что-то грандиозное. У него не хватало только марок княгини, он еще не нашел способа их заполучить. Но судя по тому что он в последнее время слишком часто потирает руки, а такое происходит, когда ему в голову приходит очередная идея, можно предположить — все идет по плану.