Горм, сын Хёрдакнута - Петр Воробьев

– Хорошие гонцы, разведка, – повторил Кирко. – Что мне сказать венедам?

– Пусть пока стоят, где стоят, и из-за леса не показываются ни на юг, ни на восток.

Глядя в спину удалявшемуся схоласту, конунг оценил новое расположение сил. Хёрдакнутовы сотни стояли слишком далеко от берега, чтобы встретить прибывших на кораблях у кромки прибоя, но слово от Тиры должно было достичь их вовремя, чтобы успеть развернуть стену щитов, таким образом защищая левое крыло войска. Хельги и самострельщикам тоже стоило бы обратить строй к западу, но приближавшиеся с юга крытые возки с охраной представляли неизвестную угрозу.

– Горо, что они могут свезти в двух телегах? – спросил Горм.

– Ты лучше меня знаешь, на что Фьольнир горазд, – ботаник развел руками. – Если это точно Фьольнир.

– Тихомысл! – старший Хёрдакнутссон обратил рупор кверху. – Дроттар с вороном! Видишь его?

– Вижу! – через непродолжительное время отозвался наблюдатель. – На первом возке!

В голове конунга начал прокручиваться список возможных нежданных дроттарских пакостей. Камнемет и йотунские бочки занимали почетное первое место, далее следовал тяжелый самострел и болты с наконечниками, снаряженными той же дрянью, затем этлавагрский сифон, поднятый с затонувшего на мелком месте келандиона. Селитра для громовой смеси была у Йормунрека на исходе уже после взятия Бирки, когда Хакон взорвал хёрдаландские селитряницы. Горм не знал толком, что именно происходило внутри зловонных куч, в которых навоз смешивался с известью, прослойками соломы, и золой, но получение селитры требовало времени, и вряд ли у дроттаров набралось достаточно новой йотунской смеси (или Гуннбьорнова пороха), чтобы существенно изменить исход битвы. Огнемет же был страшен в ближнем бою на кораблях, но практически лишен смысла в поле, где ничто не препятствовало воинам держаться от сопла на десять саженей. С другой стороны, все эти гадости не были по-настоящему нежданными, а самому Фьольниру ограниченность их применимости была ведома лучше, чем Горму.

Взгляд Хёрдакнутссона на задачу с третьей стороны почему-то представлял собой двойственное и неприятное видение, колебавшееся между упавшим замертво, пропахав клыками землю, гутанским боевым слоном и смертоносным темным облачком, плывущим в лицо Тире в пиршественном покое Боргена. Хёрдакнутссон послюнявил палец и поднял его вверх, чтобы определить направление ветра – на север. Конунг развернул коня в направлении знамени Хельги и ударил пятками в бока. Готи рванулся на юг, Хан за ним.

Бродир с Ваннена стоял, преклонив колено, пока карлы укладывали его длинные, ниже поясницы, волосы в пучок, чтобы одеть шлем. Они едва успели закончить работу, когда форштевень Жеребца Весел зашуршал по дну. До берега странным образом оставалось еще с сотню саженей – не иначе, подводная коса.

– Идите по мелкому, а не напрямую! – предостерег ярл, затягивая ремешок под подбородком.

Когда все дружинники наконец выбрались на берег из двадцати шести перегруженных кораблей, их встретили пустота и крики морских птиц. Внимание Бродира на миг привлек странный круглый предмет в небе к западу, но поскольку на вид он казался не больше тыквы, предводитель правого крыла войска Фьольнира перевел взгляд на поросшие пожелтевшей травой пологие холмы, поднимавшиеся на несколько саженей за полосой крупного темного песка. Было похоже, что воины Танемарка и Энгульсея не заметили угрозы их войску с востока. Только ярл задумался о том, почему глупыши и бакланы кружат в воздухе, не садясь на землю, на холмах сверкнули наконечники копий – танов все-таки не удалось застать врасплох, хотя защитников было немного – от силы три сотни.

Бродир выхватил меч и с криком «Гластин!» уверенно пошел вперед. В свой черед призвав коня-оборотня, одного из духов-покровителей острова Ваннен, вокруг него веером развернулись домовые карлы. На других участках берега, воины так же двигались вглубь земли, кто взывая к Одину, кто к Лугу, а кто и к Балару. Когда до строя танов осталось саженей пятьдесят, ярл перешел на бег. Ему навстречу из-за раздавшейся на миг стены щитов устремился воин с развевавшейся седой бородой, в клетчатом альбингском плаще поверх доспехов. Сталь с лязгом и скрежетом ударилась о сталь, и битва началась, как подобает.

Энгульсеец или альбинг был вооружен длинным и тяжелым мечом, его левое предплечье прикрывал небольшой круглый щит. Меч Бродира был существенно короче, и ему пришлось изрядно поработать ногами, уворачиваясь от ударов соперника. Тяжесть оружия того вскоре дала себя знать, движения его правой руки несколько замедлились, и после одного из них, ярлу удалось полоснуть врага поперек горла, окрасив седины кровью.

– Бродир! – закричали несколько карлов. – Бродир и Гластин!

Ярл узнал голоса Миана и Лиутульва-знаменосца, несшего знак с тремя ногами Маннана, первого правителя Ваннена. Пока энгульсеец, упав на колени, хрипел и пускал кровавые пузыри, Бродир огляделся по сторонам. Его правому крылу удалось основательно потеснить танов, но те отступали, пятясь по склону холма и сохраняя порядок в стене щитов. На левом крыле, наступавшим вверх по скользкому от растаявшей изморози склону воинам приходилось сильно труднее, и с пару дюжин Фьольнировых ратников уже скатились вниз к воде, кто убитый, кто раненый, кто просто сделавший неверный шаг и оступившийся. Ярл махнул рукой ванненским воинам, чтобы те выстроились за ним в клин, и пошел на стену щитов, уворачиваясь от летящих в него дротиков. Кто-то попытался достать Бродира длинным копьем в бедро, но он высоко подпрыгнул, одновременно уворачиваясь от удара и ногой выбивая древко из неприятельских рук. Приземлившись, ярл прокатился по земле, уворачиваясь от удара топора, и, оказавшись прямо у щита, ударил снизу вверх, не выпрямляясь. Стон и дрогнувший щит свидетельствовали, что нападение достигло цели. Бродир встал в полный рост и ударил сверху, выбив воина из строя.

– Прикройте! – без особой надобности крикнул он Ошину и Миану, следовавшим непосредственно за ним, и левым плечом вперед внедрился в гущу врагов, разя их короткими уколами меча.

– Бродир! – рявкнул смутно знакомый голос слева.

Там, окруженные со всех сторон лейганскими ратниками, как пара вепрей охотничьими псами, над битвой возвышались Родульф, скальд Горма, и Кривой, его ручной тролль.

– Говорят, ты заговорен, и не суждено тебе пасть от руки мужа! Давно я хотел… – скальд прервался, чтобы ударить шипом щита в лицо слишком близко подобравшегося лейганца.

В воздух полетели капли крови, зубы, и кусок щеки.

– С тобой померяться! – закончил великан, взмахом сжимаемой в правой ручище секиры, сошедшей бы и за двуручную, опрокидывая троих сразу.

Вызов следовало принять.

– Ты что? Дыра в строю! – возмутился Хельги.

– Верь! – Горм взглянул брату в глаза, развернул коня, и поскакал в направлении шатра Брианна. Рядом с ним иноходью бежал Хан, на пару вершков вывесив наружу язык.