Воскресшие - Леонида Данилова

Ко всему прочему физический контакт запрещен, однако никто не запретит прикосновений взглядами.

Первую минуту мы молчали, жадно рассматривая друг друга, будто не виделись несколько лет. Вид Айза пробуждал лютое негодование и в то же время щемящую нежность. Осунувшееся лицо, блеклая улыбка, но по-прежнему горящие дикие глаза. Глаза, которые я, сама не заметив, полюбила без оглядки.

— Как ты себя чувствуешь?

— Терпимо. А ты?

— Хочу разнести здесь все, — призналась откровенно, наплевав на безмолвных полицейских.

— Полегче, мой боевой ангел. Из нас двоих бурным нравом наделен я.

— Иногда и мне стоит побыть буйной.

Особенно сейчас, когда идет борьба за его жизнь.

— Сущностям, наверное, достается от тебя. Они еще не отстали от нашего мира?

— К сожалению, они не вняли твоим угрозам.

— Тц, жаль. Когда вернусь, преподам им новый урок.

Поскорее бы.

— Вы говорили с Эйреном?

— Да, он каждый раз подробно докладывает мне о ходе расследования, — Айз задумчиво улыбнулся, опустив глаза. — Ученый тоже приходил. И даже меценат. Столько людей на моей стороне… Я счастлив, ангелочек, хоть и нахожусь в этом поганом месте.

Невыразимая теплота в его голосе проникла куда-то очень глубоко и вызвала нестерпимую боль, сжигающую грудную клетку.

Расследование подходило к концу. Скоро материалы дела передадут прокурору, обвинение утвердят и затем…

Затем будет назначена дата суда.

— Мы вытащим тебя отсюда.

— Слушай, Алеста, если выйдет так, что… ну, допустим, меня все-таки посадят…

— Не посадят, — прошептала и тверже добавила: — Не посадят, Айз.

— Но что если…

— Я буду приезжать каждую неделю, — ответила то, о чем и сама раздумывала. Поначалу я старалась гнать от себя эти мысли, но порой они чересчур настойчиво мелькали в голове и не давали покоя.

— Хорошая жизнь для молодой девушки, — недовольно скривился Айзел.

— Давай не будем о плохом? Настроимся на хороший исход.

Выражение его лица не изменилось. Мои слова не возымели эффекта.

— Ты придешь на суд?

— Конечно приду. Все придут!

— Спасибо, — суровый голос чуть смягчился. — Вроде бы я и рад, а вроде и не хотел бы, чтобы ты услышала мой приговор.

— Айз…

— Тц, этот дотошный следователь вцепился в меня как бульдог, — проворчал он, соскакивая с темы.

Я злорадно хмыкнула и уверенно поглядела на Лендера.

— Мы тоже не пушистые котята.

— Да, — согласился он, не сдерживая хитрую улыбку. — Особенно ты, моя тигрица. Пушистая тигрица.

— Да ну тебя, — буркнула, смущаясь. — Держись тут и не думай о приговоре. Лучше думай обо мне. Как это делаю я. Постоянно ты в мыслях. Я… скучаю.

Мои щеки горели, а глаза Айзела засветились еще ярче. Только огонь в них полыхнул совершенно другой — чувственный, обжигающий.

— Хочу тебя поцеловать.

— Нельзя, — вздохнула с сожалением. — Физический контакт запрещен.

Хм, правда есть кое-что другое…

Недолго думая послала ему воздушный поцелуй и мельком взглянула на конвой. Мужчины оставались равнодушными.

Стесняться подобных милых вещей между влюбленными — нелепо, но, блин, мне все равно чуточку неловко из-за присутствия других людей в помещении.

С другой стороны, они удерживают моего парня в наручниках и не позволяют к нему прикоснуться. Последнее, что мне стоит делать, смущаться их.

А Лендер улыбнулся моему робкому жесту. Улыбнулся так, как умеет только он. С невероятной детской искренностью и чистой любовью. И эту улыбку вызвал всего лишь неловкий воздушный поцелуй.

Теперь я немедленно хочу поцеловать его по-настоящему.

— Когда выйду, зацелую тебя всю до самых пят, — пообещал Айз, скользнув соблазнительным взглядом по моим губам.

— Буду ждать, — выдохнула, мысленно представив как это будет.

Стало жарко и сбилось дыхание.

— Кхм, — кашлянул охранник, — время свидания подошло к концу.

— Ангелочек, в ящике моего стола лежат ключи от квартиры, — затараторил Айзел. — Забери их себе. Не знаю, как дальше все пойдет, поэтому пусть они будут у тебя. Потом вернешь мне… или хозяйке.

— Отдам тебе, — произнесла с нажимом.

— Ангел, — снисходительно протянул он. — Ты забыла? Я всегда готовлюсь к худшему. Мне так проще жить.

Глубоко вдохнула и резко выдохнула.

— Тогда я буду думать о хорошем за нас двоих.

— Договорились, — Лендер подмигнул мне, поднимаясь.

Его увели.

Я несколько минут сидела неподвижно, не в силах сдвинуться с места. Было чувство, будто во мне борются два человека. Один хотел упасть на пол и беспомощно разрыдаться, другой — с непоколебимой решимостью уничтожить всех, кто пытается испортить жизнь Айзелу. Предпочла второго. Внутренняя и внешняя холодность это то, что сейчас нужно.

Встала, отодвинула стул и твердыми шагами покинула серое помещение.

Никаких истерик, они не помогут. Никогда не помогали. Но и держать бурю в себе нельзя. Выплесну эмоции дома или съезжу на дикий пляж и поору там.

Орган государственной власти, вершащий правосудие, находился в старом неприступном кирпичном здании. Оно тоскливое снаружи и мрачное внутри.

Нет, ну это дурдом какой-то! Мало того, что зал суда обшит темными, почти черными, деревянными панелями, так еще и на его потолке изобразили злобных рогатых мантикор, разрывающих людей. Как только я сюда вошла, захотелось выйти. На редкость неуютное и зловещее помещение.

Судья в черной мантии и вовсе на секунду причудился мне смертью с косой. За его спиной, немного разбавляя угрюмую атмосферу, висел бирюзовый флаг города и сверкал серебристый герб.

Но я быстро потеряла интерес к интерьеру и судье, найдя взглядом Айзела и адвоката. Они сидели рядом за одним столом. Айза заковали в наручники и приставили к нему охрану. Невозмутимый Эйрен что-то ему тихо объяснял. Напротив них был второй стол, за которым просматривал бумаги прокурор в черном деловом костюме. Этот седовласый мужчина с бакенбардами, острым длинным носом и глубоко посаженными глазами казался холодным и жестким человеком.

Мы с Хелиром, Твигги и Наа сидели на местах присяжных. Гантэр, Кевил и Катия тоже хотели прийти, но им помешала работа.

Когда объявили начало суда, вздрогнула и сжала руку Хелира. Боже, пожалуйста, пусть все получится!