Испытание любви - Линда Ховард

Болтая, она распечатала салфетки, пропитанные алоэ, вытащила парочку и принялась осторожно водить ими по лицу Джастиса. Оказалось, оттереть засохшую кровь не так-то просто. Тряпица была слишком мягкой, и приходилось многократно проводить ею по одному и тому же месту, чтобы показалась чистая кожа. Что делать с глазами, Бейли просто не представляла. Если бы у нее были вода и губка!

Когда тряпица стала совсем красной, Бейли достала новую салфетку. Она долго и осторожно промокала ею ресницы Джастиса, надеясь размочить запекшуюся кровь. Вытащив из пачки третью салфетку, она обнаружила, что глаза Камерона открыты. Зрачки стального цвета и светлые белки контрастировали с красной от крови кожей век, и Бейли даже вздрогнула от неожиданности.

– Ну, здравствуй. Давно не виделись, – хмыкнула она. Губы Джастиса ненадолго изогнулись в улыбке. Затем он медленно, словно движение зрачков стоило ему труда, обвел взглядом нависающую сверху скалу, ветки сосен, склонявшиеся вниз, корпус рухнувшего самолета. Его глаза сузились.

– Вот дьявол…

– Знаю, – с чувством поддержала Бейли. Отчего-то ее грела мысль о том, что теперь не только она сознает весь ужас их положения.

Она вспомнила, как жутко ей стало, когда она отошла от самолета в поисках бутылки с водой и почувствовала себя в одиночестве, наедине с безмолвными горами. Поэтому она с таким рвением занималась перетряхиванием содержимого чемоданов, изучением аптечки, согреванием замерзшего пилота. Все, лишь бы не предаваться отчаянию.

Бейли достала из пачки новую салфетку и принялась обтирать лицо и шею пилота. Руки мерзли, поэтому время от времени она терла ладони друг о друга, чтобы разогнать кровь. Закончив с лицом, она перешла к груди и рукам Джастиса. Салфетки быстро заканчивались, а работы было еще много. Даже брюки пилота пропитались кровью, но сменить их на чистые не представлялось возможности. Ткань успела высохнуть и затвердеть, словно кусок брезента. Часть вещей, которыми было укрыто тело пилота, также покрылась темными пятнами.

Бейли подумала о том, что ноги Камерона, обутые в тонкие мокасины из текстиля, должно быть, совершенно замерзли. Так недалеко и до обморожения!

Снова прикрыв тело одеждой, она стянула с Джастиса обувь и носки, намереваясь растереть ему ступни. Кожа оказалась мертвенно-бледной, и это сильно напугало Бейли. Она торопливо задрала свою куртку до живота и подсунула под нее ступни пилота. Они ткнулись ей в живот, словно два пакета замороженных овощей. Она даже охнула от неожиданности, но принялась старательно растирать мужские ноги выше щиколотки, разгоняя кровь.

– Ты чувствуешь это? – спросила она обеспокоенно.

– О да! – В его голосе зазвучали незнакомые нотки, что-то вроде довольного урчания сытого кота.

Бейли не сразу поняла, в чем дело, а затем до нее дошло: пальцы ног Джастиса упирались снизу ей в грудь, на которой не было лифчика. Она вздохнула и продолжила растирать мужские икры. А что оставалось делать? Не разыгрывать же из себя недотрогу, когда мужчина находится на грани обморожения.

– Веди себя прилично, – строго сказала Бейли, когда пальцы ног пошевелились у нее на груди. – А то я брошу свое благородное занятие, и ты замерзнешь до смерти.

– Кажется, на тебе нет белья, – вместо ответа заметил пилот и снова повозил пальцами, правда, на этот раз не так настойчиво.

– Я вымокла от пота, пока вытаскивала тебя из самолета. А снег довершил дело – пришлось переодеться. О белье пришлось забыть, – сказала Бейли нейтральным тоном.

Джастис несколько секунд пытался осмыслить, как отсутствие лифчика связано с его спасением, потом прищурился.

– Ладно, извини, – буркнул он. – Но ведь я нащупал ногами голые сиськи. Я удивился, кто меня обвинит?

– Да хотя бы я. – Бейли недовольно покачала головой. Только теперь она обратила внимание на удивительное преображение Камерона Джастиса. Всего пару часов назад она не могла и вообразить, что капитан Трезвомыслие способен общаться в столь непринужденной манере. А он, оказывается, даже умеет говорить непристойности!

– Мне не нравится слово «сиськи», – заметила Бейли.

– Хорошо, пусть будут «дойки», – ухмыльнулся Камерон.

– Что ты имеешь против слова «грудь»?

– Ничего. Грудь так грудь. – Он вновь пошевелил пальцами.

Бейли хлопнула ладонью ему по икре.

– Веди себя прилично. Или сам будешь греть себе ноги.

– У меня нет сисек, чтобы приладить к ним свои ноги, – хмыкнул Джастис. – И потом, я бы все равно не смог так извернуться, чтобы мои ступни уперлись мне в грудь…

Ему явно было лучше, иначе с чего этот словесный понос? Минут пятнадцать назад пилот общался лишь короткими фразами или отдельными словами. Судя по всему, сказывалось действие обезболивающего.

– Так позволь дать тебе совет на будущее, – деловито произнесла Бейли, стараясь не думать о движении пальцев на своей груди. – Вставь себе грудные импланты, научись с помощью йоги сворачиваться в узел, и, возможно, однажды это спасет тебе жизнь.

Она решила, что ноги Джастиса согрелись достаточно, поэтому торопливо натянула на них носки и мокасины и обмотала поверх свитером.

– Ладно, делу – время, – возвестила она, растирая ладони. – Как твоя макушка? Достаточно промерзла?

– До самых мозгов, можешь мне поверить.

– Тогда я дочитываю инструкцию и приступаю… – Бейли снова развернула инструкцию. – Кстати, воды у нас нет, поэтому я промою рану ополаскивателем для рта. Возможно, будет щипать.

– Отлично, – с сарказмом откликнулся Камерон. Бейли рассеянно улыбнулась, водя взглядом по странице.

– Итак… угу… вот с этим могут быть проблемы. «Зажмите иглу щипчиками так, чтобы ее кончик смотрел вверх», так-так… щипчиков у меня нет. Как насчет плоскогубцев? Только где их взять? Черт, если бы я взяла с собой косметичку, там лежали бы щипчики. Вот досада!

– В самолете есть ящик с инструментами. Там должны быть клеши.

– И где он?

– В багажном отделении.

– Что-то я не заметила никакого ящика с инструментами, когда потрошила чемоданы, – хмыкнула Бейли, вставая. – Он большой?

– Нет, поместился бы под мышкой. Там только самое необходимое: молоток, кусачки, клещи, отвертка и пара шурупов.

Вздохнув, Бейли вновь полезла в салон самолета. Она так часто проделывала это, что вскарабкалась на сиденье второго пилота, даже не задумываясь. Пробравшись назад, она встала на один из пустых чемоданов, осторожно поднялась на цыпочки и уцепилась за край багажной полки. В полумраке трудно было хоть что-то разглядеть, поэтому Бейли ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Как раз в тот момент, когда она собиралась крикнуть, что не видит никакого ящика с инструментами, снаружи раздался голос пилота: