Дом - Ольга Сонина

— и что делать? Могу собаку завести…

— собака конечно это хорошо, но пока она вырастет… — почесал бороду Федя, — защитник нужен сейчас.

— я спрошу у Дома, — вдруг приосанилась домовушка и с хлопком исчезла.

Федя на это пожал плечами, напомнил, что пора бы кастрюлю забрать. Я согласилась, тем более что сегодня нужно было еще ехать за новой партией стройматериалов. Мы начинаем разбирать второй этаж. А еще я поняла, что пока заказывать шторы и надо закупить какую-то еду из разряда пять минут и готово. Посмотреть посуду и садовый инвентарь.

— Федя, а вы только по дому мастера? Или еще и во дворе хозяйничать можете, — подскочила я с диван и понеслась вслед за домовиком.

— Я могу. Наверное, если тапок за порог, на крыльцо поставить. Хотя за двором, дворничий следит. Он по идее должен быть. Магию его чувствую. Спит, наверное.

— разбудить надо бы. Заросло там все. Хотя мне нравится… но листьев много, скамейку бы поставить, да террасу вместо крыльца. Знаешь, такие…. Куда можно качели повесить или столик с диванчиком вынести. Летом и весной сидеть.

— ну да… здорово. И мы туда могли бы выходить. Все ж не в доме. Считай почти на природе. Я спрошу у Дома что нужно и как дворничьего разбудить.

— хорошо, тогда ты спрашивай, а я пошла с гостями разговаривать.

Мужчины поджидали меня у калитки. Выглядели они более дружелюбно. Перебрасывались время от времени словами и улыбались порой даже. Что с ним сделала пицца животворящая. Меня они поприветствовали вежливо и улыбчиво, с благодарностью передали через калитку (которую я так и не открыла) кастрюлю и два пузатых мешка с мусором. Отдельно компактно сложенные коробки от пиццы и пластик. Бутылки из-под колы были пусты и спрессованы. В силе упражнялись что ли?

— можем ли мы, Диана, просить дозволения на приватную беседу с одним представителем каждой делегации? — спросил капитан Джордж Радон.

Ему вторил второй парламентер. Приятный молодой мужчина в кожаной куртке для верховой езды с причудливо завязанным шейным платком на шее. Такой же статный и выдержанный как и капитан. С таким же цепким взглядом уже зеленых как окружающая листва глубоко посаженных глаз.

Еще один обольститель с командой поддержки…. Свитой называемой. Я же не дура…

— можете. Но в Дом я вас не поведу. Все что могу предложить, это пройтись вдоль тропинки к дому.

— нас вполне это устраивает, — кивнул капитан Радон.

— прекрасно. Кто первый?

Только вот ничего не вышло у нас с приватной беседой в порядке живой очереди. Все просто… Калитка не открылась. Вернее я не смогла ее открыть. Доблестные парламентеры так же попытались подтолкнуть кованое железо со своей стороны, но увы, их потуги потугами и остались. Усилия были тщетны. Вообщем не вышло ничего. Совсем.

Поэтому я пожала плечами и развела руками.

— что ж… возможно мы поговорим так? Если у вас что-то важное, то можно поговорить сейчас или же можно подождать, когда мы будем в готовы с Домом принимать гостей, — не скрою, я была довольна сложившейся ситуацией.

Решать какие-либо вопросы за пределами участка я была еще не готова. Еще с Домом не наигралась. Откровенно говоря, его обустройство меня полностью увлекло, а еще меня начало тянуть к рисованию всегда любила рисовать. Да и сейчас душа требовала взять в руки кисти. Но пока зуд в руках не мешает мне, я с удовольствием занимаюсь ремонтом. Особенно если учесть что он идет быстро, споро, чисто и можно сказать по-настоящему волшебно. Одно удовольствие. Выбирай, заказывай, придумывай и пальчиком тыкай, а на утро уже все или почти все готово.

И это только первый этаж. Ведь в подвал и цоколь я еще не спускалась, а еще есть второй этаж и мансарда. Эх… если бы не только уменьшающиеся банковский счет. Но увы…

Правда, на самое главное и самое необходимое должно хватить. Сделать Дом снова светлым, чистым и относительно уютным я пока еще могу. Отремонтировать старое, прохудившееся и требующее внимания, а так же обзавестись самым необходимым и даже чуточку больше, если не обставлять все комнаты второго этажа…. Сначала самое важное, затем…. Затем пора будет искать работу.

Важного ничего не было, по словам парламентёров. Только вот верилось мне в это с трудом. Не стала бы дюжина мужчин устраивать балаган под моими окнами без весомой на то причины. Так, по крайней мере, мне кажется. Ведь вроде бы все присутствующие вышли за рамки подросткового возраста, когда в крови гуляет бесконтрольный тестостерон приправленный щепоткой адреналина.

Итак, важного ничего не было и потому меня клятвенно в самых высокопарных выражениях заверили, что счастливы просто познакомиться со мной, такой расчудесной и прекрасной, что они обязательно зайдут позже, когда Дом будет открыт. И в тот момент я как наяву увидела сцену из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», когда к Бунше на прием пожаловал шведский посол. Откланявшись, гости дружною толпою покинули изрядно вытоптанную ими же площадку перед воротами. Ранее, подозреваю тут произрастали сорные травы, пробивающиеся через щели между камнями брусчатки. На прощание капитан Радон поднес ладонь к козырьку фуражки и отсалютовал, затем залихвацки свистнул и погнал своего коня вперед. Я лишь хмыкнула себе под нос и зябко кутаясь, потопала в дом, поближе к теплу и уюту мягкого дивана.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Войдя в дом, скинула верхнюю одежду, отметив про себя, что надо что-то придумать с тем, куда вешать уличную одежду. Вешалку поставить, повесить или шкаф заказать. Не знаю… надо подумать.

Поразмышлять и порефлексировать не было времени. Потому что на кухне появилась Лия, красная, запыхавшаяся, словно бежала откуда-то.

— я знаю… я знаю, что надо сделать, — пыхтя, сказала и уселась за стол.

Я глядя на нее поставила на плиту чайник и полезла в холодильник за пирожными, что купила накануне. Выставила их на стол, насыпала кофе в кружки, достала сливки и сахар для Лии. И только потом, повернувшись к домовушке спросила.

— И что же?

Не знаю, откуда она ее достала, но уже через секунду на столе лежала огромная старая книга. Книга похожая на реквизит некогда популярного сериала «зачарованные». Большая, толста, в теснённом кожаном переплете, с металлическими уголками и множеством торчащих из нее полинявших от времени закладочек разного цвета.