Живой щит - Дмитрий Воронин

— Можешь идти, — бросил я ему, втайне надеясь, что он удалится прежде, чем кто-нибудь решит наплевать на мой приказ.

Я не скажу, что мне было бы его жаль. Но я обещал… как говорится, человек должен быть честным и умным. Честным — то есть всегда держать свое слово, умным — никогда по возможности не давать его. Может, по глупости, но я обещал сохранить старику жизнь, и я намеревался сделать это даже в том случае, если потом буду раскаиваться. В конце концов, мне совершенно не хотелось брать на душу грех убийства беззащитного старика. Условно беззащитного, так скажем.

Маг бочком протиснулся между нами и шагнул к двери. Уже находясь в проеме, он обернулся, и, увидев его глаза, я понял, что именно сейчас произойдет.

Все как будто замерло, все движения стали плавными и тягучими, секунда, казалось, длится вечность. Я видел, как медленно поднимаются руки колдуна, я пытался закричать, остановить его, но мои губы двигались столь же медленно и возглас не успевал сорваться с них. Как в замедленной съемке, я видел, как зарождается в его ладонях огненный шарик, я знал, в кого он полетит. Не в меня, древние латы не по зубам магическому оружию. Не в Аманду, она оборотень и фаербол лишь разъярит ее. И не в графа — он всего лишь простой рыцарь, и магу это наверняка известно. Мне почему-то показалось, что ему вообще многое о нас известно, гораздо больше, чем он хочет показать. И я чувствовал, как мучительно медленно мое тело пытается сделать то единственное движение, которое сможет защитить, закрыть ее, любимую, собой. И в голове билась одна-единственная мысль — не успеть…

Я видел, как подвернулась его нога, и в этот момент понял, что теперь никто и никогда не сможет обидеть мою жену. Никто и никогда. Никому не суждено ударить ее, отравить, пырнуть ножом или, как сейчас, применить против нее боевое заклятие. Огненный шар ушел в небо, а старик, тщетно старающийся удержать равновесие, начал валиться назад, в темную пропасть винтовой лестницы. Он падал неудержимо, скрюченные пальцы отчаянно цеплялись за воздух, не в силах отыскать сколько-нибудь приличную опору. И наконец, рухнул…

Время снова вернулось в привычную колею, наверстывая упущенное. Я слышал, как вопил катящийся по крутым каменным ступеням старик, как его визгливый голос оборвался после глухого удара где-то там, внизу.

— Что… почему… — ошалело вращал головой Рейн.

— Он попытался напасть на Алию, — ответил я, беря с парапета оставленную магом книгу. — Не знаю, почему именно на нее, возможно, она показалась ему достойнейшей из кандидатов. Кстати, так и не спросил у Вейры, как называется эта штука, но она сработала.

— Ты хочешь сказать… — начала маркиза, достав из-под кольчуги светящийся цилиндрик и внимательно его разглядывая.

— Эта штука спасла тебя.

Маг лежал в самом низу лестницы, неестественно выгнув шею. Все его тело было порядком изломано, но не остекленевшие зрачки, в которых отражалось пламя горевшего на стене факела, не оскаленный в попытке произнести последнее убийственное заклинание рот — именно странно, жестоко, несовместимо с жизнью изогнутая шея яснее ясного давала понять — это конец. Я услышал, как кашлянул Рейн, и по коже пробежали мурашки — парню чертовски повезло. Один бог ведает, как эти пришельцы… интересно, как они себя называли, жаль, что теперь этого уже не узнать… как они сумели овладеть этой капризной и никому не подчиняющейся штукой — теорией вероятности? И все же они сделали это — и сейчас этот дар, хоть и отданный не по доброй. воле, спас Алию от верной смерти. Ничто другое в тот момент не могло бы ей помочь, слишком неожиданно было нападение, слишком мало расстояние для того, чтобы вскинуть руки для защиты, чтобы воздвигнуть незримый щит, способный отразить огненный шар.

Мы двинулись дальше — у живых были еще дела в этом мире. Почти бегом спустились вниз, к Вратам, в которые уже всерьез колотили чем-то тяжелым, не столько желая разбить мощные доски, сколько все еще надеясь напомнить о себе, пробудить неведомо почему уснувшую стражу. Алия начала свою песнь сразу, и, хотя мы без труда прошли бы сквозь этот отряд, оставляя за собой лишь трупы, я в душе одобрил ее решение. И не только потому, что устал убивать, просто сейчас это было бы не лучшим решением — к замку уже идут куда более крупные орды, и если мы не хотим окончить свои дни под этим мрачным небом, нам нельзя терять время на ненужную и опасную схватку. В этот раз песнь длилась куда дольше — это вам не осоловевшая от безделья стража, но тот факт, что магической энергии у моей жены было в избытке, в конце концов сыграл свою роль.

По сигналу Алии мы с Рейном убрали засов и открыли ворота.

Теперь спящие тела лежали по обе их стороны, и створки довольно существенно «подвинули» одного из клыкастых уродов, свернувшегося калачиком прямо у порога. Он, разумеется, не проснулся — и я бы не очень удивился, если бы моя милая сейчас без особого усилия вогнала в ступор всю местную рать. Впрочем, испытывать судьбу не хотелось.

— Вперед, и быстрее! — рявкнул я, перепрыгивая с грацией бегемота через храпящее тело. — Они скоро будут здесь, торопитесь…

Да, орки бегают быстро. Но думаю, в этот раз мы могли бы им дать несколько очков вперед. Потом Рейн не один раз высказывал мне, что только привычка прислушиваться к моим словам заставила его тогда первый и, как он надеялся, последний раз в жизни показать врагу спину. Да не просто показать, а уле-петывать так, что лязг брони слился в один непрерывный звон. Я лишь посмеивался — он вырастет и поймет, что означает понятие отступления.

Нам хватило времени… И на то, чтобы добраться все-таки до наших коней, и на прочтение заученного Алией заклинания, открывающего очень слабый, очень недолго живущий, но тем не менее вполне действующий Портал, который выбросил нас обратно, в срединные уделы. Который доставил нас домой…

Тревожный звонок поднял полковника Сергеева среди ночи — привыкший спать вполуха, он вскочил мгновенно, стряхнул с себя остатки сна и уставился на экран монитора корабельной связи.

Молодой лейтенант, лишь год назад окончивший Академию, выглядел растерянным.

— Прошу прощения, сэр, что разбудил вас в такой…

— К делу! — рявкнул Сергеев. В том, что для его внеплановой побудки были достаточные причины, он не сомневался. Иначе лейтенанту придется несладко, в конце концов, он начальник экспедиции и имеет, черт подери, хоть какие-то привилегии. Например, иногда поспать.

Лейтенант взял себя в руки и все еще не вполне контролируемым, но более или менее ровным голосом приступил к докладу.

— Сэр, мы получаем сигнал с планеты…

— Характер сигнала? — перебил его полковник.

— В том-то и дело, сэр. Прием идет почти на всех радиодиапазонах, по остальным линям тишина. Шенк… простите, капитан Хеплтон считает, что имеет место искровой разряд большой мощности. Сигнал идет сериями по один-два разряда.

— Расшифровали?

— Так точно, сэр. Азбука Морзе. Разрешите привести текст?

— Давайте.