Исповедь блудницы - Катя Лоренц

– Нужно съездить к врачу. Пусть что-нибудь выпишет. Нам не нужны такие проблемы.

Вот и ответ! Для него это проблема! Правильно, мужчина хочет ребенка только от любимой женщины, а не от той, кто просто удовлетворяет его похоть.

Почувствовала себя такой грязной, опороченной, хотя сверху льётся вода, грязь не снаружи меня, а внутри.

Отодвигаюсь от него, дрожу, хотя вода горячая, и по идее должна согревать. Завернувшись в махровое полотенца, спешу уйти.

– Адель… – кричит он, но я не хочу его видеть, не сейчас.

В голове стучит одна мысль: недостойная! Не та, которая подарит ему ребёнка, не та, с которой он захочет провести все оставшееся время.

Просто кукла, которую он оденет в красивую одежку от лучших дизайнеров.

– Адель! – он подходит, обнимает, но впервые его объятия не согревают, только замораживают.

Глупая Адель, построила воздушные замки, в глубине души чувствовала себя той красавицей, что приручит чудовище.

Но это жизнь, и пора бы мне повзрослеть и принять то, какой циничной она может быть.

– Всё в порядке? – нет!

– Да, всё нормально.

– Сегодня идём в ресторан, я купил тебе кое-что. Посмотришь?

– Не стоило, Доминик. Это лишнее. – он хмурится.

– Я думал, тебе будет приятно, примерь для меня, пожалуйста.

– Хорошо, – пытаюсь улыбнуться, хотя в глазах стоят слёзы, быстро моргаю, только сырости здесь не хватало. – Что ты хочешь, чтобы я наделала?

Он подходит к пакетам, достаёт оттуда комплект нижнего белья и платье. Скинув полотенце, нагибаюсь, одеваю маленькие кружевные трусики, созданные скорее, чтобы обнажать. Нитка от них впивается в кожу между ног, при каждом движении создает трение, и помимо воли возбуждаюсь. Раскатываю чулки по ноге и в зеркале ловлю возбужденный взгляд Доминика, обжигающий, хищный, улыбаюсь. Откинув мокрые волосы назад, смотрю на распутницу в зеркале и мне нравится то, что я вижу.

– Адель… Моя девочка… Какая же ты шикарная. – несколько слов, и я забываю, как дышать, забываю все обиды.

Сушу волосы феном, надеваю платье, оно приятно скользит по коже, немного коротковато, но Доминику нравится вид, и это для меня главное.

Он обнимает меня сзади, руки скользят по шёлковой ткани платья, по груди.

– На ужине буду думать только о том, чтобы поскорее снять с тебя его.

– Мы сейчас идём?

– Да. Нужно в салон заехать, причёску тебе сделать и макияж.

Кристоф привозит нас к салону, на входе нас встречает девушка: стильная, шикарная, худая, как фотомодель. Не замечая меня, она подходит к Доминику, обнимает его, целует в щеку.

– Привет, дорогой. – она соблазнительно улыбается, не торопясь убрать руки с его талии.

– Здравствуй, Келли.

– Какими судьбами в моём скромном заведении? – так она ещё хозяйка!

– Девушку привёл, сделайте ей макияж под это платье. – Келли только что заметила, что он не один, посмотрела на меня, как на мерзкого таракана, на лице желание раздавить длинной шпилькой её шикарных туфель, но профессионализм берёт верх и она улыбается.

– Добрый день…

– Адель. – подсказываю ей.

– Адель, пройдемте туда. – движением головы она показывает на зал. – А ты, дорогой, посиди здесь. Я попрошу, чтобы тебе принесли кофе. Черный без сахара? – руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в кожу. Дорогой! Она знает, что любит Доминик, и ей не нужно худеть, как мне. Явно их отношения больше, чем дружеские.

Визажист долго колдует над моим лицом, другая девушка занимается волосами.

– Какие шикарные, длинные и не крашенные. – восхищается она.

Когда они, довольно кивнув, отходят, в зеркале вижу незнакомку. Я скорее похожа на звезду Голливуда, безумно красивую, но это не я, совсем другой человек.

– Что, не нравится? – взволнованно спрашивает визажист.

– Нет, что вы. Это чудесно. – не обижать же человека, она так старалась.

Выхожу из зала, замираю, увидев картину, развернувшуюся передо мной. Келли, поглаживает Доминика по плечу, запрокинув голову назад, громко смеётся, подаётся вперёд, касается его плеча грудью. Он тоже улыбается ей в ответ.

Я рискую испортить макияж своими слезами.

– Представляешь… – он осекается, смотрит на меня, Келли, проследив за направлением его взгляда, поворачивается, морщит аккуратный носик, пухлые губы изгибаются в усмешке.

Моё терпение кончилось, выхожу из салона, быстрым шагом иду к машине.

– Адель, подожди! – меня догоняет Доминик. – Почему ты убежала?

– Не хотела мешать вашему общению. – внутри все клокотало от гнева. – Можешь возвращаться, не обращай на меня никакого внимания. Я вернусь с Кристофом домой или вызову такси.

– Ты ревнуешь? – он улыбается, наглец! Нельзя иметь такую гипнотическую улыбку. – Мы просто общались.

– Просто? Да она тебя чуть не трахнула прямо на диване! – сама себе удивляюсь, откуда у меня столько дерзости, говорить ему это, но не могла остановиться. – Что ты встал? Иди к ней, она тебя ждёт! Кто я тебе, Доминик? Даже не прислуга, вообще никто! Просто кукла, которую ты одеваешь, имеешь, когда захочешь, – он уже не улыбается.

– Кто ты мне? – впился мне в губы, клеймит своими поцелуями, подчиняет. Я растворяюсь в нём, обнимаю за шею и плавлюсь под его рукой, которой он с силой сжимает мою талию.

– Ты моя, Адель. – шепчет мне в губы, взгляд зеленых глаз волнующий, страстный.

– Поехали, Адель. А то ещё чуть-чуть, и поимею тебе прямо в машине, и мне пофиг, что мы в центре Нью-Йорка.

Шикарный ресторан, швейцар с поклоном открывает нам двери, повсюду роскошь. Смотрю по сторонам, лица посетителей знакомы, звёзды шоу-бизнеса, политики. Звучит приятная музыка. А моё тело сковано, посмотрела на Доминика, он чувствует себя здесь, как рыба в воде. Но это всё не для меня, я здесь чужая.

По дороге к нашему столику он останавливается, здоровается то с одним, то с другим. Взгляд мужчин перемещается на меня, на их лицах улыбка акулы, похоже, они хотят себе куклу, что принадлежит Доминику. Как же деньги портят людей, они не считаются с теми, у кого нет внушительного банковского счёта. Под липким взглядом толстосумов, чувствую себя рабыней, того и гляди, меня захочет кто-нибудь перекупить. Но особенно меня взволновал взгляд мужчины, сидящий в конце зала. Вцепившись в руку Доминика прошептала одними губами:

– Мэтью…

Я вернулась в тот день, чувство беспомощности охватило меня, словно за моей спиной связаны руки, ощущаю во рту привкус кожаного ремня. Минуту варилась в этом котле, но потом Доминик обнял за талию, знаю, он защитит меня, он уже это сделал, тогда.