Триллион долларов. В погоне за мечтой - Андреас Эшбах

– Что значит «многие»? Почти все, – сказал Хиллман и пожал плечами. – Но с этим у меня нет проблем. Мое дело – организовать выборы. А там посмотрим.

– Ключевое слово – Джон Фонтанелли. Каков будет его вес в организации We The People? – провокативно спросила Дебора Норрис.

– Никаков, – не задумываясь ответил Хиллман. – Он просто гражданин с правом одного голоса, как любой другой.

– Но он дал деньги, с которыми вы работаете.

– Конечно, но дать деньги означает распрощаться с ними. Во всем прочем я не представляю, чтобы кто-то мог пользоваться у нас особыми правами. Мы все едим в одной столовой и ходим в одни и те же туалеты, и наш статус может изменить только Всемирный спикер, и то лишь посредством волеизъявления народа.

Она примиренно кивнула.

– Как будет протекать процедура? Во сколько туров будут проводиться выборы?

– В два. В первом туре в бюллетене будут стоять все кандидаты, прошедшие регистрацию, а во втором будут состязаться два кандидата, набравшие наибольшее число голосов.

– Кого вы ожидаете в финале?

Хиллман склонил голову набок.

– Официального мнения у меня на этот счет нет.

– А неофициальное?

– Неофициально я думаю, что в финал выборов выйдут Нельсон Мандела и голоса, поданные против всех кандидатов.

– То есть против учреждения поста Всемирного спикера.

– Да.

– Какого результата вы хотели бы для себя?

Лайонел Хиллман мудро улыбнулся.

– Такого результата, чтобы в выборах приняли участие более семидесяти процентов избирателей.

– А что вы будете делать, если победит кандидат «против всех»?

– То же самое, что мы будем делать всякий раз после выборов: готовиться к следующим выборам, которые состоятся через четыре года.

* * *

– У нас уже есть всемирный президент, – сказал Малькольм Маккейн в одном из телевизионных интервью. – Вы все его знаете; его зовут Джон Сальваторе Фонтанелли. Разве это не очевидно? Повсюду в мире происходит то, чего хочет он. Случайно он захотел, чтобы повсюду были сооружены избирательные участки, потому что в его голове возникла утопическая идея. Но хотя каждому ясно, какое это все безумие, ему все равно подчиняются.

Маккейн был первым, кто воинственно выступил против плана Фонтанелли. В объявлениях, плакатах и телевизионных роликах, оплаченных Morris-Capstone, намерения Фонтанелли высмеивались или подвергались нападкам. В Европе его пропагандисты сдержанно рассуждали в интеллектуальных ток-шоу о том, что, хотя в идее «мирового правительства» и есть некий «шарм», все же она преждевременна, даже для первого шага. В еженедельниках они расписывали, как миллиард индусов и миллиард китайцев в соответствии с планом Фонтанелли в будущем будут определять судьбу европейцев. В Израиле радиоролики предостерегали от того, чтобы дать арабам хоть толику участия в обсуждении болевых точек еврейского государства, тогда как оплаченные каналы арабского телевидения объясняли, что «да» плану Фонтанелли означало бы распахнуть все ворота и двери тлетворному влиянию коррумпированного, морально разложившегося Запада. В США полнополосные объявления и минутные ролики в самое дорогое телевизионное время трубили: «Американский президент – самый могущественный человек в мире. Нет оснований что-то менять в этом положении», и на машинах появлялись наклейки с картинкой, подражающей логотипу We The People, и надписью: Just Ignore!

Представитель США в ООН в необычайно резких выражениях критиковал решение Кофи Аннана о поддержке запланированного «триллионером» референдума. В хорошо информированных кругах считалось после этого, что дни генерального секретаря сочтены.

* * *

Марвин остановился на каменистой обочине и стал рассматривать мотель издалека. Перед входом красовался вырезанный из цельного древесного ствола медведь гризли. Расположение двух низких, вытянутых в длину строений с желтыми стенами соответствовало описанию. Судя по припаркованным машинам, занято было всего два номера, и в одну из двух машин – старый «форд пикап» – как раз снова погружались двое кряжистых мужчин, похожих на путешествующих лесорубов.

Он снова включил скорость и проехал последний участок пути до парковки мотеля. За приемной стойкой сидел неряшливого вида мужчина со странным лицом без подбородка и волосами, завязанными в хвост, и больно уж уныло вел процедуру оформления.

– Можно ли позвонить из комнаты? – спросил Марвин, когда рецепционист сортировал деньги в кассе.

– Просто наберите в начале ноль, – буркнул тот.

– И за границу?

– Да. – Он подвинул ключ по стойке. – Номер третий, от входа сразу налево.

Комната была оклеена жуткими коричневыми обоями, но все остальное было в порядке. Марвин умылся, посмотрел в окна на две стороны света, не обнаружил ничего, кроме леса, леса и еще раз леса, потом сел на кровать и взял телефонный аппарат на колени. Никаких мобильных телефонов, предупредил его Бликер. По ним можно запеленговать твое местонахождение на земном шаре с точностью до десяти шагов. Логично. Это входило в их план. Который он им испортит, даже если это будет последнее, что он сделает.

Марвин немного подумал, потом набрал длинный номер. Ответил женский голос, он назвал имя, его переключили, и сражу же ответила другая женщина, говорившая по-английски с очаровательным итальянским акцентом.

– Хэлло, Франческа, – сказал он. – Это я, Марвин.

– Марвин? – ахнула она, казалось, чуть не упав в обморок у телефона. – Ты где? Что?.. Я все время о тебе думаю, Марвин, каждый день и… Я купила твой CD…

– Франческа, – мягко перебил он ее. – Мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь?

– Франческа, дорогая, ты должна разузнать для меня один номер телефона…

* * *

– Часто говорят о мирной перестройке Южной Африки как о чуде, – сказал Нельсон Мандела во время государственного визита в Австралию. – Кажется, для всего мира было ясно, что Южная Африка должна погибнуть в кровавых расовых конфликтах. Но руководители различных общин и политических партий опровергли пророков гибели благодаря своей готовности к переговорам и компромиссам. Если опыт Южной Африки что-то значит для мира в целом, то в качестве образца я надеюсь на то, что там, где люди при желании собираются вместе и преодолевают свои разногласия ради всеобщего блага, там можно найти мирные и справедливые решения даже для самых трудных проблем.

Слушатели, собравшиеся под открытым небом, вежливо аплодировали. Свет был окрашен в осенние тона, Австралия вступала в холодное время года.

– Уж больно елейно, – шепнул один из журналистов своему соседу и поднял руку, чтобы задать вопрос: – Ходят слухи, что вы были бы обязаны должностью Всемирного спикера концерну Фонтанелли?