Невеста шотландского воина - Адриенна Бассо

Может произойти взрыв и погубить ее.

Разгневанный Брайан может легко наломать дров – и выдать ее замуж. Нет, с братом надо вести себя осторожно, чтобы не вызвать его гнев, а с гостем – мягко и вежливо.

– Мой брат не в первый раз поднимает вопрос о моем втором замужестве… – Грейс слегка замялась, прежде чем сказать: – Эван.

Услышав свое имя, Гилрой улыбнулся. В его улыбке было столько искренней, чисто мальчишеской, обезоруживающей радости, что Грейс, не удержавшись, улыбнулась ему в ответ. Но тут же опомнившись и приняв гордый вид, погасила улыбку.

– Вы оказали мне большую честь, попросив моей руки. Тем не менее мой ответ будет таким же, каким был и прежде. Я хочу уйти в монастырь. Мне нравится тамошняя жизнь, уединенная, заполненная молитвами, покаянием и духовным устремлением. Я не желаю иной доли.

Последние слова она произнесла намеренно подчеркнуто и тут же пожалела о сказанном. Ей было известно, что мужчины не любят, когда женщины берут ответственность на себя и сами решают, как им жить. Однако ее твердые планы, по-видимому, не произвели на Эвана большого впечатления. Судя по веселым искрам в его глазах, он находил все это довольно забавным.

– Но ведь в монастыре вам наверняка не разрешат носить ваши украшения и прочие побрякушки, – с самым простодушным видом сказал он.

– Ну что ж, я легко обойдусь без них, – обронила Грейс.

Он вопросительно посмотрел на нее, в уголках его рта пряталась лукавая улыбка.

– Я слышал, что в монастырях молчаливость почитается добродетелью и многие монахини соблюдают ее. Как же вы там будете жить, если даже словечком не с кем будет переброситься?

Грейс заерзала на месте: стрела попала в цель.

– Буду бороться, буду днем и ночью стараться сдерживать язык.

– Ну зачем брать на свои плечи такое бремя? Если вы выйдете за меня, то сможете разговаривать столько, сколько вам будет угодно.

– Ни за что! – Грейс стиснула зубы; он еще насмехается над ней.

Сэр Эван покачал головой:

– Как знать? Известно, как часто женщины меняют свое мнение: утром – одно, вечером – другое. Женщины переменчивы, эта черта в их характере так привлекательна… – После паузы Эван прошептал своим завораживающим, бархатистым голосом: – Очаровательная Грейс, подскажите, что я должен сделать, чтобы ваше мнение обо мне изменилось?

– Смириться, мой настойчивый сэр, выбросить ваши глупости из головы, и тогда мое мнение о вас точно изменится, как вы того желаете.

Смотря ему прямо в глаза, Грейс проговорила каждое слово вежливо, но не без ехидства. Пусть знает, с кем имеет дело, пусть он упрям, но она еще упрямее и ни за что не переменит своего решения не выходить замуж.

Грейс внутренне сжалась, ожидая с его стороны какой-нибудь выходки или небольшого охлаждения, но он и ухом не повел. Ее прекрасная отповедь пропала втуне.

– Я в восхищении от того, как вы бросили мне вызов. – Эван улыбнулся без всякой злобы или насмешки. – Всегда приятно встретить достойного противника, победа над ним приносит несравнимое удовольствие. В жизни, как правило, мы ценим то, что дается с трудом, а то, что достается легко, не имеет в наших глазах большой цены.

– Ваши слова обо мне, какими бы лестными они ни были, никак не повлияют на мое решение.

– В таком случае почему бы нам не перейти от слов к делу? – В его глазах не было никакой угрозы, напротив, в них по-прежнему лучилась добрая, веселая усмешка. – О нет, я не буду донимать вас лестью или, хуже того, угрозами, напротив, когда наступит нужный час, а он непременно наступит, ваше сердце проснется, оно услышит голос моего сердца и заговорит в ответ.

Горячая волна пробежала по ее телу, ей стало жарко. Боже, что с ней происходит? Однако Грейс не отвела глаз в сторону, не опустила их, а продолжала смотреть как ни в чем не бывало прямо на Эвана.

– Ну что ж, – она вздохнула, чтобы немного снять охватившее ее напряжение, – если не хотите быть благоразумным, в таком случае, как мне ни жаль, вы неизбежно натворите глупостей, которых могли бы благополучно избежать.

Голос ее звучал ровно, лицо было невозмутимым, но внутри не было и в помине того самого внешнего спокойствия, в котором она так нуждалась.

Грейс внутренне съежилась. Откуда он только взялся? Сколько же в нем силы и обаяния! Не от этого ли ей захотелось того, о чем она почти забыла думать? Более того, даже перестала надеяться. Благодаря ему ее надежды, ее мечты, прятавшиеся непонятно где, вдруг ожили, заговорили в ее сердце страстным шепотом и уже больше не казались чем-то нереальным и невозможным.

Эван проснулся, через узкое окошко в его покои проникали веселые солнечные лучи, образовавшие яркий небольшой круг в изножье его постели. Несмотря на то что вчера они с Брайаном допоздна засиделись за выпивкой, им овладело очень приятное расслабленное состояние, не имевшее ничего общего с головной болью и недомоганием, обычными спутниками чрезмерного возлияния. Напротив, в его голове витали светлые, под стать погоде, радостные мысли: он намерен жениться на чудесной женщине с не менее чудесным приданым.

Вчера за кружкой с элем он кое-что выспросил у Брайана. Хотя друг нисколько не был против его сватовства, тем не менее он не знал, что надо сделать, чтобы получить руку его сестры. Брайан признался, что вопреки его воле у него вырвали обещание, причем не столько сама Грейс, сколько его жена, что он не станет принуждать сестру вступать в брак помимо ее желания. По его голосу и лицу было видно, что как бы ему ни не нравилось данное им обещание, он не станет его нарушать, опасаясь гнева, о, конечно, не сестры, а своей жены.

Понимая серьезность положения своего союзника, Эван задумался. Да-а, для того чтобы добиться руки Грейс, ему придется очень и очень постараться. Упорства ей точно не занимать. А ведь вчера он пустил в ход все свое обаяние, был воплощенной любезностью, и что? Она наотрез отказывается выходить замуж. Ну что ж, время у него есть, еще ему требуется немного удачи, так что если не зевать, а действовать в нужном направлении, то она даже не заметит, как окажется под венцом. Пока же нужно быть обходительным, любезным, терпеливым, остроумным, а для этого необходимо как можно больше времени проводить в ее обществе.

Из вчерашнего разговора стало ясно, что Грейс – крепкий орешек, сломить ее сопротивление будет непросто, но как бы она ни увиливала, ей от него не отделаться. Она, конечно, умная женщина. Эван усмехнулся, вспомнив ее вчерашние уловки, но какой бы умной она себя ни считала, ей придется сдаться перед его хитростью.

Откинув одеяло, Эван присел. В этот момент на дворе зазвонили церковные колокола. Помотав головой, чтобы туман, оставшийся в голове после сна и выпитого эля, рассеялся, Эван понял, что звонят к ранней мессе. И вдруг его осенило! Он искал встречи с Грейс, а где еще могла быть женщина, собирающаяся уйти в монастырь, как не на ранней службе? Он самодовольно улыбнулся: «Как бы ты ни пыталась спрятаться от меня, я везде тебя найду».