Из животворящей капли крови - Василий Попов

– Нет!

Жалкая фигура, вздыхая на ходу, пересекла зал по диагонали и скрылась за дверью.

Владимир достал металлический пузырек. Открыв его, он вдохнул аромат, как дегустатор вин. Улыбка на лице Владимира стала еще зловещее. Он сделал несколько глотков и закрыл глаза. Маска демона застыла на лице, принимающем розовый оттенок.

Владимир тоже имел исключительные особенности. Особый дар ему давало «знание». И так же об этом не знал никто. И даже Вера со своей проницательной интуицией не догадывалась. Владимир обретал тончайшую связь с летучими мышами.

Вера и Александр двигались, петляя по полупустым дорогам. Объезжая города и маленькие населенные пункты. Еще несколько обескровленных тел, подобно куклам, упали в мокрую от вечерней росы траву.

Он улыбался новым ощущениям. Она улыбалась присутствию нового человека, ощущению относительного спокойствия от этого присутствия. Вере казалось, что так спокойна она была, только находясь рядом со своим отцом. Очень давно. Этого впоследствии не дал ей ни один мужчина.

– Неужели это возможно?

– Что? – нарушил свое молчание Александр.

Вера закашлялась, понимая, что ее мысль вырвалась наружу в речевом формате.

– Так быстро расставаться с теми, кто, казалось, только что клялся в вечной преданности, – голос ее дрогнул на изломе, но даже это прозвучало приятно, – стоя под венцом…

– Я ее бросил, хотя мне казалось, что она то, что создано именно для меня… – Александр заговорил на изломе голоса Веры и заговорил о Саше. – В ней всё замечательно: мысли, улыбка, безудержность в сексе, это моё…

Вера закрыла глаза, слушая его монолог. Она понимала и видела образ девушки. Опасный образ. Но спокойствие от присутствия Александра рядом перевешивало чашу весов в свою пользу. Она улыбалась, погружаясь в мягкую дрёму.

Тело Генриха и двух неизвестных в целлофане грузили в машины, оснащенные холодильными установками. Собравшаяся следственная группа провожала их взглядами. Глаза коллег погибших выражали страх, интерес и ожидание…

Ожидался приезд нового человека, кто по прибытии возглавит группу. Никто о нем не слышал как о специалисте и вообще как о человеке. Неизвестность почему-то пугала их больше, чем ужасная известность. Все отталкивались от профессионализма бывшего начальника.

Саша бессвязно отвечала на вопросы коллег, касающиеся исчезновения Александра. Откуда ей знать, имел ли он отношение к тройному убийству и, главное, – исчезновению одной из основных подозреваемых.

«Возможно, он уже обескровлен или в лучшем случае трясется в багажнике автомобиля…» – эта версия вызвала ухмылки на лицах коллег. Саша, сославшись на головную боль, укрылась в прохладном зале ресторана.

Она, достав блокнот и рисуя в нем абстрактные фигуры, искала ответы на вопросы. На ее собственные. Заданные коллегами вопросы ее интересовали меньше всего. Хотя они были схожи по смыслу.

«Кто он на самом деле? Друг или изворотливый враг…»

«Что он смог узнать обо мне?»

«Почему я так быстро позволила манипулировать собой?»…

Всё случившееся за ночь сделало Сашу эмоционально неуравновешенной, что казалось в отношении нее абсолютно немыслимым, ее цели раздвоились: раньше она четко шла к одной, теперь замаячил на горизонте Александр. И что-то ей подсказывало: обе эти цели косвенно соприкасаются.

Она услышала призыв к общему собранию, эхом гуляющий по просторам гостиницы. Саша оставила на белой скатерти листок бумаги со штрихами карандаша, линии которого создали летучую мышь с короной на голове, застывшую в убийственном прыжке.

Из огромного Jaguar выбрался человек в темном костюме и в солнцезащитных очках. Поиграв скулами от сжатия зубов, он взглянул на солнце, затем на встречающих его. Следственная группа невольно создала гул с заложенным в него страхом. Саша не поддержала общую массу – она с интересом разглядывала нового начальника. Его образ рассказал ей о многом, она знала многое о подобных людях.

– Я Роберт, здравствуйте. – Он снял очки, щуря даже в тени свои черные глаза. – Так случилось, что нам работать вместе… – Он бросил взгляд на выставившего его дорожную сумку водителя. – Я многогранен, но рекомендую не касаться моих крайних граней… Они бесчеловечны.

– И что нам делать с этим? – Роза трогала свои рыжие огненные волосы. – Закруглить их что ли?

– Вы…? – Роберт улыбнулся.

– Я Роза.

– Вы, Роза, станете моей помощницей, без этого невозможно… – Он двинулся ко входу в отель, еще раз взглянув на полуденное солнце. – С вас же краткий отчет, на основании которого и назначим собрание. Возможно, придется сократить штат.

Роза, заматывая волосы в узел и демонстрируя объем приподнявшейся при этом груди, отправилась за новым тираном.

Группа выпустила пар, не стесняясь, принялась рассматривать претендентов на сокращение. Большая часть взглядов была прикована к Саше. В них злорадство. Сочувствия, разумеется, ноль.

Саша, фыркнув, отправилась обедать. Но съесть смогла только сырный суп с шампиньонами. Тело цыпленка табака напоминало ей о трупах. Она представила скрюченный мертвый образ Александра и, подавив подкативший к горлу ком, вышла на воздух.

Все собрались в том же зале ресторана. Роберт раздавал распоряжения. В принципе, адекватные и задающие ускоренный ход следствию. Роза подкрепляла их письменными дополнениями. Роберт вносил коррективы в некоторые из них. Саша вместо ожидаемого увольнения получила особое распоряжение.

– Александр… – Он смотрел ей в глаза, его глаза напоминали две угольные точки, оставленные рисующим ребенком на белой стене. – Думаю, даже после короткого знакомства вы поняли, что он из себя представляет, и уже предполагаете дальнейшие его ходы?

– Если он еще жив, возможно. – Она разглядывала черноту глаз начальника, словно раскладывая на составляющие формулу угля. – Но вряд ли он доминирует в группе беглецов.

– Возможно всё… И мы не можем исключать этого. – Роберт сверкнул острыми кончиками клыков. – Прорабатывайте эту версию! – Он коснулся ее руки. – Мы нигде не встречались?

– Вряд ли. Я дебютант в области расследований.

– Всё, за работу! – закашлявшись, Роберт оглядел Сашу с ног до головы.

Она же отправилась в душ, до конца не понимая, что пытается отчаянно стереть с себя мочалкой: липкий взгляд начальника или ненависть, выраженную в глазах коллег. Сковывало мерзостью и то и другое…

– У меня есть дочь… – Вера искала реакцию в глазах Александра.

– Она сейчас с няней? – Александр запоминал алгоритм приготовления крови.

– Можно и так сказать… – Вера улыбнулась, вспоминая исполнительную преданность Владимира.

Александр складывал колбы и горелки в специальный чемодан с инструментами, предназначенный для химических опытов.