Скачка тринадцати - Дик Фрэнсис

Дэви Рокмен отправил деньги — все до последнего гроша, не оставив ничего про запас. Ему хватило глупости положиться на то, что за остатком убийца не явится.

Неделей позже, в начале марта, хозяин кафе передал еще два письма — сопроводив каждое тычком под ребра — своему счастливому завсегдатаю, ведущему такую бурную половую жизнь. Завсегдатай подмигнул, улыбнулся и подумал, что пора подыскивать новый почтовый ящик.

Письма Эмиль забрал домой. Одно — толстый пакет — содержало в себе остатки нажитых тяжким трудом сбережений Дэви Рокмена. В другом было предложение убить политика в Брюсселе. Дело было срочное — его следовало провернуть в течение десяти дней, до выборов.

Эмиль стоял у высокого окна и смотрел на Сену. Осторожность говорила ему, что брюссельский заказ слишком срочный, а спешка опасна. Именно неторопливость позволяла ему уходить незамеченным.

Убийство Рыжика Милбрука сошло ему с рук, но после Цыгана Джо охота начнется с удвоенной силой. Возможно, увеличенная плата оправдает риск, но еще одно убийство в Брюсселе, третье меньше чем за три месяца, да еще подготовленное второпях, может привлечь к нему внимание полиции. Меньше всего Эмилю хотелось видеть свое фото под рубрикой «Разыскивается».

Но брюссельское предложение сулило баснословную плату — при условии быстрого выполнения. Да, пожалуй, за него стоит взяться…

Поэтому на следующий день Эмиль положил в банк сбережения Дэви Рокмена, отработал утренние занятия в стрелковом клубе, а днем отправился в Брюссель. Эмиль решил разобраться поближе с брюссельским делом и уже тогда решить, стоит ли ехать в Англию, чтобы прикончить Цыгана Джо. Он будет осторожен. За двумя зайцами гоняться не следует.

Эмиль провел три томительных дня в Брюсселе, выслеживая своего политика на тусовках Европарламента. Он с неудовольствием обнаружил, что его добыча почти не бывает одна. Политик даже в туалет ходил под охраной. Хуже того — его повсюду сопровождала любящая супруга и куча неглупых и востроглазых деток. Не-ет, благоразумный убийца с детишками связываться не станет.

Эмиль начал нервничать. Время поджимало. Он написал заказчику, что согласен, против обыкновения не успев обдумать засаду во всех подробностях. Он был уверен, что впереди еще куча времени и он успеет что-нибудь придумать. Ну а пока придет задаток из Брюсселя, он съездит на выходные в Англию и отработает денежки Рокмена, прикончив Цыгана Джо. Он наконец принял решение действовать — но почти сразу все снова пошло наперекосяк. Не успел он выехать из города, как у него сломалась машина. «Mon auto ne marche pas». Эмиль выругался.

Было утро пятницы. Ему сказали, что машина будет готова в понедельник к обеду. Эмиль выругался многоэтажно.

Пошел в бюро путешествий, чтобы узнать, какие есть варианты. В бюро путешествий сидела улыбчивая матрона средних лет, которая прониклась материнской симпатией к моложавому клиенту и завалила его полезными советами.

Месье желает провести выходные в Англии? Тогда ему следует отправиться самолетом! «Сабена», бельгийская авиакомпания, каждый день делает по нескольку рейсов в Хитроу…

Матрона указала на красочный плакат на стене. На плакате взлетали веером несколько огромных самолетов.

Эмиль Жак Гирланд передернулся и вспотел.

А в Хитроу месье может взять машину напрокат. Она, матрона, все устроит…

Эмиль сделал героическое усилие, справился со своим неврозом и заявил, что поедет морем, паромом, как и собирался. Матрона сообщила, что из-за задержки он, несомненно, опоздает на тот паром, которым намеревался плыть, но он может отправиться позже, другим маршрутом, а она, матрона, позаботится о том, чтобы в Дувре его ждала машина.

Эмиль согласился.

Сияющая от удовольствия матрона взялась за телефон. Клиент принялся утирать пот со лба.

Матрона любезно сообщила ему, что скоро в Англию можно будет ездить через тоннель. Работы начнутся в нынешнем году, 1987-м. Разве не чудесно? Страх Эмиля перед самолетами немедленно сменился клаустрофобией.

Матрона выдала ему билеты и квитанции.

— Боюсь, путешествие через пролив отнимет у вас целых четыре с половиной часа. Но в Дувре вас будет ждать машина. Ужасно жаль, что ваша собственная сломалась!

Эмиль, все еще не вполне пришедший в себя, отблагодарил ее слабой улыбкой и разумными чаевыми и, следуя ее указаниям, доехал поездом до берегов Ла-Манша. Эмиль вез с собой свой металлический чемоданчик и смену белья. Он снова и снова заверял себя, что, если дело покажется хоть чуть-чуть рискованным, он немедленно вернется во Францию. Цыгана Джо можно будет повидать и позднее.

Он взошел на паром вместе с еще четырьмястами пятьюдесятью пассажирами, многие из которых приезжали из Англии на денек за покупками и теперь возвращались домой, нагруженные пакетами с надписью «Duty Free». Эмиль нашел себе местечко в баре, заказал минеральной воды и уселся, зажав металлический чемоданчик между ног.

Паром отвалил от пристани в пятницу, шестого марта 1987 года, в пять минут седьмого вечера. В шесть двадцать четыре судно миновало внешний мол гавани и устремилось в открытое море.

Четыре минуты спустя оно затонуло.

Отрывок из официального сообщения о случившемся, опубликованный Государственной канцелярией Ее Величества.

«Шестого марта 1987 года постоянно курсирующий пассажирский и грузовой паром „Вестник свободного предпринимательства“ отошел от причала номер 12 внутренней гавани порта Зебрюгге в 18.05 по Гринвичу. На „Вестнике“ находилась команда общим числом 80 человек. На пароме были 81 легковая автомашина, 47 грузовиков и еще три машины.

На борт судна взошло приблизительно 457 пассажиров, плывших в Дувр. В 18.24 „Вестник“ миновал внешний мол. Примерно четыре минуты спустя судно перевернулось. В последние мгновения „Вестник“ быстро завалился на правый борт. Полностью затонуть судну помешало только то, что оно находилось на мелководье и его борт уперся в дно. „Вестник“ остался лежать на боку, с виднеющимся над водой левым бортом. Подводная часть судна быстро заполнилась водой, в результате чего не менее ста пятидесяти пассажиров и тридцать восемь членов экипажа погибли.

„Вестник“ перевернулся из-за того, что вышел в море с открытыми загрузочными люками».

А открыты они были из-за того, что их забыли задраить после того, как загрузили в трюм машины, направлявшиеся в Дувр. И проверить никто не потрудился.

Паром наполнился водой и перевернулся за полминуты.

Корпус судна, торчащий над водой, был огненно-алым.

Как сигнал светофора.

Ярче рыжей головы Рыжика Милбрука.

В Англии, в шесть двадцать пять шестого марта, Дэви Рокмен, заливаясь слезами от жалости к себе, любимому, занял на выпивку у Найджела Тейпа. Сломленный, безработный, стосковавшийся по сексу и напуганный грозящей ему местью убийцы, которому он уплатил только половину, Рокмен по-прежнему винил во всем кого угодно, только не себя.