Триггер. Как далеко ты можешь зайти? - Павел Воронин

Тамара Гинзбург повернулась к Артему:

— Вам есть что добавить?

Артем молча развел руками. На этом заседание завершилось. А вот мысленная работа в голове Артема — нет. Он сделал из прозвучавшего на заседании кое-какие выводы. И разработал один план… Поэтому, выйдя из здания, он позвонил Матвею и назначил ему встречу возле торгового центра на Полежаевской.

Матвей был точен, ждал у входа. Они вместе вошли, поднялись по эскалатору в просторный холл… Артем осмотрелся и сказал:

— Стой здесь, никуда не уходи.

А сам направился искать комнату охраны. Нашел, вошел в помещение со множеством мониторов и сказал одному из охранников:

— У меня мальчик потерялся.

— Молодой человек, выйдите отсюда! — потребовал охранник.

— Волосатенький такой мальчик… — прибавил Артем. А сам меж тем быстро осматривал все экраны. И на одном заметил Матвея, стоящего посреди холла. Да, все было видно прекрасно. И при большом желании и некоторой сумме он мог получить картинку с этого монитора…

— Да вот же он! — воскликнул Артем, указывая на своего помощника. И ушел. А охранники в растерянности остались разглядывать Матвея.

…В зоосалоне на Малой Грузинской Артем быстро отыскал Алину — она у себя в кабинете расчесывала собаку. Увидев Артема, вздохнула:

— Все-таки вы пришли…

— А вы этого очень сильно не хотели. О чем хотел поговорить ваш муж — о сексе?

— С чего вы взяли?

— Муж хочет решить какую-то проблему, жена — нет. В 90 процентах случаев эта проблема — сексуальные отношения. Скажите, чего вы боитесь?

— Я ничего не боюсь, — с раздражением ответила Алина. — И скрывать мне нечего. Да, у нас есть небольшие проблемы в постели. Но многие женщины прекрасно живут без оргазма. И даже без секса. Мне это не нужно, понимаете? Есть множество более интересных занятий. Книжку почитать, кино посмотреть…

— Разумеется. Главное, чтобы партнер думал так же. Где он?

— У себя в кабинете, — еще раз вздохнула Алина.

Спустя несколько минут Артем сидел в кабинете Алексея. И задал ему довольно интимный вопрос:

— Ну что — не дает?

Алексей вздохнул:

— Ну… это довольно редко происходит. Раз в два месяца, может…

— И чем она это объясняет? Усталостью?

— В основном да. Ну и… голова болит.

— Так было всегда?

— Да, с самого начала. Секс ее никогда не интересовал.

— Вы давно женаты?

— Четыре года. Я думал, со временем все наладится. Но ничего не налаживается, становится только хуже.

— Вы не думаете, что она вам изменяет?

— Нет, конечно. Во-первых, мы всегда вместе — и дома, и на работе. А во-вторых, зачем ей это, раз она все равно не получает удовольствия?

— Хобби у нее есть?

— Да особо нет. Так, на сальсу ходит…

— На сальсу?

— Да, ей нравятся латиноамериканские танцы. Может, они как-то компенсируют ее холодность?

— Вы ходите с ней?

— Нет, конечно. Какой из меня танцор?

— Зря. В следующий раз идите вместе. Посмотрим, что получится.

Выйдя из кабинета Алексея, он позвонил отцу.

— Нужно поговорить. Нет, я не приеду. В кабинете тоже не получится — сам понимаешь, я не могу вести прием.

И, словно эта мысль только теперь пришла ему в голову, предложил:

— Давай встретимся в торговом центре на Полежаевской, в холле на втором этаже. Буду ждать.

Спустя полчаса он стоял в холле, на том самом месте, где стоял Матвей. Подошел Александр Андреевич.

— Привет, — сказал. — Странное место для встречи. Присядем?

— Спасибо, насиделся уже…

— Можно обойтись без этих неумных аллюзий?

— Как скажешь. Я хотел извиниться. Может, я действительно в чем-то был не прав.

Александр Андреевич настороженно смотрел на сына, ожидая провокации. Но ее не было, пока не было…

— Но так же нельзя! — продолжал Артем. — Я твой сын все-таки. Ты же понимаешь, чем эта комиссия закончится. Они попросят полицию провести проверку. Любое нарушение — и я опять в тюрьме.

— У тебя есть выход, — сказал отец. — Ты можешь просто прекратить. В любой момент.

— Зачем ты так со мной? — Артем говорил почти жалобно. — Ведь у меня ничего нет, кроме этой работы.

— Слушай, хватит меня разводить! — Отец повысил голос. — Я не твой клиент, и передо мной не надо ломать спектакль. Я тебя насквозь вижу.

— И что же ты видишь?

— Я вижу человека, который так и не научился просто получать удовольствие от жизни. Чтобы чувствовать себя счастливым, тебе нужно постоянно держать всех под контролем. Манипулировать, провоцировать… Это то, что тебя радует. И только этим ты и занимаешься.

— Но я же не родился таким. Это ты меня воспитал.

— Я не уделял тебе достаточно времени, — согласился Александр Андреевич. — И в этом есть часть моей вины, я не скрываю. Но ты уже большой и достаточно компетентный, чтобы понимать природу своих проблем.

— Что мне сделать, чтобы ты меня простил? Хочешь, на колени встану?

— Не паясничай! — строго одернул его Александр Андреевич. — Пора уже учиться признавать свои ошибки.

— И тогда я смогу стать, как ты? И тоже трахать мозги клиентам пустой болтовней, получая по тридцатке в час?

Александр Андреевич мрачно посмотрел на сына:

— Иногда даже я не понимаю, что с тобой не так. Ты не замечаешь, что вокруг тебя происходит? Все, чего ты касаешься, рушится. Ты не умеешь выстраивать отношения. Ты даже с Дашей не смог ничего построить.

— Не смог, — согласился Артем. Теперь он взвешивал каждое слово. Говорил, чтобы получить нужный результат. — Но, может, это скопированная модель поведения? Ты ведь тоже маму доводил в каком-то смысле.

— Я? — Александр Андреевич был искренне изумлен.

— Пап, ну хотя бы тут не надо спорить, ладно? Или мы сейчас будем выяснять, почему ее не стало?

— По-твоему, я как-то причастен к смерти твоей мамы? Это что-то новое…

— По-моему, очевидная вещь. Она заболела, потому что чувствовала, что тебе на нее плевать. Ты всегда относился к ней, как к прислуге. Твоя блестящая карьера на первом месте, а где-то глубоко внизу — мы с мамой.

— И я должен выслушивать этот бред от человека, который даже на ее могиле ни разу не появился?

— Мне нечего там делать. Я не пытаюсь заботиться об умершем, чтобы избавиться от комплекса вины.