Графиня де Шарни. Том 2 - Александр Дюма

— Сделайте одолжение, — махнул рукой Ролан, рассудив, что лучше дать Гамену выговориться.

— Ну, он не закрывался, понимаете? Это потому, что бородка ключа хорошо цеплялась за большую суколду, и суколда описывала полукруг, но дойдя до половины, она не могла отцепиться, как ей положено, потому что не была скошена по краю; вот в чем тут дело! Теперь понимаете? Суколда описывала расстояние в шесть линий, и закраину нужно было выточить на одну линию… Понимаете?

— Отлично понимаю! — кивнул Ролан, не понимавший ни единого слова.

— «Это моя ошибка, — сказал король (его еще тогда так называли этого гнусного тирана!), — ну, Гамен, сделай то, чего не смог сделать я, ведь ты — мой учитель».

— «О, не только ваш учитель, государь, но мастер мастеров и всеобщий учитель!»

— А потом?..

— А потом я взялся за работу, пока господин Капет разговаривал с моим подмастерьем, в котором я всегда подозревал переодетого аристократа; через десять минут все было сделано. Я взял железную дверь, в которую был врезан замок, и сказал: «Готово, государь».

— «Ну что же, Гамен, — сказал он, — пойдем со мной!» Он пошел вперед, я — за ним; он привел меня в спальню, потом — в темный коридор, соединявший его альков с комнатой дофина; там было так темно, что пришлось зажечь свечу. Король мне сказал: «Держи свечу, Гамен, и свети мне». (Он позволял себе обращаться ко мне на «ты», тиран!) Он поднял деревянную панель, за которой находилась круглая дыра диаметром в два фута; заметив мое изумление, он сказал:

«Я сделал этот тайник, чтобы держать в нем деньги; теперь, как ты видишь, Гамен, нужно закрыть это отверстие вот этой дверцей». — «Ничего нет легче! — отвечал я ему. — Петли есть, замок — тоже». — Я навесил дверь, и оставалось только ее затворить; она захлопывалась сама, потом надо было сверху навесить панель, и готово дело! Ни сейфа, ни двери, ни замка!

— И вы полагаете, друг мой, — полюбопытствовал Ролан, — что этот шкаф был сделан с одной-единственной целью: превратить его в сейф и хранить в нем деньги — и только из-за этого король так беспокоился?

— Да погодите! Это все была уловка: он считал себя хитрым, тиран! Да я-то еще хитрее! Произошло вот что. «Ну, Гамен, — сказал он, — помоги мне сосчитать деньги, которые я хочу спрятать в этом шкафу». И мы с ним пересчитали два миллиона в двойных луидорах, которые мы разделили и разложили в четыре кожаных мешка; но пока я считал его золото, я краем глаза приметил, что его камердинер переносит в сейф бумаги, бумаги, бумаги.., и я себе сказал: «Ага! Сейф — это для бумаг, а деньги — так, уловка!»

— Что ты на это скажешь, Мадлен? — спросил Ролан, склонившись над женой так, чтобы Гамен не слышал, о чем они говорят.

— Я скажу, что это сообщение чрезвычайной важности, и нельзя терять ни минуты. Ролан позвонил. Вошел секретарь.

— У вас есть во дворе ратуши заложенная карета? — спросил министр.

— Да, гражданин.

— Прикажите подать ее. Гамен поднялся.

— Ага! — воскликнул он, задетый за живое. — Похоже, я вам больше не нужен?

— Почему же? — возразил Ролан.

— Потому что вы приказали подать карету… Значит, министры и при Республике разъезжают в каретах?

— Друг мой! — отвечал Ролан. — Министры будут ездить в каретах во все времена: карета — для министра не роскошь, а экономия.

— Экономия чего?

— Времени, то есть самого дорогого, что только есть на земле.

— А Мне, стало быть, топать туда пешком?

— Зачем?

— Ах, черт побери, да затем, чтобы показать вам шкаф, в котором спрятано сокровище.

— Это ни к чему.

— То есть как это — ни к чему?

— Ну, разумеется, ведь я приказал подать карету, чтобы отправиться туда.

— Куда?

— В Тюильри.

— Так мы туда поедем?

— Сию же минуту.

— В добрый час!

— Да, кстати… — спохватился Ролан.

— Что такое? — спросил Гамен.

— А ключ?

— Какой ключ?

— Ключ от шкафа… Вполне вероятно, что Людовик Шестнадцатый не оставил его в двери.

— Да уж надо думать, если, конечно, он не такой дурак, каким кажется, толстяк Капет!

— Значит, вам нужно взять инструменты.

— Зачем?

— Чтобы отпереть шкаф.

Гамен достал из кармана новехонький ключ.

— А это что? — спросил он.

— Ключ.

— Ключ от шкафа, который я сделал по памяти; я его тогда хорошо запомнил, подозревая, что придет день…

— Этот человек — большой мошенник! — шепнула мужу г-жа Ролан.

— Так ты думаешь?.. — с сомнением начал он.

— Я Думаю, что ради правды мы в нашем положении не имеем права отказываться ни от чего, что посылает нам судьба.

— Вот он! Вот он! — весь сияя, кричал Гамен, размахивая ключом.

— И вы полагаете, — не скрывая своего отвращения, поинтересовался Ролан,

— что этот ключ, хоть и сделан по памяти полтора года спустя, подойдет к сейфу?

— С первого же раза, я в этом уверен! — отозвался Гамен. — Не за красивые же глаза меня зовут мастером мастеров и всеобщим учителем!

— Карета гражданина министра подана, — доложил секретарь.

— Мне ехать с вами? — спросила г-жа Ролан.

— Разумеется! Если там есть бумаги, тебе я их и доверю; честнее тебя человека нет!

Обернувшись к Гамену, Ролан пригласил:

— Едемте, друг мой.

Гамен пошел вслед за супругами, ворча на ходу сквозь зубы:

— Я же сказал, что отплачу тебе за это, господин Капет?

Это? Что такое это? А все то доброе, что сделал ему король.

Пока карета гражданина Ролана катится к Тюильри, пока Гамен ищет скрытую в стене панель, пока выкованный по памяти ключ с невероятной легкостью отпирает железный шкаф; пока сейф открывает взглядам присутствующих доверенный его недрам роковой клад, который, несмотря на отсутствие некоторых бумаг, переданных г-же Кампан самим королем, окажет столь страшное влияние на судьбу узников Тампля; пока Ролан уносит эти бумаги к себе, перечитывает их одну за другой, делает пометки, раскладывает, нумерует, безуспешно пытаясь найти в них следы взяточничества Дантона, о котором ему не раз доносили, — мы с вами посмотрим, чем занят бывший министр юстиции.

Мы говорим бывший министр юстиции, потому что как только был учрежден Конвент, Дантон поспешил подать в отставку.