Мозг зомби. Научный подход к поведению ходячих мертвецов - Брэдли Войтек

Так что радуйтесь тому, что вы живете в мире, где люди испытывают немного страха и ужаса время от времени. Иначе все могло бы быть более… эксцентрично.

В норме импульс совершать неуместные действия подавляется сигналами, которые возникают в нижней части лобной доли – в орбитофронтальной коре. Эта зона мозга находится у вас прямо над глазами. Орбитофронтальная кора посылает подавляющие сигналы в миндалину, чтобы держать ее в узде и не давать ей захватить весь мозг. Вспомним Зигмунда Фрейда и представим орбитофронтальную кору и миндалину как «Супер-эго» и «Ид». Миндалина хочет реагировать на любой средовой стимул по наихудшему сценарию (то есть по угрозе). Орбитофронтальная кора более оценивающая и часто может подавлять желание миндалины завладеть мозгом и перейти в состояние «бей или беги». Так как большинство из нас имеет неповрежденную орбитофронтальную кору, маленькая миндалина включается только в экстренных случаях.

Любопытно, что визуализация мозга жестоких патологических преступников обнаруживает функциональные аномалии в части префронтальной коры и миндалине, то есть они участвуют в асоциальном и агрессивном поведении. Более того, исследования обезьян, у которых удаляли орбитофронтальную кору, показывают, что этим животным трудно регулировать социальное взаимодействие (Babineau et al., 2011). Кто-то из вас слышал о знаменитом случае Финеаса Гейджа, который в 1848 г. получил ранение: его мозг пронзил метровый штырь. И из мягкого и покладистого парня, каким он был до ранения, Финеас превратился в рискового, безрассудного и порой слегка аморального и непристойного (Code et al., 1996).

Эти примеры с повреждением мозга совпадают с исследованиями визуализации мозга, которые показывают, что в стрессе, например, когда люди вынуждены решать трудные математические задачки, активность орбитофронтальной коры снижается. Это снижение связано с увеличением секреции гормона стресса кортизола. Это человеческая версия животного гормона кортикостерона, о котором мы говорили ранее и который является конечным продуктом системы НРА, связанной со стрессом и агрессией. Обобщим: снижение ответа в орбитофронтальной коре означает повышение стероидов, циркулирующих в вашей крови в стрессовых ситуациях.

Значит ли это, что если у вас маленькая или недостаточно активная орбитофронтальная кора, то вы преступник? Отнюдь нет! Но… прогоните прочь эту мысль. Мы не можем использовать размер или активность любого участка мозга, чтобы надежно и точно предсказать, станете ли вы лично преступником, так же как не можем предсказать по вашему росту, как быстро вас слопают зомби. Конечно, у высоких людей шире шаг и бегают они чуть быстрее остальных, что дает им легкое преимущество, но оно скрадывается другими факторами, такими как возраст и физическая подготовка.

Связь между размером или функцией различных участков мозга и преступностью – всего лишь тенденция. По сути, эти исследования преступников предполагают две вещи. Во-первых, области лобной коры и миндалина работают совместно, контролируя импульсивное поведение. Во-вторых, повреждение их связи может иногда привести к нежелательному импульсивному поведению. Это два урока, которые мы можем извлечь.

Итак, лобная кора регулирует активность миндалины, а миндалина контролирует ответ «бей или беги» и стрессовые ответы через гипоталамус и другие структуры в глубине мозга и нижней части тела. Стресс и страх – проявление здоровья, они контролируют нежелательные или нездоровые действия. Иначе говоря, все эти результаты показывают, как важны система НРА, миндалина и орбитофронтальная кора для социального мышления, понимания, следования социальным нормам и принятия нравственных решений.

Что мы знаем о нервной системе эмоций и агрессии? Не слишком много, если честно. Все потому, что очень трудно научно определить понятие «эмоция». Поэтому мы посвятим всю следующую главу этому предмету.

А как насчет агрессии? Мы знаем, что стимуляция определенных участков мозга у животных может привести к усилению агрессивного поведения. Как мы сказали прежде, мы знаем, что жестокие, агрессивные преступники имеют иную систему нервных ответов на стресс, нежели неагрессивные люди[25]. Мы также знаем, что повреждение определенных участков мозга может привести к измененным эмоциональным ответам и поведению. Конечно, есть препараты и гормоны, которые могут изменить настроение и поведение, повысить агрессию, снизить когнитивные функции и т. д. Наконец, мы знаем, что агрессия связана с гормонами, например с тестостероном. Но как все это связано?

Чтобы ответить, нам нужно перенестись во времена зарождения неврологии (точнее, в 1889 г.), задолго до того, как мы узнали что-то о гормонах. В этом году выдающийся невролог Шарль-Эдуар Броун-Секар опубликовал важную работу, которая положила начало современной эндокринологии (науке об эндокринной системе и гормонах). Ко времени публикации Броун-Секар был уже знаменит благодаря десятилетиям исследования функций спинного мозга. Броун-Секар работал с пациентами, у которых была повреждена только половина (правая или левая сторона) спинного мозга. Этот странный вид травмы, теперь известный как синдром Броуна-Секара, обычно вызывается пулевым ранением или ударом клинка во время дуэли. Эти особые случаи объяснили ученым, как моторные сигналы проходят от головного мозга по спинному и как сенсорная информация поступает в головной мозг через тело, точнее, через спинной мозг.

В преклонном возрасте Броун-Секар слегка изменил направление своих исследований, занявшись вопросом витальности молодых мужчин: «Известно, что хорошо организованные мужчины, особенно в возрасте от 20 до 35 лет, которые воздерживаются от половых сношений и других причин траты семенной жидкости, пребывают в состоянии взволнованности, которая дает им великую, хотя и аномальную, физическую и умственную активность».

Это цитата из вышеупомянутой статьи, которую он назвал «Заметка об эффектах подкожных инъекций мужчине жидкости, полученной из яичек животных» (Brown-Sécuard, 1889) и опубликовал в уважаемом медицинском журнале The Lancet. В этой статье Броун-Секар описал эксперименты, в которых он «использовал для подкожных инъекций жидкость, содержащую малое количество воды, смешанной со следующими тремя частями: во-первых, с кровью из тестикулярных вен, во-вторых, со спермой и, в-третьих, с жидкостью, извлеченной из яичка сразу после того, как оно было взято у пса или морской свинки. Чтобы все инъекции, сделанные мне, имели наибольший эффект, я использовал как можно меньше воды».

Давайте сделаем шаг назад и снова подумаем о наших жизненных выборах, возможно находя утешение в факте, что ни одно сочетание событий в нашей жизни не приводит нас ко вкалыванию суперкрепкого дайкири из яичек себе под кожу.

Ладно.