Время дракона - Светлана Сергеевна Лыжина

их миловать. И не стал. Я посадил их на кол! А Дану отрубил голову. Смерть через отсечение головы очень легка. Она не похожа на смерть от яда и на смерть от удушья. Я сделал Дану большое одолжение, умертвив безболезненно.

- Дан не был причастен ни к смерти твоего отца, ни к смерти твоего брата, - задумчиво сказал отец Антим.

- Не был, - согласился Влад, - но он принял моих врагов на службу. А ещё он распускал обо мне разные сплетни...

- Дан не был причастен ни к смерти твоего отца, ни к смерти твоего брата, - повторил бывший наставник.

- К чему ты клонишь, отче? - спросил Влад, по-прежнему улыбаясь.

- Ты оправдываешь местью даже то, что с местью не связано, - строго сказал монах. - А помнишь, как ты казнил множество жупанов, которых пригласил на пир?

- Конечно, помню, отче. Все они были изменниками и получили по заслугам.

- А для чего ты казнил не только самих жупанов, но также их сыновей, братьев и племянников?

- Измену надобно вырывать с корнем, а то снова прорастёт, - пожал плечами Влад.

- Ты оправдываешь местью даже то, что с местью не связано, - повторил монах.

Влад снова пожал плечами:

- Родичи казнённых неизбежно ополчились бы на меня. Поэтому я казнил всех сразу, чтоб избежать междоусобицы.

- Ты оправдываешь местью даже то, что с местью не связано, - в третий раз повторил отец Антим.

- Это связано, - ответил князь.

- А помнишь, как ты собрал толпу нищих в большом доме, велел запереть их там и сжёг живьём? - продолжал спрашивать монах. - Кому ты мстил?

- Я не мстил, - ответил Влад. - Просто эти люди были большие хитрецы. Они прикидывались нищими, а на самом деле промышляли воровством и разбоем. Я наказал их за обман. Обман хуже воровства и разбоя, потому что Константинополис пал по вине обманщиков, а не по вине воров и разбойников. И такие же обманщики погубили моего отца и моего брата.

- Ты оправдываешь местью даже то, что с местью не связано, - в четвёртый раз повторил монах.

- Отче, к чему ты клонишь?

- Ты сбился с пути.

Государь лишь отмахнулся:

- Отче, ты говоришь так потому, что я выбрал путь возмездия, а не путь прощения.

- Ты выбрал путь возмездия, но даже с этого пути сбился и плутаешь во тьме, - строго сказал отец Антим, а затем в пятый раз повторил. - Ты оправдываешь местью даже то, что с местью не связано.

Влад устало вздохнул, потому что этот разговор действительно становился для него неприятным:

- Отче, скажи прямо, чего ты от меня хочешь.

- Я призываю тебя простить своих врагов.

- Простить? - государь посмотрел на монаха, подозревая, что ослышался.

- Простить.

- Для чего? - Влад даже хмыкнул. - Они все мертвы. Подлец Янку умер своей смертью, а остальным помог умереть я. Их судьба уже решилась. Так не всё ли равно? Ты предлагаешь мне помиловать преступников после того, как казнь состоялась.

- Чадо, я говорю не о помиловании. Я говорю о прощении, - сказал монах. - Ты сам признал, что твоя месть совершена. Ты поквитался со всеми. А теперь прости их. Теперь самое время. Я знаю, что у тебя нет привычки прощать. Потому и говорю - прости их сейчас. Прощать мёртвых гораздо легче, чем живых.

- Для чего, если они мертвы? - продолжал упираться Влад. - Прощать уже бесполезно.

- Для них бесполезно. Но не для тебя, - терпеливо объяснял монах. - Сейчас речь идёт о твоей пользе. Прости их, и жить тебе станет гораздо легче.

- Легче? Это вряд ли, - сказал правитель.

- Чадо, ты не понимаешь... - начал монах, но венценосный собеседник перебил:

- Нет, отче, я понимаю. Ты хочешь, чтобы я стал добрым христианином и соблюдал все те правила, которые в наши безбожные времена мало кто соблюдает. Вот мой отец стремился соблюдать правила, и это привело его к смерти.

- Его привело к смерти не это, - печально показал головой отец Антим.

- Нет, именно это! - с горечью воскликнул Влад. - Мой отец был щедр, но слуги, которых он щедро одаривал, предали его. Мой отец простил врага, а этот враг затаил обиду и сделал всё, чтобы мой отец умер. Ты хочешь, чтобы я последовал за своим отцом? Где тут для меня польза?

- Ты непременно получишь пользу, если Господь будет тобой доволен.

- Пусть лучше Господь забудет обо мне, - ехидно сказал младший Дракул. - Те, от кого Бог отвернулся, живут легко и беззаботно. Ведь так сказано в Писании? А если Господь проявит ко мне любовь, это значит, что Он начнёт посылать разные беды, чтобы воспитать меня и наставить на путь истинный. Я не хочу бед. Хочу, чтобы всё оставалось, как сейчас. Власть моя крепка, казна полнится золотом, на моей земле мир и спокойствие, народ множится числом, и нет врагов, которые могли бы разрушить установившееся благоденствие.

- Ты сам разрушишь всё своим неразумным поведением, - строго сказал монах.

- Ты священник и потому стращаешь меня, - усмехнулся Влад. - По-твоему, всякий, кто грешит, неразумен. По-твоему, добродетель и разум - одно и то же. Я думаю иначе.

- Если ты так разумен, то почему не беспокоишься о том, о чём беспокоится всякий государь? - спросил отец Антим.

- И о чём же мне беспокоиться?

- У тебя нет наследников, - сказал отец Антим.

- Один есть, - непринуждённо ответил правитель.

Монах неодобрительно покачал головой:

- Рождённый от язычницы, с которой ты сожительствуешь, пока гостишь у турков?

- Это уже не важно. Ведь теперь он живёт здесь, в моей земле, и он крещёный.

- И всё же это незаконный сын.

- А! Я понял, - младший Дракул хитро прищурился. - Отче, ты опять за своё? Хочешь, чтобы я женился? Далась тебе эта женитьба!

Отец Антим тяжело вздохнул и произнёс:

- Даже если ты сейчас женишься, от этого не будет толку.

- Почему? - не понял Влад.

- Та женщина, которую ты перевёз в Букурешть и содержишь...

- Отче, хватит попрекать меня этой женщиной!

- Ты сошёлся с ней три года назад, а она не рожает, -