Похитители жвачки - Дуглас Коупленд

– Жалкие неумехи! Раз у вас руки из жопы растут, увольняйтесь! Почему я должен платить за ваше убожество?! Я не хочу, чтобы на мне учились! Я пришел купить канцтовары, а не смотреть, как вы тут разучиваете артикулы!

Кайл ничуть не смутился – у него душа с тефлоновым покрытием. Он просто перебирал артикулы в компьютере, пока не нашел правильный.

Я как раз снимала праздничные плакаты с окна. Шон прошептала:

– Это мистер Вяк. Он чокнутый. Давно к нам не приходил. Если его завести как следует, можно описаться от смеха.

Ну, я подумала, будь что будет, и спросила мистера Вяка:

– Сэр, раз уж вы начали, может, вам еще что-то не по душе?

И пошло-поехало:

– Картофельная шелуха. Я ее просто ненавижу. Она мерзкая на вид и на вкус. В ней не только нет витаминов и минералов, она еще и содержит кучу пестицидов, фунгицидов, ларвицидов и прочей агрохимической отравы! Повара, которые готовят нечищеный картофель, просто обленились, мать их! И точка. Говорю вам, картофельная шелуха – это лень во плоти. А если вам нужны факты, то посмотрите, как резко увеличилось число раковых заболеваний на острове принца Эдуарда, где выращивают картошку.

Я ответила:

– Очень хорошо вас понимаю. На вкус шелуха ужасная, и люди всегда так и норовят тебя пристыдить, если в закусочной ты не пускаешься в пляс от счастья, когда тебе подают нечищеный картофель.

– Вот! Наконец-то здравомыслящий человек!

– А что еще вас донимает?

– Ну, раз уж вы спросили… Я терпеть не могу людей, которые не покупают себе микроволновку из чувства морального или экологического превосходства. Бросьте, кому вы пудрите мозги? Обычные печи жрут триллионы мегаватт впустую! Микроволновки занимают мало места, они безопасны и экономичны. А благодаря Китаю – почти бесплатны. Как им это удается, я спрашиваю? Как эта страна делает даже дерьмо дешевле, чем оно есть?

– Все в этом магазине произведено в Китае, – сказала я. – У меня аж голова идет кругом, когда я об этом думаю. Что еще?

– Почему в ресторанах еду кладут в горячие тарелки? На каждой кухне обязательно найдется мудак, который засовывает блюда в духовку, и когда тебе приносят еду, она испускает бешеное количество пара и вызывает угри. Официант обязательно скажет: «Осторожно, тарелочка горячая». Приходится ждать минут десять, пока она остынет, и все равно потом ты обожжешь язык и нёбо! Короче, вся эта фигня с горячей едой – жульничество. Люди должны есть пищу не горячее, чем кровь.

– Аминь.

К этому времени мистер Вяк уже был на кассе. Я посмотрела на его покупки и сказала:

– Мне тоже нравятся ручки «Шарпи».

Тогда этот ненормальный обратился к упаковке ручек:

– Как же все остальные без вас обходятся, милые «Шарпи»? Ваши кончики всегда выдают точное количество чернил, чтобы линия получилась заметная, но не слишком жирная. Спасибо вам, рученьки!

Я продиктовала Кайлу артикул, мистер Вяк расплатился и ушел.

Вот придурок! Но благодаря ему я запомню этот день.

Роджер, у меня никогда не было знакомых с болезнью Альцгеймера. А что ты будешь делать, если заболеешь ею? И откуда ты столько знаешь про книги, писателей и вообще литературу? Ты же недоучился в колледже. Я в восхищении.

Кстати, об учебе. Подумываю вернуться. Только не смейся: я хочу стать медсестрой. Просто представила, как Кайл сидит в палате с умирающей бабушкой, и что-то внутри меня щелкнуло. Как тебе, а?

Да, пока не забыла. Недавно я сказала маме, что мы до сих пор переписываемся, и она заявила: «Знаешь, наверное, он не такой урод, как я думала».

Эту женщину не поймешь.

Б.

Нелегко одновременно быть уважаемым хирургом и женой Кайла Фалконкреста, сенсации литературного мира. Сегодняшний вечер – прекрасный тому пример. Хозяева даже не спросили, чем занимается Британи: видно, посчитали красивой безделушкой. Первые полчаса она слушала других и разглядывала странную гостиную Стива и Глории. Комната была похожа на проект «Письмо в будущее», который она делала во втором классе: в маленький офисный сейф (вроде тех, что продают в «Скрепках») она положила несколько газет, консервы, плеер, кассету «Нирваны» и фланелевую гранджевую рубашку.

Гостиную Стива и Глории запечатали для потомков где-то между первым и вторым разводом Элизабет Тейлор и Ричарда Бартона. Журналы на тумбочке восхваляли новый роман Джона Чивера. Плексигласовая крышка поворотного столика в углу была покрыта толстым слоем пыли, так что стала непрозрачной, а обложки виниловых пластинок выгорели на солнце. Британи бросилось в глаза, что на стенах нет никаких семейных фотографий, портретов или рисунков. Зато, если прищуриться, на всех поверхностях можно было различить тонкую никотиновую глазурь. Британи рассеянно взяла со стола какую-то статуэтку и услышала легкий щелчок: треснули многолетние оковы пыли и застоя.

Роман Кайла стал популярным уже год назад, но Британи так и не привыкла к своей новой участи невидимки. Раньше она, как могла, поддерживала мужа, которого никто не замечал – и поэтому твердо знала, что и как делать. А теперь он прославился; их жизнь стала проходить в бесконечных турах и званых ужинах с самыми богатыми и умными людьми страны, до смерти ей наскучившими.

И тут Стив удивил Британи. Когда она уже решила, что окончательно превратилась в невидимку, с ней заговорил любимый писатель! И не просто заговорил, а потратил целый час, чтобы снабдить ее подробнейшими сведениями из личной жизни, которые стояли за пятью его романами. Она прямо опьянела от восторга, а он все говорил, говорил, говорил… Лично с ней. Кайла и Глории будто не было в комнате. Муж никогда не понимал увлечения Британи (впрочем, она и сама не понимала), но любовь порою трудно объяснить.

Когда Стив закончил, у Британи от счастья кружилась голова. Она даже не была против, когда они с Кайлом «по-мужски» заспорили о литературе. Потом Стив отправился на кухню, чтобы сообразить что-нибудь на ужин, и Британи пошла за ним, отметив, что на горизонте никакой еды не видно.

– А вы когда-нибудь читаете незаконченные работы? – спросила Британи.

Стив удивился.

– Ну разве что иногда.

– У Кайла с собой черновик нового романа. Он в сумке, которая висит у входа.

– Британи, Кайл еще совсем молодой писатель, и мнение матерого коллеги может только сбить его с толку. Лишить самобытности.

– И все-таки я уверена, что ваши слова пойдут ему на пользу.

– Лучше не вмешиваться.

– Вы такой чуткий, Стив.

– Идите-ка к остальным, а я тут что-нибудь приготовлю.

– Спасибо вам.

Стив судорожно обдумывал, как накормить гостей блинной смесью с жуками, когда юная Британи подарила ему удобный повод отвлечься. Стоило ей выйти из кухни, как он бросился к входной двери и выудил из сумки новый роман Фалконкреста, будь он неладен.