Обречены и одиноки - Александра Салиева

– Децернент Ашерро, – склонился в поклоне тот.

Командир латунного отряда сжал правую руку в кулак и прислонил ее к груди, очевидно приветствуя старшего по званию. Арханиэлиус принял от мужчины запечатанный бумажный свиток, повернул голову и бросил еще один взгляд в мою сторону. В черных глазах промелькнула рассеянность. Он словно вспоминал что-то. После мужчина скривил губы в усмешке, и шепнул алнаирийцу еще пару слов. Затем Ашерро сел на своего белоснежного а`теши, устремляясь в небо.

Бездна… Ну почему, когда я думаю, что хуже быть уже не может, реальность разубеждает меня вновь и вновь?!

К тому времени, как я смогла унять дрожь, командующий латунных уже подошел к нам. Алнаирийца сопровождал весь его отряд.

– Децернент Ашерро сказал доставить эту, – небрежно ткнул в меня пальцем мужчина, – в его покои к закату.

От услышанного мое сердце забилось быстрее, ведь теперь появилась надежда на то, что его неоправданной жестокости могло быть объяснение, раз он узнал меня. Я даже не стала выказывать свое недовольство в неприглядной манере изложения новой информации. Лишь молча последовала за ними. Вероника и Тимур остались на площади.

Территория альгамбры, которая значилась как резиденция Прайма, по моим подсчетам составляла свыше полуторы тысяч квадратных футов, и имела в своем составе шестьдесят девять строений, но все равно, когда мы оказались у подножия этого строения, я была изумлена. Окруженный не менее высокой, чем городские стены оградой, возведённый прямо в скале, высотой на несколько километров с бессчётным количеством этажей, украшенный архитектурными деталями и скульптурными рельефами из чистого золота, ослепительно белый, высеченный явно не за один десяток лет, с бронзовыми дверями, украшенными множеством камней, Дворец с большой буквы. Дворец был невообразимо прекрасен в своей несдержанности и элегантности одновременно.

– Тебя проводят и приготовят, – продолжал равнодушным тоном сопровождающий меня воин, а потом добавил. – Ты уж не разочаруй его, женщина. Тебе повезло, что он сам обратил на тебя внимание. Некоторые здесь убьют за такую возможность…

«Даже не представляешь насколько сейчас прав», – съехидничал мой разум внутренне.

Потом он еще что-то говорил, ведя меня уже одну по длинным коридорам из белого мрамора, но я не слушала, потому что, наконец, за три с половиной долгих месяца я увижу Арханиэлиуса. Я готова забыть все, лишь бы только иметь возможность снова смотреть в его прекрасные черные глаза, в которых отражались все звезды Вселенной.

– Женщина! – алнаириец грубо толкнул меня за открытые двери, из-за которых шел пар и закрыл за мной дверь с внешней стороны.

Помещение круглой формы и куполом над центральной его частью, скамейки, бассейн в центре и небольшие фонтанчики, установленные около скамеек, было облицовано мрамором синего цвета.

Так унизительно. Они мне еще и помыться предложили. Бездна, мать их…забери обратно.

Влажный и теплый пар мгновенно пропитал ткань платья, которое я и так ненавидела, а теперь стала ненавидеть еще больше. Вынырнувшие из-за боковой стены две алнаирийки, тут же принялись бесцеремонно стягивать с меня одежду. Я попыталась сопротивляться, но неумолимо-непреклонное выражение лица женщин тут же заставило меня смириться с ситуацией. Мою кожу оттирали с помощью жесткой щетки до тех пор, пока она не покраснела. Такое ощущение, что руны оттереть пытались, судя по их брезгливым выражениям лиц. Затем втирали масло, резко пахнувшее жасмином, который я терпеть не могла. Потом вывели в дверь, противоположную той, с которой я пришла и не меньше через пятьсот раз расчесывали волосы, вплетая в них шелковые золотые нити. Единственную прядь, заплетенную в тонкую косу с правой стороны от виска украшенную сияющими серебристыми кристаллами, я не позволила тронуть, как ни сердились и ни негодовали женщины. Оставила ее еще с момента вечера в поместье Ашерро около четырех с половиной месяцев назад.

Сейчас это все – что у меня осталось от любимого.

Наряд, который на меня напялили, состоял из черных шелковых полупрозрачных шаровар, украшенных золотой отделкой на поясе и едва прикрывающего грудь топа из той же ткани, с точно такой же отделкой. Сверху на меня надели кучу белых, черных и золотых бус разного размера, самые длинные из которых достигали открытого живота, а самые короткие едва ли не душили. Поверх всего это безобразия накинули плотный черный халат с длинными рукавами и объёмным капюшоном, затянув поясом.

– У них тут пунктик на золоте и шелке что ли, – пробурчала недовольно.

Даже не успела толком осмотреть одеяние, когда меня довольно грубо потащили по длинным коридорам и аллеям через другие строения альгамбры. Комната, которая видимо была спальней личного децернента Ашерро, была очень большой. Даже не так – спальня была просто огромной: стены украшены росписью и мозаикой в различных оттенках красного, шикарные ковры, в которых ступни утопали полностью, рельефный потолок в дальнем углу, выполненный полусферой возвышался над гигантской кроватью, на которой поместился бы не один латунный отряд вместе со змеем, заваленной декоративными подушками из бархата и парчи, деревянная резная ширма по правую сторону от ложа, и ниши в стене по левую сторону. И больше ничего.

«Ну и за какую Бездну ему столько места, если больше поставить нечего?», – нервно подумала я.

Женщины зажгли несколько сотен свечей, расставляя их в специальные металлические подставки на полу. Как только последняя из служанок вышла, дверь вновь открылась, и моему взору предстал мужчина всех моих грез, неся в руках серебряный поднос с едой. Вино красное, фрукты все оранжевые.

Интересно. Это он так проникся моей любовью к мандаринам?

Мужчина молча проследовал через всю спальню и поставил поднос на пол перед кроватью. С грацией хищника он почти бесшумно двинулся в направлении подушек, которые кинул рядом с подносом.

– Сядь, женщина, – приказал хриплым бархатным голосом.

Чего???

Но я послушно села, с интересом наблюдая, что же будет дальше.

– Ешь, – снова скомандовал он.

– Не хочу, – тут же со всей своей присущей дерзостью ответила я.

– Хорошо, – отозвался Арх.

Стихийный архимаг моментально двинулся с места, а затем подхватил меня и перекинул через плечо. Возражать не стала. После он самым наглым образом кинул меня на кровать, укрытую бардовым покрывалом, отошел на шаг, задумчиво рассматривая мой распахнувшийся халат. Проследив за его взглядом, я с вызовом стянула пояс и скинула черный плотный шелк на пол. И снова уставилась на него, ожидая, когда ему, наконец, надоест играться, и он уже объяснит, что происходит. Но, похоже, никто здесь не считал, что что-то не так, потому что в следующее мгновение как разошедшийся ураган блондин накинулся на меня, прижимая к покрывалу своим весом. Я даже перестала дышать. Нет, конечно, подобная близость была волнительна, ведь уже почти забыла каково это, но его вес все же играл в этом факте большую роль, потому что он не позаботился о том, что мне просто тяжело, а потому и дышать затруднительно. Беспощадно впившись в мою шею жадным поцелуем, он резко и грубо стянул шаровары и раздвинул мои бедра, а затем… я даже не поняла, когда успел! Но он был уже внутри, сильно и порывисто двигаясь и вжимая меня в перину еще больше… Все закончилось также быстро, как и началось. Блондин слегка прикрыл глаза, когда по его телу прошлась судорога, свидетельствующая об окончании действа, и он опустился прямо на меня.