В поисках эльфа - Кара Колтер

— Потому что Лулу попросила прочитать!

— Ах, конечно. Может быть, мне тоже стоит взглянуть на нее, чтобы у меня было больше общих тем для разговора с Лулу?

Кирстен посмотрела на него и взглядом показала на кушетку.

— Присаживайся. Я приготовлю нам кофе.

И она удалилась из комнаты, крепко прижимая к себе книгу.

Майкл сдержал улыбку и огляделся. Он подозревал, что до него ни один мужчина не был в ее квартире. Это был жест доверия с ее стороны, которого он, возможно, не заслуживал. Он никогда еще не был в квартире женщины, просто чтобы выпить кофе.

Кушетка выглядела маленькой и хрупкой. Лучше было не садиться на нее такому большому мужчине, как Майкл. Поэтому он начал прогуливаться по комнате, стараясь узнать что-нибудь интересное. Но, за исключением книги, все остальное выглядело предсказуемым.

Майклу только показалось, что чего-то не хватает. И вскоре он понял, чего именно: семейных фотографий. Его дом когда-то украшала мама, и она считала любое свободное место призывом к тому, чтобы повесить туда новые фотографии детей и мужа.

Здесь же на стенах висело только несколько пейзажей.

Майкл зашел в гостиную, включил свет и сразу же увидел ее коллекцию «Литл в любви». Это было ужасно, поэтому Майкл быстро вышел.

И тут он понял, чего еще не хватало. Рождественской елки! Квартира Кирстен не была украшена. Никаких свечей, конфет или носков с подарками.

— Тебе обычный или без кофеина?

Майкл пошел на ее голос. Хотя кухня была маленькой, Кирстен не сразу заметила, что он наблюдает за ней. Не часто ей приходится развлекать здесь мужчин, подумал Майкл.

Это заставило его вспомнить свое новое правило: хорошее поведение. Это означало, что нельзя предлагать бокал вина вместо кофе.

— Без кофеина.

Кирстен насыпала кофе в самую маленькую кофеварку, которую Майкл когда-либо видел. Определенно здесь не бывает много гостей.

Под его взглядом Кирстен невольно рассыпала сахар и покраснела еще больше.

— В этой квартире не чувствуется запах Рождества, мисс Санта, — заметил он.

— Эльф обещал прийти и украсить здесь все, — ответила Кирстен, пытаясь собрать сахар. — Но, как ты знаешь, эльфа до сих пор нет.

Майклу стало жалко ее, когда она чуть было не опрокинула чайник. Он взял из ее рук сахарницу и все сделал сам.

— Ой, — пробормотала она, когда его рука на секунду прикоснулась к ее пальцу.

Странно, в его жизни были моменты, по сравнению с которыми этот заработал бы ноль в шкале сексуальности. Но именно в эту секунду, когда их руки соприкоснулись, Майкл почувствовал, как горячая кровь разлилась по его телу.

Медленно, напомнил он себе и удивился, сколько сил пришлось приложить, чтобы заставить себя отойти от Кирстен.

Она, казалось, была в тупике, когда Майкл снял пиджак и сел за маленький кухонный столик.

— Я хотела принести поднос в гостиную, — сказала она.

— Я люблю пить кофе на кухне, — ответил Майкл.

— Что бы это могло значить?

— Ничего сексуального. К сожалению.

Как он и надеялся, Кирстен покраснела. К чему он не был готов, так это к тому, что внезапно начнет представлять их на этом столе…

Посмотри на ее щеки, парень! Тебя не должны посещать такие мысли! Пока.

И это слово «пока» не давало ему покоя.

— У тебя есть колода карт? — поспешил он сменить тему.

— Карты? — непонимающе переспросила она. — Карты?

— Ну да. Знаешь, люди играют в карты. Я научу тебя играть в «девяносто девять».

Кирстен подозрительно взглянула на него.

— Это тоже что-то сексуальное?

Майкла повеселило желание Кирстен показать, что для нее разговор о сексе на кухне был обычным делом. Но это оказало и другое действие — тот же эффект, как и при прикосновении рук. Напряжение на кухне возросло до предела.

Майкл сам себе удивлялся. Отчего такая страсть? Они даже не были раздеты! Более того, ни одна пуговка не была расстегнута. И ничего подобного не предвиделось. Пока. Майклу казалось, что он только что пробежал марафон, — так быстро билось его сердце.

— Нет, — ответил он. — К сожалению.

Он уговаривал себя не играть с огнем, но кто мог сопротивляться этому?

— Но если хочешь, мы можем поиграть в покер на раздевание.

Кирстен уставилась на него. Она облизнула губы. Майкл предпочел бы, чтобы она этого не делала. Затем Кирстен взглянул на дверь. Решила сбежать? Или пойти переодеться во что-то более удобное?

Медленно, строго напомнил себе Майкл.

Он рассмеялся, надеясь, что Кирстен не услышит разочарования в его голосе.

— Я шучу.

Ах, эта Кирстен! Она таила в себе столько сюрпризов… Вместо того чтобы показать облегчение, она выглядела недовольной, будто Майкл засомневался в ее способности играть в покер. Он взглянул на пуговицу на ее воротнике. Одной рукой, думал он, просто расстегнуть эту пуговичку.

Даже не думай об этом, нахал! — одернул он себя.

Это хорошая девочка. О такой невестке всегда мечтала его мать.

— На Рождество моя семья собиралась за кухонным столом, и мы играли в карты. Иногда нас было человек пятьдесят, а иногда только мы вчетвером.

Кирстен взяла поднос и аккуратно, будто от пролитой капли зависела ее жизнь, перенесла его на стол. Затем она нашла новенькую колоду карт, наличию которой сильно удивилась, и бросила ее Майклу. Тот развернул упаковку и начал тасовать колоду. Краем глаза он видел, что Кирстен не может оторвать взгляд от его рук. Она точно почувствовала ток, который пробежал между ними во время их соприкосновения.

Майкл объяснил ей правила игры, раздал карты и предупредил:

— Не жульничай.

— Я никогда не жульничаю!

Да, скорее всего, так и есть.

— Мой отец обманывал, — вспомнил Майкл с улыбкой. — Он не мог проиграть. Взрослый, состоявшийся человек, он не мог позволить себе проиграть в карты.

— Мило.

— Да, а моему брату нужно было обязательно играть на что-нибудь. Если рядом была мама, то он играл на щелбаны. А если нет, на что-нибудь поинтереснее.

— Например?

— Ну, неоднократно мы играли на презервативы.

Специально ли он заставлял ее краснеть? Конечно! Только на этот раз это снова привело его ум в исступление. Его глаза спустились на верхнюю пуговицу ее воротника.

— Моя мама всегда раскрывала свои карты, — продолжил он, сделав вид, что не заметил, как Кирстен чуть не подавилась кофе. — Мы иногда ей подыгрывали, потому что она безумно радовалась своим выигрышам.