Завет воды - Абрахам Вергезе

время, выпрашивая что-либо у правления. Адариюмо ангаади ваанибхам? Что понимает коза в ремесле мясника? Просто составь список лекарств и расходных материалов, которые тебе необходимы. Я направлю заказ в «Медицинские товары оптом» в Коттаяме, с указанием выставить счет епископу. Во-вторых, твой сторож Рагхаван отличный малый. Это я нашел ему эту работу. Выдай ему стопку чистой бумаги. И пусть он просит каждого, кого разворачивает от ворот, написать хоть что-нибудь, хоть пару строчек, и подписаться внизу вместе с адресом. Если они не умеют писать, пускай только ставят подпись. А мы отправим эти письма митрополиту. Всего десяток-другой писем — и епископ уже ощутит некоторые неудобства. И последнее: хорошо, что ты рассказала мне про доску. Я знаю, где они будут ее заказывать, и выясню, сколько это может стоить. Я позвоню секретарю епископа, представившись журналистом. И спрошу: «Правда ли, что ребенок чуть не умер от астмы, потому что вы не смогли купить лекарство за десять рупий, но тратите двадцать тысяч рупий на мемориальную доску?»

— Мастер, вы за минуту сделали больше, чем я сумела за целый месяц, — восхищается Мариамма. — Вы нужны нам.

— Пустяки, — отмахивается Мастер, но видно, что ему приятно. — А ты знаешь, что это я придумал название «Больница Медицинской миссии Мар Тома»? Как мед стекает с языка, да? Но еще прежде, чем был залит фундамент, люди сократили название до «Больница Йем-Йем-Йем».

По мнению Мариаммы, это вполне закономерно: язык малаяли выговаривает «М» как «Йем». А еще малаяли любят акронимы.

— И они начали называть ее «Больница Тройного Йем»! Представляешь? Как это вульгарно, Тройной Йем! Как название мази от геморроя!

Мариамма не стала признаваться, что название «Тройной Йем» прижилось и она тоже повинна в этом, как и остальные.

Уходя, Мастер напоследок добавляет:

— Да, кстати, когда епископ начнет задавать вопросы про счет от «Медицинских товаров», ты просто скажи, что, поскольку он заказывал себе масло для волос, порошок кутикура и витамины, указывая их как «предметы первой необходимости», ты подумала, что он не станет возражать, если ты добавишь несколько предметов первой необходимости, предназначенных для спасения жизни.

При поддержке Мастера Прогресса, действующего за кулисами, та часть «Тройного Йем», которая нужна Мариамме для работы, обретает форму: электрики устанавливают оборудование, на первом этаже появляется мебель. Одно из помещений в передней части «Тройного Йем» превращено в отделение скорой помощи. А большая комната в задней части, с зоной ожидания снаружи, становится амбулаторным отделением. У них есть четыре больничные койки, их поставили в «палате» для экстренной госпитализации. Операционная полностью готова и оборудована ультрасовременным хирургическим светильником с таким количеством лампочек, что напоминает глаз насекомого. Но выбор хирургических инструментов — все из пожертвований — довольно причудлив: все, что нужно для удаления катаракты и для стоматологии, но жалкий минимум для абдоминальной хирургии. В распоряжении Мариаммы ночная сестра, дневная сестра и фармацевт, заведующий небольшой аптекой.

Единственный материал, имеющийся в изобилии с самого начала, — пациенты.

Когда открывается амбулаторное отделение, целые семейства, нарядившись в праздничные одежды, являются на экскурсию в «Тройной Йем», в точности как на Марамонскую конвенцию. К примеру, однажды утром, прождав добрый час в очереди, на стул перед Мариаммой усаживается немолодая коччамма и молча улыбается. Когда ее спрашивают, зачем она пришла, женщина небрежно взмахивает рукой:

— О, чу́ма![249] Просто так! Сын с невесткой ходили, я и подумала: «А почему бы и мне не сходить? Что такого? Аах». Ну раз уж я здесь, может, сделаете мне вон тот оранжевый укол?

Операционную приходится вводить в строй гораздо раньше, чем Мариамма рассчитывала, — экстренным кесаревым сечением в полночь, чтобы спасти младенца. У ночной медсестры колени подкашиваются уже на пороге операционной, приходится усадить ее в углу. Мариамма поворачивается к Джоппану (он здесь, потому что у Рагхавана есть постоянный приказ вызывать заодно и его, когда он прибегает за доктором после наступления темноты, в противном случае бедняга рискует навлечь на себя страшный гнев управляющего). После краткого инструктажа Джоппан спокойно и умело капает эфир на марлевую маску. Мариамма, действуя в одиночку, извлекает ребенка. Только когда она слышит визгливый крик, напряжение спадает. Ночная сестра способна хотя бы подержать ребенка на коленях. Мариамма зашивает матку, затем мышцы и кожу. Когда она накладывает последний стежок, благоговейное выражение на лице Джоппана сменяется глуповатой ухмылкой.

— Ты надышался эфира, — с притворной строгостью говорит Мариамма. — Аммини подумает, что ты был в кабаке.

Джоппан, все еще в эйфории, провожает ее домой.

— Муули, то, что ты сейчас сделала… у меня нет слов. Эх, если бы Поди продолжила учебу. Или я не бросил бы школу. Мы были смышлеными, но все же недостаточно смышлеными, чтобы понять, насколько важно учиться.

— Не говори так. Благодаря тебе Парамбиль процветает. Ты заткнул за пояс всю нашу родню. И Поди с мужем зарабатывают большие деньги…

— Это не одно и то же, — мотает он головой. — В общем, я так горжусь тобой, муули.

И она все еще светится от его слов, когда голова ее касается подушки.

Но каждый эпизод в операционной — сплошная нервотрепка: нет старшего хирурга, к которому можно обратиться за помощью, нет грамотного ассистента. Однажды ночью к операции пациента, получившего ножевое ранение в живот, Мариамма привлекает Рагхавана — в качестве анестезиолога, а Джоппан берет на себя роль операционной сестры и ассистента. Наблюдая за ней, Джоппан уже освоил основы асептики. Теперь она показывает ему, как мыться по-хирургически, как надевать перчатки и халат и занимать позицию напротив нее. Вид вскрытого живота нисколько не смущает Джоппана. Он подает Мариамме зажим, щипцы, ножницы и лигатуру, тянет ретрактор. Очень быстро он осваивается настолько, что предугадывает ее действия. По окончании операции Джоппан в восторге:

— Муули, когда тебе понадобится моя помощь, в любое время, пожалуйста, сразу зови меня. И днем тоже. Мои Яков и Иосиф обойдутся без меня несколько часов.

Мариамма и сама предпочла бы помощь Джоппана чьей-либо еще. Он быстро схватывает ее объяснения — и о физиологии человека, и каким образом заболевание нарушает эти процессы. Однажды она застала Джоппана за чтением хирургического справочника, губы его шевелились, беззвучно повторяя замысловатые