Полигон - Руслан Мельников

А вдруг… У Дениса захватило дух. Что, если группировщик сказал им правду? Что, если Николай в самом деле бывший гвардеец? Тогда – да, тогда может быть. Очень даже может! Вот теперь Денис поверил этому странному Волку. Окончательно поверил. Каждому его слову поверил.

Раскрыв рот, Денис наблюдал за кровавой рубкой мертвого и живого. Да уж… Такой поединок двух профессионалов способен заворожить кого угодно. Точнее, не двух-трех. Если брать в расчет оператора «рабочего материала». Но тогда это уже не поединок. Тогда – двое на одного. И все же остро заточенная Фортуна улыбнулась Николаю.

Дзж-ж-жиньк! Рубящий удар отсек вторую руку жмура. По самое предплечье. Тяжелая заточка звякнула об пол. Еще один кровавый фонтан. Кажется, орг-гвардеец знал, как следует воевать с неуязвимыми мертвяками. Не обороняться и не атаковать напролом, а отсекать опасные конечности.

Потом «рабочий материал» упал. Денис не уследил, не понял – почему. То ли Николай подрубил противнику ногу, то ли оператор жмура, осознав поражение, сам отключился от своего зомби, то ли гостя свалила обильная кровопо… Господи, да о чем он?! Какая кровопотеря у покойника-то?

А орг все не останавливался – орг продолжал яростно кромсать заточкой упавшего мертвеца. Добивал. Профессиональная привычка небось. Сейчас Николай сам мало чем отличался от «рабочего материала», которому дали команду «Делит». За подобными убийствами Денис неоднократно наблюдал через экран монитора. Но никогда еще операторам не доводилось видеть в таком состоянии боевого зомби.

Стремительная схватка заняла секунды три-четыре, не больше. Но кровищи натекло – мрак. Как на бойне. Нет, с ней, с этой кровью, действительно что-то непонятное. Ну не может из мертвеца хлестать, как из свиньи! Как из живой свиньи. Слишком уж правдоподобная получается имитация кровотечения.

«А вот Славке бы такое понравилось», – подумал Денис.

Тяжело дыша, Николай поднялся наконец над изрубленным, трепещущим телом. В одной руке – заточка. В другой – мини-камера с разбитым объективом. И руки, и острая арматурина, и камера – все в кровище.

– Хорошо… – вдруг прохрипела Юла. В наступившей тишине голос ее звучал зловеще.

Денис оглянулся. Бледное лицо, огромные неморгающие глазища… Неужели, и она… того… как Славка?

– Юлька?

Она смотрела на останки «рабочего материала». И, кажется, боролась с рвотным рефлексом. Нет, это действительно просто кажется. Операторы жмуров, живые вояки «Мертвого рая», – народ закаленный. Блевать при виде крови, даже такой крови, – не станет.

– Хорошо… что жмур… не успел… чеку гранаты… Л то бы нас тоже… вот так же…

Николай отреагировал на слова Юлы мгновенно. И весьма неожиданным образом. Упал мордой в кровавую лужу. Рявкнул:

– Ложись! Все!

Денис и Юлька бухнулись на пол. Инстинктивно. А зачем? Об этом Денис размышлял еще целую секунду. Может, полторы. Или две. Потом в квартире ударил «Гейзер».

Прогремел взрыв.

* * *

Их спасла перегородка. Стена между комнатой и коридором, ведущим в прихожую. И их спасла, и Славкин компьютер. Несколько шальных осколков, залетевших-таки из коридора, застряли в диване. А вот стекол в окнах больше не стало.

И телохранителей у Николая больше в этой квартире не было. Не могло быть. Не могло жить. Даже если они тоже распластались по полу. Эпицентр взрыва находился где-то там, в коридоре с охраной.

В ушах еще дребезжало и звенело, во рту ощущалась тошнотворная горечь и привкус крови. Денис все же заставил себя подняться, стряхнуть осыпавшуюся штукатурку, заглянуть в коридор. Да уж… Кисловатый запах взрывчатки, вонючий дым, пыль, вода из перебитых труб. Стены потрескались, выгнулись от пола до потолка. А на стенах, на полу и на потолке – красные пятна. И ошметки человеческих тел. Не ошметки даже… То, что оставалось от погибших телохранителей Николая, лучше всего охарактеризовало бы слово «ничего».

– Жмур… Он же не успел… – промямлила Юла. – Гранату…

– Она успела! – рыкнул пахан Колян. – Граната!

Денис уставился на орга. Гранаты не взрываются сами по себе, даже гранаты самоуничтожения. Если конечно… Ну конечно! ДДКЖ – дистанционный датчик контроля жизнедеятельности! Что-то вроде индивидуального дактилоскопического элемента, устанавливаемого на милковское вооружение. Только датчик этот настроен не на опознавание руки хозяина, а на контроль пульса. Сердце останавливается – заряд взрывается.

Для этого и не нужно активизировать чеку.

Но, помилуйте, люди добрые, откуда пульс у жмура?! ДДКЖ, как и ИДЭ, – предназначен не для мертвых бойцов. Не для мертвых? Ага… вот оно, объяснение фонтанам крови!

– Так он был жив? – Юла тоже потихоньку прозревала. – Мертвец жив?

Сказанула, блин…

– Растение – не более, – ответил орг. – Накачанная наркотиками человеческая оболочка. Полуфабрикат. Продукт начального этапа «Мертвого рая».

Денису вспомнились расширенные зрачки жмура. Живого жмура… Значит, накачанная наркотиками оболочка?

– Учебная модель, – продолжал пояснения Николай. – Не рабочий – учебный материал. Предназначен для практических обучающих курсов и для совершенствования управления виртуальной нервной системой. Это даже не гвардейцы. Так… кандидаты, не прошедшие конкурс. Лучшие и специально обученные бойцы из столичного милвзвода. Но не более.

– Выходит, никаких зомби у федералов нет? – с трудом выговорил Денис.

– Почему же. Есть. Но это слишком грозное оружие. Наверное, Кожин все-таки побоялся доверять его вам.

– Сегодня побоялся? Или… или вообще?

– Ну… в бункер-базе, где действия операторов легко контролировать, вам, может, и давали поиграться с настоящими зомби. Чтоб уж не возникало никаких сомнений.

И ведь не было сомнений-то. На этот счет – никаких. Денис вспомнил поразившую его с самого начала невероятную, нечеловеческую реакцию «рабочего материала». Настоящего «материала». И раны, наносимые жмурам на арене бетонного короба иод прозрачным потолком, вспомнил тоже. Заточки обреченных спарринг-партнеров – оргов-смертников, камикадзе «Мертвого рая», на которых операторы зомби-убийц отрабатывали боевые навыки, изредка, но все же оставляли порезы и проколы в камуфляже покойников. И из порванной плоти лениво сочилась жижица, мало чем напоминавшая кровь. И – никакой имитации.

– Полагаю, этой ночью вас тоже искали мертвецы, – бесстрастно излагал свои соображения Николай. – Вероятно, все они действовали в автономном режиме – в целях безопасности. Все, кроме одного. Кроме одной-единственной учебной модели. Живого… условно живого бойца в этом дистанционно управляемом мертвом отряде спецназа. Только он один был открыт для вмешательства извне. Его не так жалко терять. И не так страшно отдавать врагу. На него делал ставку Кожин. Его мы привели сюда. Остальные – «рабочий материал». Сто-про-цент-ный.