Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Жизнь Людовика XIV - Александр Дюма

Жизнь Людовика XIV - Александр Дюма

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 179 180 181 182 183 184 185 186 187 ... 220
Перейти на страницу:

Что касается де Блуа 2-й и графа Тулузского, то в это время они были еще малы, и поэтому мы не можем ничего сказать об их характере. Впоследствии нам представится случай поговорить о них подробнее.

Смерть столь приближенных королю особ как граф Вексен, граф Вермандуа, королева и, наконец, Кольбер, произвела в короле большие перемены — его величество начал скучать, проявлять набожность и окружил себя строгим этикетом, однообразие в исполнении которого напоминало монастырские порядки. Мы позаимствуем подробности в том, как великий король проводил свое время, из «Ceremonial des Rois», «L'Etat de France» и из Сен-Симона.

В 8 часов утра, в то время, как дежурный истопник приносил дрова в комнату, в которой еще спал король, комнатные лакеи тихонько отворяли окна, убирали кушанье, приготовленное на всякий случай для короля на ночь, а также ночную лампаду и постель главного камердинера, который ночевал всегда в спальне его величества. Тогда главный камердинер уходил одеваться в другую комнату, возвращался назад и ожидал, когда часы пробьют, и когда часовая стрелка показывала половину девятого и часовой колокольчик медленно ударял два раза, он будил короля. В это же время в королевскую спальню входили лейб-хирург, лейб-медик и кормилица короля, доколе она была жива; кормилица обнимала своего питомца, а два медика терли короля, и если на нем показывался пот, то надевали ему другую рубашку. В 9 с четвертью призывали обер-камергера, а если он был в отсутствии, камергера, и тогда начинались обычные обряды церемонии. Камергер подходил к кровати, открывал занавеску и подавал королю святую воду, которая всегда стояла в изголовье кровати. Эти придворные особы оставались на некоторое время в комнате и пользовались этою возможностью поговорить с королем или представить ему свои прошения.

Затем королю подавали молитвенник, и все уходили в кабинет короля. По окончании краткой молитвы король звал слуг и они возвращались; король одевал халат, и в это время входили в комнату, по делам службы, различные должностные лица. Вслед за последними в скором времени представлялись его величеству знатнейшие особы двора и государственные сановники, которые присутствовали при обувании своего монарха. Сен-Симон утверждает, что Луи XIV обувался всегда с особенной какой-то грацией и ловкостью. Потом король брился и одевал парик. Он носил короткий, ровно подстриженный парик, который бывал на нем и в постели, когда он по причине болезни принимал не вставая.

Одевшись, король уходил в проход за кроватью и там снова молился; присутствовавшие лица становились на колени без подушек, не исключая и кардиналов; что касается мирян, то они не преклоняли колен, а начальник телохранителей становился во время этой молитвы у балюстрады, откуда король проходил в свой кабинет.

В кабинете короля ожидали вельможи, сановники, исправляющие различные государственные должности; здесь он каждому отдавал приказания на целый день. Таким образом с самого утра было уже известно, что будет делать король, и никогда, разве только при каком-нибудь особенно важном случае, эти распоряжения не отменялись. Потом все выходили из кабинета, а с королем оставались только его побочные дети и их дядьки, г-да де Моншеврёль, а также г-да д'О'Мансард, д'Антен и сын маркизы де Монтеспан. Все эти лица входили в кабинет не через парадную, но через боковую дверь. Тут начинались рассуждения о различных планах, постройках, садах, театрах, и этот разговор был более или менее продолжителен, смотря по тому, как король был занят делами.

В продолжение этого времени придворные ожидали выхода короля на галерее. Только начальник телохранителей оставался сидеть в комнате у дверей кабинета его величества; когда же король собирался идти к обедне, начальнику давали об этом знать, и тогда он входил в кабинет. 3 Марли двор ожидал короля обыкновенно в зале, в Трианоне и Медоне — в передних комнатах, в Фонтенбло — в приемной комнате и в передней

Этот промежуток времени — из всего вышесказанного читатели могут видеть, что каждая минута имела свое назначение — был предназначен для аудиенций, если король хотел кого-нибудь принять или с кем-нибудь говорить; в этот же час представлялись королю иностранные министры. Последние аудиенции назывались секретными аудиенциями с отличие от тех, что давались без всякой церемонии после окончания утренней молитвы и которые назывались частными или церемониальными аудиенциями по той причине, что они с особенной церемонией назначались для посланников.

После всего этого король уходил к обедне, где его певчие под аккомпанемент органа пели ему мотет. В то время как его величество шел в церковь, всякий, кто желал, мог с ним говорить, для чего достаточно было сообщить о своем желании начальнику телохранителей — предуведомление, от которого не могли отказаться и знатнейшие особы двора.

Когда король шел в церковь или возвращался из оной, то он проходил через кабинет в галерею. Между тем, когда извещали министров, что обедня кончается и его величество скоро выйдет из церкви, они собирались в так называемой королевской комнате. Возвращаясь из церкви, король останавливался мало и почти тотчас же приказывал собираться Совету. Таким образом оканчивалось утро, ибо заседание в Совете обыкновенно продолжалось до половины первого или до часу пополудни.

В час его величеству подавался обед. Стол всегда накрывался на один прибор по той причине, что король в своей комнате обедал всегда один — таков был обычай; четырехугольный стол стоял против среднего окна; обед был более или менее роскошным, смотря по тому, какие кушанья заказывал себе утром король, но если король не заказывал себе ничего особенного, то и тогда обед был изобилен и состоял из трех отличных блюд, впрочем без плодов, хотя Луи XIV вообще любил поесть хорошо. По накрытии на стол входили главнейшие придворные особы, а за ними все главные при дворе. Тогда камергер докладывал его величеству, что стол накрыт; король садился за стол, и ему прислуживал обер-камергер или камергер.

Очень редко его королевское высочество дофин, а впоследствии сыновья его присутствовали на этом одиночном обеде, но никогда король не предлагал им стула. Разумеется, то же самое было в отношении принцев крови и кардиналов. Принц Орлеанский нередко присутствовал при обеде короля, подавал салфетку и несмотря на то, что приходился королю братом, сам не садился. Спустя несколько минут после того, как он исполнял обязанность обер-камергера, король спрашивал его, не хочет ли он сесть. Его высочество делал тогда поклон, и король приказывал подать стул. Этот стул, вроде табурета, ставили позади короля, однако его высочество продолжал стоять до тех пор, пока король не говорил: «Брат, прошу вас садиться». Тогда его высочество садился и оставался сидеть до конца обеда; когда же король кушал последнее блюдо, он вторично подавал ему салфетку. Ни одна особа женского пола не приходила к королю в то время, когда он обедал, за исключением г-жи Ламотт, супруги маршала, которая сохранила эту привилегию по причине своего звания гувернантки детей королевского дома; она приходила очень редко, но лишь только она показывалась в дверях, ей тотчас подавали стул, ибо она имела грамоту на звание герцогини. Роскошные обеды были весьма редки, преимущественно в большие праздники или когда двор выезжал в Фонтенбло.

1 ... 179 180 181 182 183 184 185 186 187 ... 220
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?