Перстень отравителя - Галина Полынская

– Вы невыносимые, абсолютно невыносимые существа! Теперь-то я понимаю, почему вас род людской терпеть не может!

– Мы ему тем же платим, роду этому людскому! – ехидно ответил ворон.

Мужчине оставалось лишь махнуть рукой и выйти из кабинета, хлопнув дверью.

Никанор Потапович так и сидел на ступеньке, когда появился Феликс. Вышел он с пустыми руками.

– А клетки? – спросил старик, поднимаясь с лестницы.

– Да черт бы с ними! – отрезал Феликс. Вынув из внутреннего кармана пиджака ключи, он запер дверь и вместе с Никанором спустился с крыльца.

Подойдя к машине, Феликс пустил старика на переднее сиденье, зачем-то после приоткрыл заднюю дверь и постоял, глядя на сонные улицы, потом захлопнул дверь, сел за руль и включил зажигание.

– Хлопотно с животными? – посочувствовал Никанор.

– Не то слово! – в сердцах отрезал Феликс. – Знал бы – никогда не заводил!

– Брешут, что вороны по триста лет живут, а вот с крысюками проще – два года от силы тянут. Давай потом кошку в офис заведем? Хотя лучше не стоит, я с ними не особо ладить умею.

Машина тронулась с места. Из-под заднего сиденья показался птичий клюв, и круглый черный глаз пристально уставился на жавшегося к двери Дона Вито.

– Сколько-сколько, он сказал, крысы живут? – прошипел Паблито. – Два года от силы? Феликс говорил, вы раньше снюхались, до того, как я с ним познакомился, а это сорок лет назад было!

– Тридцать пять, – машинально поправил крыс и, выставив вперед лапки с маленькими розовыми ладошками, тихонько пропищал: – Я тебе потом все объясню, ты мне только напомни.

– Да уж напомню, не извольте переживать! – желчно проскрипел ворон. – Такое не забудешь!

В поселок Михайлово Феликс с Никанором приехали с рассветом. Феликс усталым не казался, а старик выглядел основательно разбитым после бессонной ночи да беготни по моргу.

В доме мухинской тещи жизни не наблюдалось: окна темные, дверь заперта, а вот на территории дома по соседству этих признаков виднелось предостаточно. Выйдя из машины, Феликс подошел к забору и окинул взором пейзаж. Дверь в доме была распахнута настежь, на ступенях крыльца стояли тарелки и стаканы. Кроме самого дома, на участке имелись еще и баня с беседкой. Дверь в баню тоже была открыта, а в беседке в креслах-качалках сидя спали капитан Мухин и Валентин, оба отчего-то в цветастых женских халатах и босиком. На деревянном столе красовались пустая коньячная бутылка, пара рюмок и пепельница, доверху полная окурков.

– Видать, хорошо нарасследовали, – заметил подошедший Никанор Потапович.

– Сейчас я их убью… – процедил Феликс.

– Не надо, пригодятся еще.

Старик направился к калитке и просунул руку меж прутьев, нащупывая щеколду. Зайдя во двор, Феликс подошел к беседке и с добрую минуту разглядывал крепко спящих мужчин.

– Зато с органами власти контакт уж налажен, так налажен, – прозвучал за спиной голос Никанора. – В лучшем виде.

Феликс вдохнул поглубже и гаркнул:

– Сабуркин, смир-р-р-но!

Не открывая глаз, Валентин вскочил, вытянулся и замер, покачиваясь из стороны в сторону. Поглядев на продолжающее спать тело в нелепом халате, Феликс перевел взгляд на участкового. Тот почмокал губами, приоткрыл рот и захрапел.

– Не представляю, как со всем этим работать, – тихо, словно сам к себе обращаясь, произнес Феликс.

– Дай время, все притрется, – сказал старик. – Вот увидишь.

Заслышав шум, на крыльцо выглянул замотанный в одеяло Герман. Молодой человек был всклокоченным и сонным, но по виду трезвым.

– О, наконец-то! – сквозь зевоту проговорил он. – А мы вам записку оставили, что здесь ночевать будем, а то там совсем негде приткнуться…

– Все понятно и без записки! – Феликс направился к дому. – В честь какой радости перепились?

– Да не перепился никто, – Гера посторонился, пропуская гостей в дом, – просто поздно легли, а вы рано приехали.

Они прошли на кухню, и первым делом Никанор стал оглядываться в поисках чайника и заварки. Обстановка выглядела нежилой, но при этом казалось, что хозяева спешно уехали, побросав свое имущество. Сев за стол, накрытый цветастой клеенкой, Феликс вперил тяжелый взгляд в полосатый кокон, из которого торчала взъерошенная голова Германа.

– Две минуты, сейчас оденусь и все расскажу, – парень снова зевнул, не удержавшись. – У нас тут такое ночью было…

– Не сомневаюсь!

– Да нет, в хорошем смысле. Сейчас приду, – и с этими словами он вышел, споткнувшись о кухонный порог.

Чайник Никанор не нашел, зато отыскал в навесном шкафчике надорванную пачку заварки и поставил на плиту мятую жестяную кастрюльку. Наблюдая, как старик ищет по шкафчикам чашки, Феликс сказал:

– Чем кольцо из морга пахло? Много запахов?

– Да нет. – Пара чашек нашлась, Никанор поставил их на стол, – всего один.

Феликс вопросительно приподнял брови. Старик прибавил газу в конфорке плиты, чтобы вода скорее закипала, и произнес:

– Змеиный запах. И не наша это змея, такие в горячем песке водятся.

– Кобра?

– Может быть, – пожал плечами Никанор, – я в аспидах не силен.

Феликс собирался еще что-то спросить, но тут явился Герман. Темные от воды волосы молодого человека были тщательно причесаны, рубашка и брюки слегка помяты, но в целом он выглядел прилично. Увидев чашки и булькающую в кастрюльке воду, Гера присел за стол со словами:

– О, чаек сейчас очень кстати!

– А где женская половина коллектива? – поинтересовался Феликс.

– Спят. Рано еще, не стал их будить. – Гера пододвинул к себе чашку с пакетиком заварки, и старик налил в нее кипятка.

– Спасибо, Никанор Потапович.

– Сахару нету.

– Ничего, я все равно без сахара пью. Так вот, Феликс, когда вы вчера уехали, мы еще немного посидели у Лидии Ефремовны и засобирались переходить сюда на ночлег. Пока то да се, Арина тихонько по комнатам прошлась и во все зеркала подселила свои отражения. И в зеркало, что над кухонным столом висит, тоже. У Лидии Ефремовны никто на ночь не стал оставаться – места мало, да и стеснять хозяйку не хотелось, поэтому всем составом перешли сюда. Тут Мухин увидел баню, говорит, давайте растопим, а я пива привезу. И поехал куда-то магазин искать. Валя собирался идти топить баню, как Арина говорит, что в доме Лидии Ефремовны что-то происходить начало. После нашего ухода хозяйка выпила еще рюмку, легла в кровать и крепко заснула. А вскоре на кухне сам собой включился телевизор. По экрану пошли полосы, помехи и стали мелькать какие-то кривые изображения из зеркала, что на кухне висит, Арине плохо было видно, какие именно. А где-то минут через десять и в нашем доме началось: прямо по комнатам зазвучали шаги, невнятные голоса, бормотание какое-то. И знаете, что Валя сделал?