Мысли парадоксально. Как дурацкие идеи меняют жизнь - Джона Сакс

Ослепляющее знание

Эксперты не просто используют накопленный опыт для более эффективного решения проблем, они действительно видят мир не так, как новички. Это можно сравнить с тем, насколько по-разному гроссмейстер и дебютант смотрят на шахматную доску. Начинающий игрок может думать на несколько ходов вперед, исключая запрещенные или откровенно глупые. Но способен ли он увидеть весь спектр возможных вариантов развития событий? Это колоссальный объем информации, на который могут уйти недели.

Гэри Кляйн, изучающий практику принятия решений, утверждает, что гроссмейстер видит совершенно другую шахматную доску. То, что отвлекает новичка, становится определенным паттерном для эксперта. На самом деле гроссмейстер может бросить беглый взгляд на доску, а затем воспроизвести положения фигур спустя несколько ходов (примечательно, что он справится с этим заданием не лучше новичка, если фигуры были расставлены в хаотичном порядке). Вглядываясь в доску, гроссмейстер подсознательно отметает менее перспективные ходы, даже не отдавая себе отчета в этом. Это позволяет сфокусироваться на оптимальных для него вариантах развития событий, в то время как несчастный новичок, перегруженный всеми возможными опциями, становится жертвой собственной ошибки и лишается всякого шанса на победу.

В области, в которой мы считаем себя экспертами, наш мозг ведет себя примерно так же. Все полученные знания тщательно организованы, иначе мы бы погрязли в хаосе собственных мыслей. Исследования, проводимые с 50-х годов прошлого века, показали, что человеку свойственно медленнее обрабатывать информацию, если она не структурирована. Слишком большой поток информации негативно влияет на умственные возможности. Эксперты, с другой стороны, умеют справляться с этим и меньше подвержены перегрузкам сознания. Наоборот, они в состоянии быстро и эффективно обработать весь массив информации и найти нужный ответ. Все благодаря трудоемкой работе их мозга, который все тщательно сортирует, создавая своеобразную библиотеку знаний. В библиотеке находятся десятки тысяч книг, каждая из которых содержит тысячи фактов и идей — бессистемные стопки книг свели бы на нет всю пользу этого знания. И каждый может зайти в библиотеку и в течение нескольких минут (даже до изобретения поисковых систем) найти нужную книгу, ведь каждая из них пронумерована и находится на специально отведенной для нее полке. Точно так же мозг эксперта раскладывает по полочкам всю имеющуюся информацию.

Как только система организации будет налажена, станет намного проще добавлять в нее новые элементы — для всего предусмотрено отдельное место. Классика, фантастика, наука, приключения, фольклор. Чем чаще мы пользуемся этой сетью, чем больше привыкаем к ней, тем легче нам ориентироваться и сортировать информацию по категориям.

Но проблема в том, что с увеличением пропускной способности мозга наше мышление становится менее гибким и более закрытым. Кляйн отмечает, что хотя экспертиза позволяет нам действовать с большей эффективностью в знакомых условиях, она же мешает адаптироваться к изменениям и замедляет процесс принятия альтернативных условий. Например, профессиональные игроки в бридж теряются, стоит только ввести новое правило (например, кто ходит первым), в то время как новички легко переносят эти изменения. Наш мозг эксперта, привыкший действовать с максимальной скоростью и эффективностью, пытается впихнуть новую информацию на привычную полку. «Ладно, это всего лишь новое решение старой проблемы», — считает наш мозг. К сожалению, чаще всего это не так. Большинство проблем, с которыми мы сталкиваемся в нашем быстро меняющемся мире, не имеют ничего общего с двухмерной шахматной доской, на которой все действия подчинены одним и тем же правилам.

Да, воображаемые ментальные каталоги информации позволяют нам мгновенно принимать решения и игнорировать неэффективные решения. Но они же часто вводят нас в заблуждение, заставляя слишком тщательно все продумывать и следовать паттерну тогда, когда этого не стоит делать. Поэтому даже мозг эксперта, наполненный полезной информацией, может привести к неправильной оценке ситуации.

В 1983 году Филип Тетлок решил проверить, как часто ошибаются эксперты. В эксперименте приняли участие 284 человека, которые зарабатывают на жизнь прогнозами. Год за годом он просил их предсказать вероятность тех или иных событий в мире в ближайшем будущем, например войн, революций, политических перестановок. В 2003 году он завершил исследование, собрав 82 361 прогноз. В течение всего эксперимента он также отмечал, как именно эксперты дают свою оценку и насколько они уверены в ней.

Как эксперты Тетлока справились с заданием? Чудовищно. Если бы они с завязанными глазами кидали дротики в мишени, символизирующие различные варианты развития событий, они бы справились и то лучше. Более того, все их исследования, анализы и объяснения не только не помогли им, но, наоборот, снизили вероятность правильного прогноза.

С чем это связано? Складывается впечатление, что только намеренное желание оказаться неправым могло показать еще более удручающий результат, чем необоснованная догадка. Тетлок объясняет это стремлением выявить определенную закономерность, т. е. последовать знакомому паттерну. Чтобы наглядно проиллюстрировать это слабое место нашего мышления, он приводит результаты эксперимента, который он наблюдал в Йельском университете несколько десятилетий назад. Крысу поместили в простой лабиринт, где можно было свернуть только направо или налево. Специальный алгоритм помещал еду в один из концов лабиринта. Казалось, что алгоритм действует рандомно, хотя он был запрограммирован выбирать левый конец лабиринта в 60 % случаев. Эксперименту подверглась не только крыса — к участию пригласили группу студентов, которых попросили сделать свою ставку. Вначале и крыса, и студенты оказывались правы в половине случаев — совпадение, которое можно ожидать, если не знать о существовании алгоритма. Но со временем крыса стала практически постоянно сворачивать налево, увеличивая свои шансы на успех до 60 %, в то время как студенты из Лиги плюща продолжили ошибаться в 50 % случаев. Крыса оказалась умнее.

Тетлок попытался объяснить это. Студенты-интеллектуалы, последовав голосу разума, бросили все силы на поиск паттерна. «Мы пытаемся найти закономерность в рандомных событиях, вроде «еда дважды появляется слева, потом один раз справа, за исключением третьего цикла, когда она сначала появляется справа», — объясняет он. Студенты отчаянно искали подтверждения своей теории, игнорируя возможные контр-аргументы. Они, как и все люди, жаждали доказать превосходство разума и способность во всем увидеть смысл. Но тот смысл, который придумали они, оказался ошибочным. И крыса победила.

А теперь представьте, к чему может привести желание найти определенную закономерность и следовать ей в реальном мире. Одна из экспертных групп, принимавших участие в эксперименте Тетлока, делала прогнозы о вероятности военных вторжений. Попавшись в ловушку паттерна, они проанализировали операцию США во Вьетнаме и сделали вывод, что все вторжения заканчиваются провалом.

Тетлок пишет: «Их список включал Никарагуа, Гаити, Боснию, Колумбию, Ирак (новый американский «Вьетнам»), Афганистан (советский «Вьетнам»), Чечню (российский «Вьетнам»), Кашмир (индийский «Вьетнам»), Ливан (израильский «Вьетнам»), Анголу (кубинский «Вьетнам»), Страну Басков (испанский «Вьетнам»), Эритрею (эфиопский «Вьетнам»), Северную Ирландию (британский «Вьетнам») и Кампучию (вьетнамский «Вьетнам»)».