Прислушайся к сердцу - Триша Дэвид

— Вам нравится моя машина?

— Очень красивая, — сдержанно отозвалась Брайони.

— Лучше грузовика?

Он засмеялся.

— Да.

Она взглянула на него.

Джек сменил потертые джинсы и рабочую рубашку на прекрасно сшитые свободные брюки и мягкую полотняную рубашку с открытой шеей. Черные вьющиеся волосы сияли в лучах солнца, заливавших машину с открытым верхом. Темные глаза с нескрываемым удовольствием смотрели на Брайони.

— Значит, все в порядке, — улыбнулся он и взглянул на дочь. Улыбка тут же пропала. Девочка застенчиво сжалась на своем откидном кресле. — В нашей компании только Мадди не одета для города. Не могу убедить ее надеть что-нибудь другое, кроме комбинезона.

— Комбинезон купила мне бабушка!

В детском голосе прозвучали нотки отчаяния. Казалось, девочка в любую минуту готова расплакаться.

— Мадди, а что, если ты износишь бабушкин комбинезон, надевая его каждый день? — задумчиво протянула Брайони. — Может, мы сделаем так? Первая наша остановка будет в магазине в Карлтоне. Я знакома с его хозяйкой. У Джоди самые красивые платья…

— Мне нравится мой комбинезон!

Брайони вздохнула. Она-то знала, как справиться с упрямством девочки. Но это значило отказаться от делового костюма, отказаться от своей брони.

— А я скажу тебе вот что, — осторожно продолжала она. — Ведь тебе не нравится мой костюм, правда?

— Не нравится, — без колебаний подтвердила Мадди. — В этом костюме вы — вылитая Дайана.

Боже упаси! Может быть, мысль о Карлтоне вовсе не так уж плоха?

— Джоди, моя подруга в Карлтоне, продает одежду для людей всех возрастов. По-моему, просто сказочную. — Брайони засмеялась. — Давай сделаем так. Вытрясем карманы Джека и купим два великолепных, подходящих для веселья в городе платья. Одно для меня и одно для тебя.

— Но мой комбинезон…

— Если у Джоди найдется платье, которое тебе понравится, мы завернем комбинезон в красную бумагу, обвяжем красной лентой и привезем домой. Чтобы его нечаянно не испортить! А?..

Мадди сосредоточенно думала.

— А Джоди продает черное и белое?

— По-моему, она даже не слышала о черной и белой одежде. Ее любимый цвет — танжериновый.

— Что значит танжериновый?

— Необыкновенно оранжевый. Подожди — и увидишь. Если захочешь.

— Я захочу!

Брайони улыбнулась, повернула голову и обнаружила, что Джек наблюдает за ней. На лице такое выражение, какое она уже видела несколько раз. Такое, будто она вышла из «летающей тарелки».

Затем последовал очень деловой и очень счастливый день.

Первое событие — поход к Джоди.

Джоди, подруга Брайони с детских лет, радостно встретила всю компанию. Мадди — дружелюбно и с уважением, как взрослую, а Джека — с нескрываемым любопытством.

Джек принялся бродить по магазину, снимая с вешалок одно потрясающее платье за другим. И не только детское.

Стесняясь и смущаясь, в любую минуту готовая снова влезть в свой комбинезон, Мадди вышла из примерочной в ярко-красных брюках и в красной с белым блузке. Увидев отца, она вытаращила глаза. Он держал в руках маленькое платье. Черное с серебром. С декольте почти до талии и с подолом, заканчивающимся тоже почти у талии.

— Брайони, это для вас, — мрачно пробубнил он.

Мадди с шумом втянула воздух, а Брайони закашлялась.

— Вы, должно быть, шутите! Джоди, кому ты продаешь такие платья? Ни одна уважающая себя женщина ни за что на свете не наденет его.

— Тебя это удивит, — улыбнулась в ответ Джоди, — но я продаю их кипами. Главным образом женщинам за сорок, которые часто посещают торжественные обеды. Их мужьям нравится такой фасон.

— Мне тоже, — объявил Джек.

— Счастье, что вы не мой муж, — стрельнула в него взглядом Брайони.

— Роджеру бы тоже понравилось, — вмешалась Джоди.

— Роджер бы тут же отправил меня домой переодеться!

Конечно бы, отправил. Роджер, наверняка, одобрил бы скромный черно-белый деловой костюм, который сейчас на ней. От платья, которое Джек держал в руках, Роджер пришел бы в ужас.

— На тебе оно будет сидеть потрясающе, — вдохновенно продолжала Джоди, — для такого платья нужна женщина с твоей фигурой.

И тут раздался детский голосок:

— Вы можете надеть его сегодня вечером, когда Роджер не увидит. Для нас…

Просьба Мадди подействовала. Девочка просила о развлечении. Жизнь швыряла малышку из стороны в сторону, но веселья в ней было мало. Через несколько месяцев Брайони предстоит стать женой адвоката. Вряд ли они когда-нибудь увидятся.

— А что ты скажешь, Мадди, о своем наряде? — в свою очередь спросила Брайони.

— Он аккуратный, — признала та, — мне нравится.

— Он выглядит прекрасно, — поддержала ее хозяйка бутика. — И у меня в подсобке есть целая гора ярко-красных лент, — продолжала она. — Можно распустить твои косички, завязать волосы лентой на затылке, а локоны будут свободно падать — как у Брайони.

«Как у Брайони». Магические слова.

— У меня не такие волосы, как у Брайони, — печально проговорила Мадди. Очевидно, девочка заплетала свои косички сама. Одна, потоньше, висела перед ухом, а другая спадала на спину.

— Нет, твои волосы похожи на волосы Брайони, — настаивала Джоди. — Я ведь помню, какой была Брайони в семь лет. У нее были точно такие же косички, как у тебя. И выглядела она как ты. Только лицо всегда было грязное, а платье порвано. Брайони даже в воскресенье не могла дойти от дома до церкви, не порвав платья. И волосы у нее ярко-рыжие, а ты рыжеватая блондинка, но в остальном вы — два сапога пара.

— Правда?

Такое сравнение ошарашило девочку.

— Джоди, а у вас есть такое же сверкающее вечернее платье для Мадди? — спросил Джек, все еще держа платье размером с носовой платок. Он словно не хотел с ним расставаться. — Что-нибудь такое, что сделало бы вечер по-настоящему праздничным.

— Конечно, есть. — Джоди протянула девочке руку. — Пойдем, посмотрим. Ведь ты хотела бы купить вечернее платье?

— Только если Брайони купит это!

— Мадди, я не могу позволить себе такую покупку.

— Не беспокойтесь. — Глаза у Джека сверкали явным злорадством. — Его покупаю я. Мой свадебный подарок Роджеру.

— Вы шутите. И потом… оно недостаточно респектабельное.

— Брайони Лестер, последний раз ты была респектабельной задолго до моего рождения, — мрачно заметила Джоди. — С тех пор что-то изменилось?

Не изменилось.