Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин

зная о безденежье своего автора, Фельтринелли через друзей (того же Д’Анджело) предложил посылать Пастернаку наличные деньги в советских рублях, вычитая, разумеется, из его гонораров. Несколько раз мы встречались с туристами и журналистами из‐за границы, которые передавали нам посылки с деньгами, книгами, письмами. Я пишу именно «мы», мама и я, один раз мой брат Митя. Семья оставалась в стороне. Б. Л. не хотел вмешивать ее в эту сложную историю, и Зинаида Николаевна предпочитала не знать, откуда брались деньги в этот «блокадный» год на безбедное существование. Впоследствии она назовет эти деньги «грязными», а распоряжения Пастернака (которые тоже передавались на этих встречах, его письма хранятся в архиве Фельтринелли) – интригами авантюристки Ивинской.

И все-таки игра стоила свеч – пусть мы с мамой и поплатились за «организацию контрабанды»: последний год жизни Б. Л. не был омрачен нищенством, унижениями, и воскресные обеды в доме Зинаиды Николаевны продолжались, и мама не бегала по издательствам, «выискивая» для него переводы. Не зависел от милости Поликарпова (И. Емельянова. Пастернак и Ивинская. С. 243, 245).

Шире дорогу новому, свежему, смелому искусству, достойному нашего времени! Не надо бояться «недоступности». На наших глазах произошло несколько метаморфоз эстетических вкусов (Маяковский, Шостакович). Мы говорим: нам нужна своя классика. Но классиками становятся не те, кто подражает классикам. Классиками становятся только новаторы.

Ведь скромность, по словам Гинзбурга, ширма для бездарностей. А он – человек избранный. Ему все можно. Свои слова и поступки он хочет утвердить как норму поведения для других. И тут-то надо сказать «человеку избранному» и его приспешникам: не тем занимаетесь, идите поработайте.

Этот пасквиль, – комментирует Дмитрий Бобышев, – затронул большой круг лиц, причастных литературе, многих, толпящихся у входа в печать, – и вот они оказались отброшенными с карикатурными характеристиками назад. Но для меня он был интересен еще и тем, что подписал его уже старый знакомый, тот, который громил стенгазету «Культура». Иващенко из «Комсомольской правды» (цит. по: В. Орлов. Александр Гинзбург. С. 97).

организовывал неофициальные выставки художников-абстракционистов, собирал, размножал и распространял упадочнические и политически вредного содержания стихотворения, группируя вокруг себя на этой почве лиц из числа молодежи.

С 1959 года по день ареста ГИНЗБУРГ издал, размножил и распространил три номера нелегального журнала «Синтаксис», где поместил ряд стихотворений, в которых в мрачных тонах изображается быт и история развития советского общества, а также намеревался издавать другой нелегальный журнал под названием «Вторая культура».

Кроме того, в беседах со своими знакомыми ГИНЗБУРГ высказывал антисоветские взгляды на советскую демократию, печать и другие стороны советской действительности.