Пока смерть нас не разлучит - Кейт Уайт

Дэвид был среднего роста, в плечах не широк, но для мужчины под пятьдесят очень даже ничего — кареглазый шатен, только-только начинающий лысеть, с хорошей кожей и красиво очерченными полными губами. Предельно холеный. Я лично против него ничего не имела. Вот только был он до того статен и величав, что вообразить себя с ним в постели, по-моему, было так же кощунственно, как вообразить себя в постели с государственным секретарем или с директором кредитной службы в моем банке. Убейте меня, просто не могу представить себе эту картинку: я голышом рядом с ним — и прошу его слизывать шоколадный крем у меня с сосков.

За те годы, что я общаюсь с Пейтон, она мне много чего порассказала о своих сексуальных приключениях.

С мужчинами она не из застенчивых.

Буквально за несколько месяцев до брака у нее был бурный роман с молодым парнем, которого она называла классным жеребцом и дрожала от одного воспоминания о том, как они с ним кувыркались в постели.

А впрочем, внешность обманчива — не исключено, что Дэвид, в обычной жизни сущий памятник, ночами преображается в ураган страсти.

Ну и потом, кто же не знает, что деньги — наилучший афродизиак!

— Печальная история, — любезно выдвинув для меня стул, сказал Дэвид. На нем были темно-синий костюм в тонкую полоску, белая сорочка и чудесный шелковый галстук, глядя на который понимаешь, отчего Марко Поло так отчаянно искал путь на Восток.

— Да, история жуткая, — согласилась я. — Вы уже знаете, где состоятся похороны? Здесь, в Гринвиче?

Дэвид тяжело вздохнул.

— Насколько мне известно, ее родители приезжают сюда с запада. Но отпевание будет у них дома, в Аризоне. Эшли, если не ошибаюсь, провела в Аризоне большую часть детства.

Я налила себе чашку кофе и взяла круассан из корзинки, которая была прикрыта белой, убийственно накрахмаленной тканевой салфеткой.

— Что говорит полиция?

— Официально пока ничего. Но у меня друзья в департаменте, и, по их сведениям, детективы склоняются к тому, что это просто несчастный случай. По версии полиции, Эшли воспользовалась складной лестницей, чтобы поправить лампу на одной из верхних площадок. Потеряла равновесие. А поскольку там все так узко, она упала не на лестничную площадку, а мимо — вниз, через перила. Силосную башню опечатали на несколько дней, но остальными постройками на ферме уже разрешили пользоваться без ограничений. Пришлось, конечно, кое на кого нажать…

Итак, полиция свой вывод сделала: третий несчастный случай за шесть месяцев — это в порядке вещей. Обалдеть можно!

— Тот, кто ее столкнул, — сказала я убежденно, — конечно же, позаботился о том, чтобы не оставить следов!

Дэвид чуть не поперхнулся кофе.

Отставив чашку, он уставился на меня и строго спросил:

— Почему вы так считаете? Какой, ну какой резон может быть у убийцы? Поверьте мне, из баловства людей не убивают. Или так — когда людей убивают из баловства, остается множество следов. Пейтон рассказывала мне, что Эшли носилась с теорией заговора. Но это же все чистейшая чепуха!

— Робин спрашивала Эшли, не случилось ли чего странного во время свадьбы. А вы… вы лично замечали что-либо странное во время свадьбы?

Дэвид презрительно фыркнул. Сам вопрос казался ему абсурдным.

— Свадьба, на которой больше десяти человек, уже сама по себе странное, нелепое явление. Я не понимаю, на кой черт люди вообще устраивают такие сборища!

Диковинный ответ из уст человека, который женился девять месяцев назад — в присутствии пяти сотен гостей!

— А может ли существовать человек, у которого ваш брак вызвал ярость? — не унималась я, хотя было очевидно, что мистер Славин принимает мои вопрос в штыки. — Человек, который затаил желание мести?

Он немного смутился и заморгал.

— Вы… вы имеете в виду мою бывшую? Мы с Мэнди уже два года как расстались. Желай она мстить, она бы давно со мной поквиталась. Да и не могу я ее представить в роли убийцы. Бред и абсурд!

— А кроме Мэнди? Какой-нибудь ущемленный клиент? Кто-то, кто пострадал по вашей вине или полагает, что пострадал по вашей вине?

— Мстительный клиент? — Дэвид на секунду задумался. — Нет, вздор, вздор и вздор. Вы делаете из мухи слона. Дурацкую цепочку случайностей превращаете в дьявольский заговор.

Я решила эту болезненную тему закрыть и задать вопрос из другой любопытной для меня области.

— А как чувствует себя Пейтон? — спросила я с невинным видом, внимательно следя за его реакцией.

— Вам не трудно себе представить, какое это для нее потрясение. Она даже залежалась сегодня в постели — что совсем на нее не похоже.

В голосе искренняя забота. Но… но впервые за весь разговор со мной он отвел глаза. Говоря сочувственные слова о жене, он вдруг отодвинул стул и, сняв салфетку с колен, положил ее на стол. Прекрасная возможность на секунду спрятать глаза. Вне сомнения, ему малоприятно говорить о Пейтон. Из-за ночной ссоры? Или от того, что ночью брошенный упрек в эгоизме не просто упрек, высказанный в сердцах, а горькое, давно вызревшее убеждение?

— Простите, Бейли, мне пора. Партнер заедет за мной через несколько минут. Метель не метель, а нам надо быть сегодня в Стэмфорде.

— Вы имеете в виду Трипа — того, что был вашим шафером?

Дэвид подтвердил кивком головы.

— Кстати, — сказал он, — Пейтон мечтала о том, чтобы вы с ним познакомились поближе во время свадьбы. Зевнули тогда, не зевайте сейчас. — Дэвид лукаво прищурился. — Трип и нынче холостякует, — добавил он, видя, что я не обиделась и улыбаюсь.

Трип действительно интенсивно ухаживал за мной во время свадьбы. Я не подавала ему никакой надежды — хоть он и приятный во всех отношениях мужчина, но уж больно напорист. Я таких не уважаю. С бульдозером не поговоришь.

— Спасибо, у меня сейчас есть постоянный друг, — сказала я.

Дэвид подошел ко мне и на прощание поцеловал не один раз, а дважды, в каждую щеку — по-отечески, чего я очень не люблю. Его туалетная вода имела сильную лимонную ноту — странный выбор для морозного дня.

— Что ж, рад за вас. — Дэвид уже явно спешил. — Несмотря на печальные обстоятельства, было приятно снова повидаться с вами, Бейли.

— Взаимно.

В дверях кухни он остановился и повернулся ко мне:

— Искренне сочувствую вам — стресс для вас огромный. Постарайтесь побыстрее все забыть. Это просто дурное стечение обстоятельств. И ничего больше. Понимаете?

Чего же тут не понимать? Это уже не успокоительные слова, а внушение. Строгое приглашение играть по его правилам.

— Может, и дурное стечение, — сказала я. — Да только я не слишком в этом убеждена. И намерена провести полное расследование.

Дэвид внимательно посмотрел мне прямо в глаза. Я его взгляд выдержала.